с концом! — воскликнул Нер, — Столько дурных вероятностей из-за него одного!

Ночна сразу же развернулась и ткнула в его сторону метлой:

— Почему ты решил, что сложившиеся тёмные вероятности созданы этим человеком?

— Так это же он продырявил Дола! У Бодуна* последние два дня только и разговоров, что об этом.

— Интересно мне знать, а что у Бодуна делал ты? — грозно спросила Ночна. Метла вопрошающе уставилась юному этлу в лицо. Нер залился смуглым румянцем и прикусил губу. Так и не дождавшись от него ни звука, Ночна ответила себе сама:

— Понятно. Мимо шёл, фиалки нюхал. А фингал под глазом сам собой образовался, от запаха. Надеюсь, для тебя не секрет, что человечьи стимуляторы весьма ядовиты?

— Мама, подожди ругаться, — попытался вклиниться в поток её слов Ист, — Нер, так что там у Бодуна болтали про Дола и этого человечьего мага?

— Это я-то ругаюсь? С вами даже ругаться не приходится, достаточно просто говорить то, что есть! Да, Нер, так что там всё же болтали у Бодуна?

— Да будто люди из-за Ограды нашли в Серых скалах что-то для себя завидное. Не помню точно, что. Железо или ещё какую ерунду… Короче, они начали ковырять скалу, а Дол, понятное дело, им это запретил. Только дикие — они же и есть дикие, нормальных слов не понимают. Дол раз предупредил, два, а потом начал их отстреливать. Положил человек десять или двенадцать — они, вроде бы, притихли, попрятались. А потом взяли и позвали этого своего лекаря. А он то ли стрелу силой подтолкнул, то ли сам такой с луком ловкий… Так что Дол схлопотал от него стрелу и упал в расщелину. Лекарь этот ихний, говорят, зудел, что надо обязательно тело найти и сжечь ("Соображает, зараза," — буркнул Ист.), но старший из диких его не послушался, велел остальным ковырять скалу дальше. И доковырялись, дурачьё. Что из этого вышло — мы все своими глазами видели.

— Всё прозрачно, ничего сложного для понимания, — подвела итог Ночна, — Дикие сами создали себе тёмную вероятность, ослушавшись этла. Полагаю, все виновники произошедшего погибли во время обрушения скалы. Что же касается Дола, то он поплатился за пренебрежительное отношение к людям. Среди них иногда попадаются весьма одарённые лучники. Кроме того, Дол не мог не знать, что его противник — маг. Пусть вам, ребятки, это послужит хорошим уроком. Маги — слишком опасная порода, их следует тщательно воспитывать с детства и без жалости уничтожать при малейшем намёке на агрессию. А тот, кто не готов отнестись воспитанию подобного существа серьёзно, не должен их заводить вообще. Дикие же маги опасны всегда, но их отловом и уничтожением должны заниматься только взрослые. Так что советую вам оставить это существо в покое. Позже им займётся отец.

— А когда? — оживился Нер.

— Очевидно, что не сейчас. Разве ты не видишь, что отец устал и плохо себя чувствует? А вы здесь галдите, создаёте эмоциональный шум и мешаете ему отдыхать. Всё, идите уже отсюда. Слышите? Больше вам тут сегодня делать нечего. Идите оба домой.

Я потянулась было за Истом следом, но Ночна окликнула меня:

— А ты, Ёлка, пожалуй, останься. Поможешь нам с девочками прясть.

Примечания:

*Большой Бодун — старый людской хутор, расположенный в прилегающем к Ограде Неровье. На нём открыт кабак, знаменитый на всю округу крепкой самобулькой, азартными играми и регулярными драками между хуторской молодёжью и разгильдяями из Приоградного гарнизона.

Между нами, этлами

Вечёрки с прялкой — они и есть вечёрки с прялкой, хоть у этлов, хоть у людей. Крути себе веретено да слушай, что вокруг скажут. Но если у людей всё больше болтают глупости ради забавы, то этловы разговоры иной раз и послушать не грех. Меня-то уж точно позвали остаться не ради подмоги: прясть и ткать этлы редкие мастерицы, мне не угнаться и близко даже за Майви. Значит, Ночна хотела, чтоб сегодня я услышала что-то важное.

Ночна каждой из нас задала урок, села и сама за прялку. Тихо стало в избе, все работали молча, и, глядя, как Ночна наматывает на веретено тонкую, ровную нить, я всё думала: зачем же позвали меня? Наконец, тяжело вздохнув, наша хозяйка сказала:

— Думаю, нам настало время поговорить о ракшасах. И о том, что связывает этлов Торма с Рискайским ракшасьим домом. Но если у кого-нибудь есть вопросы о прошедшей сегодня церемонии или ещё о чём-то, волнующем вас, задайте их, чтобы потом не отвлекаться на посторонние разговоры.

И Ночна, выжидая, посмотрела на меня. Но первой подала голос Майви.

— А почему ты прогнала ребят? Им что, знать про ракшасов необязательно?

— С мальчиками на эту тему путь разговаривает отец или Дол. Есть вещи, которым я их учить не могу. Им позже придётся охранять наш дом от ракшасов, возможно, даже сражаться с ними. Наше дело дарить и сохранять жизни, а не отнимать их. Именно поэтому женщинам всегда следует знать чуть больше и смотреть на события чуть глубже. Мужчинам же надлежит действовать, а не морочить себе головы лишним знанием.

— А вот я, например, хочу знать, почему Ровена была на церемонии с нами! Ей следовало бы стоять в воде и целовать дно речки вместе со своими противными детишками, а не торчать среди этлов на берегу, делая вид, что ей там самое место!

— Вернись в разум, Майви. Ровена стояла на берегу потому, что по рождению она этла, хоть и выбрала тёмную сторону. И, кстати, если ты не заметила, она внесла свою долю в исправление зла.

Майви упрямо поджала губы. Стало понятно, что если сейчас же не вмешаться, спорам не будет конца.

— Тётушка Ночна*, - поспешила встрять я, — А почему ракшасьи дети могут забирать силу из воды, а человечьи — нет?

С видимым облегчением Ночна принялась объяснять:

— Видишь ли, Ёлка, как ни горько мне говорить об этом, ракшасы этлам близкая родня. Люди же в мире силы совсем не похожи на нас. Каждый этл — как река: сила свободно течёт через наши тела и всё время льётся в предметный мир, делая его живым, красивым и изобильным. Такова природа этлов. Перестать лить силу в мир мы не можем, да и не хотим, ведь мы — хранители силы, а не её владельцы. Некоторые этлы из жадности или гордыни вообразили, что могут сами решать, когда дарить силу и жизнь, а когда — нет. Они научились сперва сдерживать свободный поток, потом — накапливать силу, не проливая, и вскоре возомнили