Итак, сегодня мне предстоит забраться в дом Христенко и установить в его домашний телефон «жучок». Значит, подойдут брюки. Ведь никогда не знаешь, как все обернется и не придется ли тебе покидать дом, в который ты попала через дверь, иным путем. К светлым легким брюкам я добавила маечку с весьма своеобразной вышивкой на груди. Я вообще люблю одежду, которая не сковывает движения, а при моей работе, когда не знаешь, где ты будешь через час и чем тебе придется заниматься, нет ничего удобнее маек и брюк.

Полностью одевшись, я занялась макияжем. Немного подрумянила щеки, подкрасила ресницы и брови, тенями же пользоваться не стала: в жару они все равно осыплются и размажутся, превратив лицо в картину Малевича. А вот губы, напротив, подчеркнула: обвела по контуру розовым карандашом, а затем накрасила помадой с легким, едва уловимым перламутровым блеском. Отражение в зеркале настолько приятно удивило, что я чуть было не забыла про «жучки».

Переложив рабочий материал к себе в сумочку, я взяла ключи и направилась к двери. Звонка от Христенко я собиралась дождаться в машине.

Я заперла квартиру, по лестнице спустилась вниз, вышла из подъезда и, отыскав взглядом свою «девятку», направилась к ней. Машина стояла под большим старым дубом. Дерево давно уже треснуло посередине, но его до сих пор не срубили. Дворовые старушки не раз жаловались в ЖКО, что дуб скоро упадет и раздавит их любимые лавочки, но никто не торопился его спиливать. В общем, дуб худо-бедно продолжал свое существование.

Я села за руль, но захлопывать дверцу не стала, а решила немного проветрить салон. Просто так сидеть было неинтересно, так что я включила радио и достала сигарету. Затем вспомнила про свои двенадцатигранники.

Достав из бардачка бархатный мешочек, я слегка потрясла его и высыпала содержимое на соседнее сиденье. Сверкая на солнце всеми своими гранями, косточки сбились в единую кучку: 33+20+2. Расшифровка этой комбинации была на редкость запутана и имела самое непосредственное отношение к женщине. Буквальный смысл ее состоял в следующем: «На вашем горизонте появится особа, которая захочет помешать вам принять выгодные деловые предложения. Ее усилия тщетны».

«Хм, интересно, что за особа рискнет встать у меня на пути? — подумала я, собирая двенадцатигранники назад в бархатный мешочек. — И что за деловые предложения меня ожидают? Пока на горизонте тихо и даже чересчур спокойно: Христенко не звонит, непонятно вообще, готов он помочь мне сегодня с телефоном или уже передумал».

Как-то непроизвольно переключившись на мысли о клиенте, я сразу позабыла про предсказание косточек и даже решила ехать к дому Христенко, не дожидаясь его звонка. Там, на месте, и сориентируюсь. Недолго думая, я выбросила дотлевший окурок из машины, захлопнула дверцу и завела машину. Моя «ласточка» немного порычала и тронулась в путь — к очередным поджидающим нас с ней подвигам.

Минут через двадцать я достигла Трубного района и приступила к расспросам прохожих — как найти улицу Огородную, ту самую, на которой располагался дом Христенко. Сама я понятия не имела, где она находится, как, впрочем, и большинство останавливаемых мною людей. Это могло значить лишь одно: улица ужасно мала и без всяких достопримечательностей. Так оно и было.

«Вот это дыра, даже не подумаешь, что тут город», — первое, что пришло мне на ум при обнаружении улицы Огородной. Улица наполовину состояла из домов-сталинок, построенных пятьдесят, а то и более лет назад, обветшалых и частично разрушившихся. Кое-где, правда, приступили к возведению цивильных девятиэтажек, но строительство велось как-то неактивно. В общем, в ближайшее время не приходилось ожидать серьезных изменений в архитектурном облике улицы.

Что касается дома Христенко, то это оказалось небольшое двухэтажное строение с черепичной крышей. Не ровня таинственному особняку, в котором я провела вчерашний день, но в целом ничего. Я бы от такого не отказалась: аккуратный, я бы даже сказала, уютный. Он не выделялся из общей массы потому, что его окружал сад, — и это мне тоже понравилось.

Я остановила машину чуть подальше от ворот коттеджа, вышла из нее и чисто машинально посмотрела на окна дома, словно хотела удостовериться, есть ли кто-то внутри. Естественно, окна ослепили меня ярким отблеском солнца, но отнюдь не развеяли моих сомнений. Я приготовилась ждать. Не зная, сколько это займет времени, я посмотрела на часы: стрелки показывали начало двенадцатого. Самое время для посещения театров и прочих увеселительных заведений. И чего только Христенко тянет?

Едва я только вспомнила о нем, как услышала жужжание своего сотового. Торопливо отыскав телефон в сумке, нажала на «yes», и на дисплее высветилось короткое текстовое сообщение: «Мы вышли. Hикого не будет примерно два часа». Интересно, куда все-таки Иван повел свое семейство?

Недолго думая, я торопливо заперла машину, набросила сумку на плечо и осторожно поспешила к невысокому забору, окружающему дом. Открыть калитку не составило труда. Вскоре я оказалась во дворе. Увидела загримированную под огромный валун емкость для воды и торопливо за нее юркнула, краем уха уловив скрип двери и чьи-то голоса.

Оказавшись вне поля зрения, я осторожно высунула голову и посмотрела в сторону крыльца. На него и в самом деле вышли несколько человек, но не трое, как я ожидала, а четверо. Кем приходилась Христенко еще одна леди, я не знала, но голову ломать над этим не стала. Между тем дамы, довольно прилично одетые, нетерпеливо мялись на крыльце, пока Христенко закрывал дом. Иван Васильевич же, как мог, тянул время: то и дело поворачивался к женщинам и предлагал им пойти к машине. Те почему-то не соглашались и упрямо продолжали ждать, когда мужчина справится с замком. Комичная ситуация, тем более что я знала, для чего Христенко пытается прогнать женщин. Увы, артистизма и фантазии ему недоставало.

Поняв, что от женщин не отделаться, Христенко закрыл дом, сунул ключ себе в карман и, тяжело вздыхая, направился к машине. Женщины, весело переговариваясь между собой, семенили сзади. Гараж находился не так далеко от моего укрытия, так что вскоре я даже смогла разобрать, о чем беседовали дамы, но их разговор меня не заинтересовал. Он был из разряда пустых сплетен о ком-то из соседей. Неожиданно мой взгляд скользнул по талии Лилии Христенко, и я заметила висящий на поясе сотовый телефон. Его-то в расчет я как-то не брала.

«Черт, с этой штукой все мои „жучки“ не имеют смысла. Необходимо срочно избавить мадам Христенко от данного аппарата и лишить ее связи с внешним миром».

Торопливо достав свой мобильный, я принялась набирать сообщение для Ивана Христенко. Вскоре текст с содержанием «Пролейте горячий кофе на телефон жены» полетел к своему адресату. Почувствовав вибрацию телефона, прикрепленного на поясе, мужчина испуганно метнулся в сторону, трясущимися руками отцепил сотовый от ремня и, надавив на кнопку, стал читать сообщение. После чего стал оглядываться, видимо, заподозрив, что я нахожусь где-то рядом.

«Идиот, — сквозь зубы процедила я. — Ты что, решил меня с потрохами сдать? Садись в машину и вали уже отсюда, наконец. Дай поработать спокойно».