— Значит, выносившая принца Хагена…

— Давно мертва, — кивнула Лали.

Меня, однако, ее откровения шокировали не сильно. Что-то подобное я подозревала.

— Очень удобно, — пробормотала я, вспомнив, как Вард пообещал отдать мне все дары, преподнесенные его кланом. Вот почему он так легко согласился. Что для дракона, живущего сотни лет, какие-то два человеческих года? Мгновение. Зато все драгоценности снова вернутся к нему.

— Что, эссия? — переспросила Лали.

— Ничего. Почему же тогда Сибилла не захотела подождать? Всего-то два несчастных года.

— Она очень любит владыку Роя, а вас ненавидит.

— Удивительно, как она смогла смириться с эссией Роя.

— Я ведь говорила, что та призванная не была так красива, как вы. Владыка Рой был рад, что ей удалось быстро забеременеть, он и не вспоминал о ней после того, как лекарь сказал, что семя владыки дало ростки. А вами он просто одержим.

— Хотя лучше бы было наоборот. Продолжай, — велела я, отпуская руки девушки и снова ложась на живот.

— Вы ведь никому не расскажете, что узнали об этом от меня?

— Нет.

Лали, какое-то время соображавшая, как реагировать на мое поведение, принялась втирать масло в кожу.

После сеанса массажа, как я его про себя окрестила, я едва успела устроиться на ступеньке в приятно горячей, но не обжигающей воде бассейна, которая доходила мне до талии, как дверь открылась, и в зал вошел Двэйн.

Лали поклонилась и быстро выскочила. Я хотела бы последовать ее примеру, но не стала. От дракона не убежать, это я уяснила. Что ж, попробую сыграть по его правилам.

Я наблюдала, как Двэйн не торопясь подходит к бассейну. Он был бос, а мускулистое тело прикрывал богато вышитый узорами в виде летящих драконов длинный халат. Его полы чуть расходились при каждом шаге верховного, из чего я сделала вывод, что дракон обнажен.

Когда Двэйн оказался напротив меня и остановил взгляд на моей груди со сморщившимися маковками сосков, я сразу захотела прикрыться, чувствуя, как жар заливает лицо и шею, но не стала. Ложная скромность ни к чему.

— Эссия.

— Оставим ненужные церемонии, Двэйн. Зачем ты здесь? Что, для того, чтобы призванная могла забеременеть, ее должен трахнуть верховный дракон? — дерзко спросила я, любуясь Двэйном.

— Твоя откровенность поражает, но от этого она еще ценнее. А я знаю толк в драгоценностях, — сказал он, подходя ближе, скидывая халат и ступая в воду, которая едва доходила ему до бедер.

Я снова поразилась тому, насколько идеальное у дракона тело. Мышцы, будто тугие канаты, обхватывали руки, бедра, грудь и упругий пресс. Но я смотрела ниже. На огромный член, словно просивший, чтобы им насладились, обещающий блаженство и повторение великолепного восторга.

— Когда ты так смотришь, мне кажется, что все твои протесты этим утром были наиграны.

— Это все твое масло. Мои настоящие чувства принадлежат только мне.

Двэйн хмыкнул, подходя ближе и медленно обходя меня кругом.

— Первый черный дракон, прилетевший на земли Эрдракка, был самым сильным из всего драконьего племени, — негромко заговорил Двэйн, останавливаясь за моей спиной.

Волна воды, поднятая его сильным телом, легко толкнула меня в спину. Двэйн положил свои огромные ладони на мою талию и притянул к груди. Его член упирался в мою спину, Двэйн чуть потерся им об меня. Я откинулась на дракона, позволяя его рукам изучать мое тело. Вот они провели медленно, лениво по бедрам, легко погладили лоно и поднялись выше, накрыв грудь, и начали легко ее сжимать, поигрывая с сосками.

— И что? — хрипло спросила я. — Его член был настолько великолепен, что смертные беременели от одного лишь взгляда на него? — в грубости я старалась обрести душевное равновесие, но меня слишком волновало присутствие Двэйна и его настойчивые прикосновения.

Двэйн тихонько хмыкнул, опуская голову к самому уху и шепча:

— Да, моя драгоценная, от него не могла убежать ни одна прекрасная смертная, а возлечь с ним мечтала каждая. Одной ночи было достаточно, чтобы девушка понесла. Но черный дракон был избирателен. Очень избирателен.

— Неужели? — выдохнула я, когда зубами Двэйн прихватил кожу на шее. Его руки снова заскользили вниз, к лону, палец провел по гладкому холмику и медленно проник внутрь, надавив на клитор.

Я дернулась, чувствуя, как возбуждение, будто снежный ком, накрывает меня.

— О да, — от горячего дыхания Двэйна по шее побежали мурашки, хотя в зале было жарко. — Сильнейшая чародейка Эрдракка хотела заполучить вожака черных драконов в свою постель, но он не поддался ее чарам. В отместку она прокляла весь драконий род. — Палец двигался внутри меня, посылая сладкие приливы наслаждения. — Но с тех пор черные драконы, как носители самого сильного семени, участвуют в ритуалах призванных. — Двэйн остановился, и я нетерпеливо качнула бедрами. Дракон тихо хмыкнул, его палец в несколько уверенных движений довел меня до экстаза. Я всхлипнула и обмякла в его объятиях. Двэйн поцеловал меня в макушку и, подхватив на руки, вынес из воды.

Тело было странно легким, мне казалось, что я могу подняться без помощи крыльев и парить по залу.

— Мой предок нашел способ обойти проклятие. Для этого он пожертвовал частью своей магии. С тех пор участие верховного в ритуале — необходимость и дань традиции.

Двэйн осторожно опустил меня на пол, развернув лицом к себе. Я обхватила ладонями толстый ствол его напряженной плоти, ощущая бархатистую мягкость, и несколько раз провела руками, чувствуя, как пульсирует член под пальцами. Ощущение, надо сказать, опьяняло.

— Пока я вижу, что все ваши традиции заключаются в принуждении призванных, — хрипло прошептала я, лаская тугую плоть.

— Один я бы справился и без масла, поверь, — прошептал Двэйн, пальцами проводя по моей шее и заставляя чуть отклонить голову.

Сначала я не поняла, к чему относятся его слова, а потом осознала, что он отвечает на мое обвинение, брошенное ему чуть раньше.

Он проложил дорожку поцелуев от шеи к подбородку и, наконец, к мои губам, властно накрыв их своими. Казалось, меня поглотил драконий огонь, вливающийся через поцелуй Двэйна.

Я задыхалась от странных ощущений, блуждающих по каждой клеточке разгоряченного тела. Язык дракона сплелся с моим, лаская, заигрывая, его движения будто околдовывали, лишая разума и воли. Между ног скручивался тугой узел, распутать который мог лишь Двэйн.

Я гладила его член, а он двигал бедрами, яростно кусая мои губы, ещё не забывшие утренней встречи.

Я отстранилась, тяжело дыша.

— Почему ты целуешь меня? Вард и Рой никогда этого не делают.

— Потому что хочу, — сказал он, притягивая ближе и снова сминая мой рот.