Но Ханс не обиделся. Наоборот. Он гордо выпятил грудь и ударил себя в нее кулаком. Мол, я такой. И довольно произнес.

— Так вы нам поможете? Собраться, артефакты там какие? Еще Вайке одежда нужна нормальная, а не это тряпье. Моя ей велика, да у меня и не шибко приличная. Всего один костюм и есть, а к портному боязно. Расспросы пойдут. В Академию нельзя оборванцами прибыть. Засмеют еще на подходе.

Ух. Какой спектр проблем образовался. А я об этом всем как-то и не подумала.

— А почему бы юной Балаури не наведаться в свой особняк? Там и одежда, и артефакты, и деньги наверняка найдутся.

Особняк? Какой такой особняк? Я всю беседу только и делала, что крутила головой от одного к другому.

— Вот я болван! — и Ханс ударил себя ладонью по лбу.

— Не нужно так критично к себе относиться. Тем более будущему ученику школы Аккадемии, — улыбнулся Папаша Зигмунд.

— Дык этот особняк стоит запечатанным почитай уже сто пятьдесят лет. К нему уже все привыкли как… как…

— К памятнику или фонтану на площади. Запечатан, и все тебе. Не пролезть и не обворовать — кивнул, что понял мысль Папаша Зигмунд.

— А что за особняк то? — не выдержала я и подала, наконец, голос.

— Видите ли, Балаури Вайка…

— Э… Папаша Зигмунд, ее вообще-то по мудреному кличут. Вай, как? — перебил этот мудрец и вундеркинд.

— Балаури Вайолет Зуриелурра, — покорно выговорила я.

— Счастлив познакомиться, Балаури Вайолет. Дан Зигмунд Гизельгер Белиану всегда к вашим услугам, — он встал и поклонился мне.

Я тоже вскочила. Стало неудобно сидеть при таком торжественном представлении. Ханс удивленно посмотрел на нас и поднявшись заявил.

— Вот уж и не думал, что у вас, Папаша Зигмунд, тоже такое мудреное имя.

Мы посмотрели на это великовозрастное чудо и одновременно улыбнулись. Это разрядило атмосферу. Я почувствовала себя уверенней и рискованней. Мы сели назад в кресла. Ханс плюхнулся перед камином, а Папаша Зигмунд продолжил.

— Ват Балаури…

— Зовите меня Бала Вела. Так проще, — на сей раз перебила я.

Но он видно смирился, что высказаться ему удастся не сразу, смиренно кивнул и сказал.

— Большая честь. Так вот. Белые драконы никогда не ночевали в Замке Зуриелурра. Там проходили приемы, званые вечера и встречи важных гостей. Там же по слухам хранится сокровищница Белых Драконов. Но жили они здесь, в деревне. В особняке на центральной площади.

— Это многое объясняет.

Я вспомнила, что так и не нашла там спален, одежды, шкафов и личных вещей.

— И гости, когда приезжали с просьбами, прошениями или жалобами, разумеется, тоже шли в особняк, а не в замок Зуриелурра. А гостей и прочих желающих побеседовать с драконами было много. Да что говорить то… У нас в деревне было две гостиницы и три трактира. А теперь только один трактир и наверху парочка комнат, — горестно поцокал Папаша Зигмунд.

— И там может быть много полезного?

— Да. Разумеется. Одежда, артефакты, да мало ли что?

— Одежда? За сто с лишним лет она уже обветшала. Ну, или из моды вышла? — усомнилась я.

— Особняк опечатан магией. Там даже еду еще можно будет найти свежей. Ну, уж пригодной в пищу точно. Что касается моды, то вы удивитесь, Бала Вела, но драконья классика в моде всегда. Да и исправить магией у портного готовую вещь будет несложно.

— И как мне туда попасть?

— Просто. Подойти к центральной двери и открыть ее. Вы Белый Дракон, Бала Вела. Для вас эти двери откроются. Только вот я настоятельно рекомендовал бы делать это ночью. Зрители вам точно не нужны. А если свет и заметят, не думаю, что это будет проблемой. Приведения? Забытые духи драконов? Да мало ли?

— А вы пойдете со мной?

И как это я за время общения успела его перевести из группы «очень страшно» в группу «лучшие друзья»? Но драконье чутье, ну или что там у меня, уверенно мне сигналило, что он не причинит зла. А наоборот. Союзник или даже друг.

— Я почту за честь помогать и сопровождать вас, Бала Вела. К тому же вам может понадобиться моя помощь с артефактами. Не думаю, что вы способны отличить заколку для волос от артефакта Скрытия сущности. Пока, во всяком случае, — и он кивнул.

А я расслабилась. Нет, я сильный и храбрый дракон, но вот идти ночью в закрытый уже сто с лишним лет особняк предпочитаю в хорошей компании.

— А я? — подал голос Ханс.

— Я не думаю, что тебе там место, Ханс. Отправляйся лучше домой. Бала Веле следует отдохнуть перед ночной вылазкой. Я буду ее сопровождать и твой хм… громкий голос нам сейчас ни к чему. Иди, помоги отцу в пекарне.

— Ой! Точно! Заболтался я тут с вами. Папа уже заждался. Вайка, ты приходи завтра. У нас твои вещи. Да и расскажешь, что там, в доме том заброшенном, — парень вскочил и, поставив кружку, протянул мне руку.

— Приду. Завтра и приду. Не переживай, — я приняла его руку и почувствовала крепкое рукопожатие.

Мы проводили Ханса, и Папаша Зигмунд отвел меня в вполне уютную спальню, наказав отдохнуть. К ужину он меня разбудит. Мы подкрепимся и двинемся к моему родовому особняку.

Я улеглась под теплое одеяло и как ни странно мгновенно провалилась в сон. Наоралась я. И в снежки наигралась. Вот и замаялась. Снился мне мрачный дом, заросший паутиной и страшный коридор с вываливающимися из шкафов скелетами. Но когда в дверь постучали, я открыла глаза, готовая к новым подвигам.

Ты знакомишь ее со своими драконами, а она рисует на них карикатуры.

— Тревор, есть ли что-то среднее между кенгуру и трубкозубом?

— Перестань говорить о себе так. Ты нормально выглядишь.

Было холодно и темно. Мой сопровождающий напоминал капусту. На нем было три шубы и четыре свитера. А еще он надел три пары носков, валенки и галоши. Наверное, эти одежки назывались тут по-другому. Я наблюдала процесс одевания, и мой рот с каждым свитером опускался все ниже, пока не приобрел точную копию буквы «О».

— И что? Я зимой на улицу не выхожу. Это исключение я сделал только ради вас, Бала Вела. Еду мне доставляют. А все остальное есть в доме. Так что там — в этом холоде — мне делать нечего. И если бы не обстоятельства…

— Поверьте, я очень ценю это, — я отмерла и закивала.

А потом схватила покрытую чешуей ладонь и пожала. Мой жест произвел впечатление, и мы вышли, наконец, на улицу.

Идти оказалось недалеко. Лавка находилась на одной из центральных улиц, а нужный нам особняк располагался, как и положено, на центральной площади деревни.

Когда мы бегали с Хансом утром и играли в снежки, на улице народу было немного. Сейчас же поздно вечером их не было совсем. Да и окна в домах горели далеко не во всех. Фонари встречались. Но и они освещали улочки через раз. Некоторые фонари мигали, гасли, снова загорались. Словом старались. И свет лился теплый, желтый, как бы тоже стараясь согреть редких прохожих изо всех сил. Однако моему спутнику темнота не мешала уверенно продвигаться по улице и повернуть к нужной площади.