– Сами видите, пользы от моих догадок немного, – подвел он черту. – Потому и не сунулся к вашему Лысову. А с чем соваться? Волков на конкурентов по телефону орал, что они, мол, зарвались? Сходил на встречу неизвестно с кем, а после места себе неделю не находил? Встречи назначил тем, с кем скандалил накануне? Да ерунда это все. Нечего мне было Лысову предъявить.

– Но ведь сам-то ты считаешь, что смерть Волкова не несчастный случай? – спросил Крячко.

– Думаю, да, – после долгой паузы признался Монин. – Грохнули его конкуренты. Убей, не пойму, за что, но грохнули. Видимо, серьезным людям он дорогу перешел. Волков ведь по сути идеалист, хоть и бизнесмен. Вранья не терпел, жульничества на дух не переносил. Может, замутили что конкуренты и его в эту бадягу втянуть пытались. Другого предположения у меня нет.

– Давай-ка для начала перепишем твоих конкурентов, – предложил Стас. – А там видно будет, есть ли польза от твоих знаний или нет.

Монин начал диктовать. На третьем имени Крячко замер с ручкой в руках, а Гуров аж с места приподнялся.

– Кого-кого вы назвали? – едва сдерживаясь, спросил он.

– Сергей Якимушкин, – повторил Монин. – Это один из партнеров фирмы «СтальСплавСбыт». Спорные вопросы всегда он решал. Второй, Паршин Олег, тот по бухгалтерии и по бизнес-планам работал, а все, что касалось внешних сношений, за это у них Якимушкин отвечал. А чего это вы так переполошились?

– Имя человека, смерть которого мы сейчас расследуем, Олег Паршин, – с нажимом произнес Гуров.

– Паршин? Умер? – Монин побледнел. – Так вот оно что! Ну дела!

Минут пять он качал головой, повторял фразочки типа: «кто бы мог подумать», «вот это поворот» и им подобные. А потом заявил, что, если потребуется давать показания в суде, он от своих слов откажется. Ничего не слышал, никаких конфликтов у Волкова с конкурентами не было, и вообще он не при делах. И никакие увещевания Крячко на него уже не действовали. Имя последнего конкурента и то пришлось у него чуть ли не силой выбивать. Фамилию назвал, адрес конторы, а потом заявил, что гостям пора и честь знать.

От Монина Гуров вышел в задумчивом состоянии. С одной стороны, помощник Волкова убежден, что смерть его партнера на несчастный случай не тянет, с другой же стороны, от слов своих в любой момент отказаться может. Ситуация не намного лучше, чем с Иноземцевым. У того – одни предположения, у этого – глухой отказ. На что опереться? Не на что.

Свои сомнения Гуров высказал Крячко. Тот вынужден был с ним согласиться. Труп есть, а состава преступления как не было, так и нет. И куда двигаться дальше, непонятно. Ну, обработают они список, составленный у Монина. Получат те же неопределенные намеки и предположения. И это в лучшем случае. Монин высказал мысль, что Волкова конкуренты грохнули. Если это так, то глупо надеяться, что сами они об этом столичным операм расскажут. Прижать бы их, да нечем. На руках у оперов только подтвержденная связь Паршина и Волкова, но это они и раньше знали. То, что с Волковым накануне смерти встречался не Паршин, а Якимушкин, ничем им не поможет. Адрес Якимушкина у них есть, а вот самого его где искать, все еще неизвестно.

– Ладно, Лева, прорвемся. На понт возьмем, может, кто и проговорится.

– Товарищи полковники, куда едем дальше?

Вопрос прозвучал откуда-то из-за спины. Гуров и Крячко одновременно оглянулись. Метрах в пяти от машины стоял лейтенант Обыденнов, про которого опера благополучно забыли. А тот, изнывая от вынужденного безделья, решил прогуляться до местного магазина. В правой руке он держал фирменный пакет, из которого торчал французский багет и горлышко от бутылки с лимонадом. Пакет казался тяжелым и объемным, видимо, одним хлебом Обыденнов не удовольствовался.

– Здорово, лейтенант! А мы про тебя совсем забыли, – честно признался Крячко. – Вот был бы номер, если бы мы без тебя уехали.

– Это вряд ли, товарищ полковник. Я за машиной следил, – заявил Обыденнов. – Так куда едем дальше? А может, хотите перекусить? Я тут харчем разжился.

– Проголодался?

– Есть немного.

– Ладно, прыгай на заднее сиденье, там похарчуешься. Рассиживаться нам некогда. Четыре места нужно посетить.

Обыденнов уселся на заднее сиденье, Крячко пристроился рядом. Гуров сел за руль, назвал три адреса, чтобы Обыденнов мог грамотно выбрать маршрут. Лейтенант сориентировался быстро. Первым в списке оказался некий Дмитрий Шилов, так как его контора располагалась всего в трех кварталах от дома Монина. Лев завел двигатель, свернул на центральную дорогу, и через десять минут они были на месте.

Разговор с Шиловым вышел совсем коротким. Напарники застали его в дверях конторы, тот как раз собирался на встречу, поэтому цель визита пришлось объявлять прямо у порога. Услышав, что опера интересуются покойным Волковым, Шилов удивился. С чего вдруг к делу годичной давности полиция вновь интерес проявила? И сразу заявил, что ничем помочь не сможет. Волкова знал постольку-поскольку, дружбы с ним не водил и в его дела посвящен не был.

Гуров напомнил, что в день смерти Волкова у Шилова была назначена с ним встреча. Отрицать этого Шилов не стал. Да, встреча состоялась. В кафе «У Карима». Заняла минут пятнадцать, ровно столько, сколько потребовалось на то, чтобы расправиться с парой чебуреков. О чем шла речь? О бизнесе. Волков предлагал купить его бизнес, но Шилов отказался. Что значит купить бизнес? Перекупить базу сбыта, то есть всех поставщиков лома черного металла, которые работали исключительно с Волковым, забрать себе.

Почему отказался? Цену Волков заломил негуманную. Думал, на дурняка прокатит, но Шилов в этом бизнесе не первый день, цены знает. Да и зачем тратиться? Раз Волков бизнес продает, значит, нет денег платить поставщикам. А раз так, то они и сами от него уйдут. Шилов ставки чуть ниже сделает, вот вам и новая клиентура. Причем без каких бы то ни было вложений. А что к другим уйдут? В этом Шилов сомневался. Кроме него, у Волкова еще два серьезных конкурента на тот момент были, и оба жадные, как Скрудж МакДак. Уж у них Шилов точно цену перебьет.

На вопрос, где Шилов находился в ночь смерти Волкова, тот усмехнулся, но комментировать не стал. Сказал, что с семьей за город выезжали. У друзей вечеринка в дачном поселке проходила. От поселка до города километров пятьдесят, вечеринка закрытая, а дачный поселок под охраной. На въезде все машины регистрируются, да еще и камера стоит, так что какие бы мысли ни посетили оперов, Шилова они в них никак вписать не смогут.

Название поселка, адрес и фамилию друзей Гуров записал, а вот Шилова пришлось отпустить с миром. Крячко даже обсуждать встречу не стал. «Пустышка», она и есть «пустышка».

На второго конкурента времени ушло чуть больше, но пользы от встречи полковники снова не получили. В отличие от Шилова, Михаил Семибратов расшаркивался перед представителями органов как хороший лакей перед барином. И в кабинет под руку провел, и чай-кофе навязал, и секретарше указание дал, что в ближайшее время его ни для кого нет, кто бы ни спрашивал. Одним словом, всячески старался показать, что готов к сотрудничеству.