Он подобрал листок и перечитал еще раз. Потом яростно скомкал. Он не состоятелен! Ему предлагают жить здесь — «за квартиру уплачено до конца месяца». Он зашвырнул бумажный комок в угол. Хорошая квартирка! Андрей обвел глазами комнату и как будто в первый раз ее увидел. Как он сразу не понял, что это дешевая съемная хата? Уютом, настоящим жилым уютом здесь и не пахло. Старый скрипучий диван, на котором так упоительно они с Аленой занимались любовью, лишившись пушистого пледа, бесстыдно показывал натруженную спину с горбами пружин. И, может быть, она возвращалась сюда, когда он уезжал на работу, и занималась любовью еще с кем-нибудь? С мужчинами, состоятельными во всех смыслах? На тех же простынях, на которых спала с ним?

Он закрыл глаза. Стало так больно, что сердце, казалось, вот-вот остановится. Он медленно, толчками выпустил воздух и снова вдохнул. Кажется, отпустило. Не станет он жить здесь — даже если она вдруг сейчас явится. Если произойдет чудо и она приедет как ни в чем не бывало со своей «работы». Дешевка, все здесь дешевка, как и она! Пыль комьями лежит в углах. Выгоревшие шторы. Он подошел к окну, прижался лбом к холодному стеклу. Прямо напротив такой же дом приветливо светился окнами. В темноте внизу ничего не различишь — ни тротуара в рытвинах, ни зимней слякоти, ни голых деревьев, ни людей — ничего. Распахнуть окно, шагнуть вниз… Нет. Доказать еще раз свою несостоятельность «во всех смыслах»? Он отпрянул. Ни минуты он здесь больше не останется! Он найдет куда пойти.

Андрей колесил по городу четвертый час. Подъезжал к домам своих друзей, останавливался, стоял и ехал дальше. Он не мог сейчас ни к кому пойти. Как он объяснит? Что скажет? Пустите переночевать? Я поживу у вас дня два-три? Неделю? Месяц? Год? Что-то объяснять, что-то рассказывать. К родителям? Нет, только не это. Они все тут же свалят на Ольгу. Он и так виноват перед ней. Мать скажет: «Это все потому, что она до сих пор не родила. Удивительно, эта женщина только о себе и думает!» А она не думает о себе. Она думает об их семье, об их доме. Ни с кем ему не было так хорошо, так спокойно, как с Ольгой. Он не позволит говорить о ней гадости! Никому. Андрей резко вывернул руль, объезжая некстати заглохшую прямо на перекрестке машину, и обнаружил, что он в двух шагах от собственного дома. Да ведь он сюда и ехал… Он заедет во двор и просто постоит. Просто постоит и посмотрит на окна. Ольга еще не спит. Наверное, нужно зайти и извиниться перед ней. Да, извиниться перед ней, а потом уже искать себе жилье на ночь. До Нового года два дня, а у нее, наверное, даже елки нет. Он извинится перед ней и оставит ей елку. Да, вот так. А потом уедет искать пристанища…

* * *

— До Нового года два дня, а у нас елки нет. Вот сейчас съезжу и куплю елочку.

— Ну хорошо. Только я с тобой поеду. Не могу я одна, понимаешь?

— Ты что? А вдруг Андрей приедет, а тебя дома нет?

— Не приедет он, — тоскливо произнесла Ольга, и Даша увидела, как изменилась за эти дни подруга. Какая горькая складка залегла у губ. На лбу появились первые морщины. Наверное, и седые волосы есть, просто их под краской не видно. Но хуже всего глаза — совершенно тусклые, без огня, без жизни, без надежды.

— А я вот знаю, что он сегодня придет! — с вызовом заявила Дашка. — Конечно, тебе нужно пройтись, воздухом подышать. Елку купим, фруктов каких-нибудь, и к Новому году пора что-то думать. Я торт испеку, и салатов наготовим, и утку в яблоках зажарим, и…

— Даш, давай ничего такого готовить не будем, — неожиданно сказала Ольга. — Помнишь, как мы на первом курсе встречали — картошку в духовке испекли и твоя мама дала нам капусты квашеной и соленых огурцов. И мы к девчонкам пошли в общагу, а там у них сало было, колбаса домашняя и самогон. Хороший был Новый год! Ничего у нас не было, но все были счастливы. А Людка Самохина, помнишь, укрылась одеялом с головой и все проспала. Мы ее будили, будили. И музыка орала, и все орали, а она так и спала.

— Она за Федорука с исторического после института замуж вышла. Помнишь, симпатичный такой? И уехала с ним в Винницу.

— Уехать бы сейчас куда глаза глядят, — задумчиво протянула Ольга. — Да хоть и в Винницу…

Они купили такую пушистую елочку! Ольга несла лесную красавицу, а Дашка тащила два пакета с продуктами. Печеная картошка и соленые огурцы — это хорошо, но еще лучше то, что щеки у Ольги разрумянились, взгляд ожил — предпраздничная суета захватила и ее.

В отличном настроении они добрались домой и принялись наряжать елку. Ольга достала с антресолей игрушки, лампочки, горы блестящего дождя. Даша сходила во двор за песком. Искололи все руки, пока воткнули елку в ведро. Спорили, как закрепить лампочки, потом — какие шары вешать, а какие не нужно. В результате развесили все. Дашка чуть не свалилась с табурета, пока цепляла верхушку. Поужинали бутербродами, попробовав по кусочку от всего, что сегодня купили. Потом снова вернулись к елке и навесили поверх всего серебристый дождь, потому что явно чего-то не хватало. Или что-то было лишнее. Елка стояла языческой скульптурой и пахла на весь дом. Дашка смотрела на Ольгино ожившее лицо и радовалась.

Уже в двенадцатом часу раздался звонок. Даша, которая в этот момент решила, что дождя явно много, помчалась открывать, навертев гирлянду вокруг шеи. Щелкая замками, она почувствовала, как Ольга вышла из комнаты и встала у нее за спиной. Последний замок не слушался чужих пальцев, но Ольга не сделала ни шагу, чтобы помочь. Наконец дверь распахнулась. На пороге стоял Андрей. В руках у него была елка. Не обращая никакого внимания на подругу жены, он протиснулся мимо Даши.

— Оля, я привез вам елку.

— У нас уже есть… — пискнула Дашка, зачем-то стаскивая с шеи переливающийся дождь.

Но Ольга молча протянула руку. Андрей отпустил елочный ствол, а Ольга перехватила его. Елка качнулась, скользя стволом по паркету.

— Оля, прости меня, — вдруг сказал Андрей и сделал шаг к жене. Ольга разжала пальцы, и елка плавно, без шума упала между ними. Дашка поняла, что ей пора уходить.

* * *

— До Нового года осталось два дня. Кабанников, ты где Новый год встречать будешь? У родителей — скучно. «Ирония судьбы, или С легким паром», и в час ночи спать лягут.

— Хороший фильм, — вступился Бухин. — Я лично смотрел… ну, раз пять смотрел. Или шесть.

— Или двадцать шесть. Сколько тебе, Бухин, лет, столько ты и смотрел. А давайте за городом! На санках покатаемся, елы-палы! Под караоке попоем!

— У тебя ж слуха нет, Игорек. Страшно слушать, как ты поешь.

— Скучные вы все. Работаете, работаете. Я пошел. Если надумаете, шлите телеграмму. Молнию. Шаровую.

— А у меня можно Новый год встретить, — неожиданно предложила Катерина, когда капитан был уже у двери. — У меня квартира большая. Я бы и приготовила чего-нибудь…

— А что, это мысль! — Лысенко вернулся. — Я и сам люблю готовить этакое…

— Особенно сало с грибами, — съехидничал Банников.

Лысенко покраснел.