Пройдя по двору в своих самых потертых широких шортах, с мокрыми растрепанными волосами и без какой-либо косметики на лице, Джессика остановилась перед грудой вырытой земли. Брайан был глубоко внизу, в яме.

— Это будет пруд или бассейн? — с сомнением в голосе спросила Джессика.

— Туннель в Китай, — мрачно сказал он. — Я собираюсь сбежать. От женщин.

Значит, он переживал из-за ее отказа. Интересно, потому ли, что ему отказала именно она, Джессика?

Он все еще был без рубашки. Сильный, мускулистый торс блестел от пота. Перепачканные джинсы плотно облегали его сзади. Брайан выглядел очень мужественным, сильным и энергичным. Он вовсе не казался одиноким и сломленным. Такой мужчина, как он, не нуждался ни в чьей помощи, тем более в помощи девочки-домоседки из его прошлого.

— Я передумала, — поспешно сказала Джессика.

Лихорадочно копавший землю Брайан остановился. Он замер. Положил руки на черенок лопаты, а подбородок — на руки и уставился на Джессику. Она не могла понять выражение его темных глаз.

— По-моему, у нас может состояться свидание, — холодно сказала она.

На миг ее охватило ужасное чувство. Вот сейчас он скажет, что не пойдет с ней на свидание, даже будь она последней женщиной на земле.

— Хорошо, — сказал он после долгой паузы. Потом повернулся к ней спиной и снова принялся за работу.

Джессика мрачно и сердито посмотрела на него, после чего тоже пробормотала: «Хорошо», повернулась на каблуках и ушла.

Спустя неделю она уже жалела о своем решении. Свидание было назначено. Теперь на ней был брючный костюм, а под ним новое белье — трусики бикини и кружевной лифчик, изготовленный из паутины, судя по всему. Джессика распахнула дверь ванной и вошла к себе в спальню.

Мишель лежала на животе в ее кровати и перелистывала журнал. Под мышкой она зажала О'Генри, который старался теперь быть как можно ближе к своей маленькой хозяйке.

Мишель полагала, что Брайан собирался повести Джессику в «Логово контрабандиста»— первоклассный ресторан на береговой линии, — о чем она и сообщила ей.

— Меня бы устроил «Макдоналдс», — простонала тогда Джессика.

Теперь Мишель оценивала ее гардероб. Она взглянула на костюм и закатила глаза.

— Джессика! Персиковый брючный костюм? Знаешь, что приходит в голову при виде его? Монахиня в отпуске!

— О, я делаю успехи, — саркастическим тоном сказала Джессика. — По-моему, «монахиня в отпуске» — заметный шаг вперед по сравнению с «библиотекаршей на книжной конференции» и «шестидесятипятилетней старой девой, впервые посетившей клуб одиноких сердец». Разве не так?

Мишель прыснула, и, услышав девчоночий смех, Джессика решила, что старалась не зря.

— Почему бы нам не пойти за покупками? — умоляюще произнесла Мишель. — Пожалуйста? Мы потратим совсем немного. Обещаю. Я тебе помогу.

Джессике следовало проявить здравый смысл и вспомнить, что именно помощь Мишель принесла ей все эти неприятности. Но она не смогла отказать Мишель. Так просто, так нормально — девочка хочет пойти за покупками.

Судя по гардеробу самой Мишель — блузки со слишком короткими рукавами и тесноватые в области бюста, брюки со слишком короткими штанинами, — девочка очень давно не обновляла свой гардероб.

— Хорошо, — сказала Джессика, — но давай сначала договоримся. Если я что-нибудь куплю, ты тоже что-нибудь купишь.

— Конечно, — ответила Мишель. — Дядя Брайан дал мне свою кредитную карточку.

— Ты все обдумала заранее?

— Кто, я? — с невинным видом спросила Мишель.

И обе разразились хохотом.

Брайан уставился на разложенную на кровати одежду. Темные брюки с острой складкой впереди, черный кожаный пояс, серая спортивная рубашка со скромной эмблемой на груди.

Пора призвать Мишель к порядку. Она начала им командовать. Мало того, что она уговорила его заказать столик в «Логове контрабандиста», когда его вполне устроил бы «Макдоналдс». Теперь она взялась и за одежду?

— Мишель! — закричал он. — Можешь это объяснить?

Она открыла дверь в его спальню и вошла.

— Одежда? О, это мой подарок.

— Твой подарок, — повторил Брайан, но почувствовал, что ему больше не хочется призывать Мишель к порядку. С его племянницей явно происходило что-то чудесное. Мишель сияла. На ее щеках играл здоровый румянец. Глаза блестели. Косметики на лице почти не было, прическа — скромный «конский хвост».

Может быть, все объяснялось тем, что песик вернулся к жизни, а, может быть, тем, что она каждый день работала в саду на солнце, а, возможно, ее красила новая одежда. Красные шорты, футболка в красную полоску. Такое носит счастливая, уравновешенная девочка-подросток.

Он знал, почему она изменилась. В основном, из-за дружбы с Джессикой. Копая пруд, Брайан время от времени видел их обеих, слышал их тихие голоса и внезапные громкие взрывы хохота.

В такие моменты он говорил себе, что должен быть счастлив. Ведь Мишель становится лучше. Но Брайан чувствовал, что они не принимают его в свою компанию. Казалось, Джессика избегала его с тех пор, как согласилась на свидание — наверное, давала ему понять, что была просто вынуждена сказать «да».

— Тебе нравится то, что я тебе купила? — спросила Мишель.

— Мне нравятся синие джинсы и хлопчатобумажные рубашки. Как ты это купила? У тебя не хватило бы денег.

— Я взяла немного взаймы. С твоей кредитной карточки. Помнишь? Ты одолжил ее мне.

— Для покупок тебе. На такое я разрешения не давал.

— Я расплачусь. Это подарок.

— Каким образом ты расплатишься? Должно быть, тут одежды на сотню долларов.

— Разве я тебе не рассказывала? Джессика учит меня составлять букеты из свежесрезанных цветов. Я отнесла несколько таких букетов в магазин на углу, и они купили все! Я уже заработала пятнадцать долларов!

Он опустил голову, чтобы скрыть свои чувства. Его племянница впервые заработала деньги и хочет истратить их на него?

— Мне хочется, чтобы ты поскорее все это надел, — сказала она. — Ты волнуешься?

— Я в восторге, — грубовато солгал он. — Выйди.

Он оделся и мрачно уставился в зеркало. Совсем не его стиль. Боже мой, он похож на врача, который собирается играть в гольф. Но ему не хватило духу сказать это Мишель, которая продолжала давать ему наставления до самых дверей.

— И не забудь отодвинуть для нее стул. И не говори о своем пикапе. Или о том, какой замечательный провод у насоса.

Брайан чувствовал себя подростком. Неуклюжим, робким и не имеющим понятия, как себя вести. Ему ужасно не нравилось такое самоощущение. К тому времени, когда Брайан подъехал к дому Джессики, он был вне себя от гнева.