Уинтер безмолвно последовала за ним и при этом разглядывала его широкие плечи и тонкую талию. Райли был в хорошей форме, и это было видно по тому, как сидел на нем костюм. Не успела она опомниться, как они остановились перед угловым стеклянным офисом.

— Пожалуйста, присаживайся!

Он указал на диван перед своим большим столом. Она надеялась, что Райли сядет за него и даст ей передышку, но вместо этого он предпочел более непринужденный подход. Когда он нажал кнопку на своем столе и стекло в его кабинете из прозрачного стало непрозрачным, ее сердце начало колотиться о грудную клетку.

Их никто не увидит. У них будет полная конфиденциальность.

Уинтер старалась не думать о том, что это значит. Вместо этого она села на один конец мягкого плюшевого бежевого дивана, а Райли, расстегнув пиджак, — на другой.

— Итак, — начал он, положив ногу на ногу, — я полагаю, ты здесь по поводу завещания?

Уинтер изо всех сил пыталась думать о завещании. Но ее внимание привлекали его мускулистые бедра. Как бы она себя чувствовала, если бы оседлала его? Уинтер моргнула. Она должна была прекратить думать об этом! Она подняла голову и обнаружила, что он выжидающе смотрит на нее.

Уинтер тяжело вздохнула.

— Как ты знаешь, моя семья была очень недовольна после прочтения завещания моей тети и поклялась оспорить его. Я могу только предполагать, что они уже обратились за советом — или сделают так — и я должна сделать то же самое. Мне нужно знать, как с ними бороться и какие у меня есть шансы.

Он кивнул:

— Оспаривание завещания твоей тети будет трудоемким и дорогостоящим процессом для твоих родителей. На них лежит бремя доказывания того, что ты принуждала Хелен, оказывала на нее давление или что завещание было составлено или исполнено ненадлежащим образом. И им необходимо найти свидетелей, которые могут подтвердить это заявление.

— Это безумие, Райли. Никто не скажет, что я оказала на нее воздействие. Все знают, как мы были близки.

Райли сел прямо.

— Это здорово, потому что твоей главной задачей будет доказать, что твоя тетя была в здравом уме и твердой памяти, когда составляла завещание.

Уинтер кивнула.

— Моя тетя не была слабоумной.

— Хорошо! У нас есть отдел по работе с недвижимостью, который занимается такого рода делами, и я могу направить тебя к одному из их специалистов.

— Направить меня? — удивленно произнесла Уинтер. — Ты не будешь сам работать с моим делом?

Райли покачал головой:

— Уинтер, я адвокат по бракоразводным процессам, и я очень хорош в этом, потому что остаюсь при своем ремесле. Я не знаю нюансов наследственного права, а тебе нужен кто-то, кто хорошо в этом разбирается. Было бы ошибкой, если бы я не порекомендовал тебе кого-то другого. Учитывая, что мы друзья, тебе будет проблематично оставаться моим клиентом.

Она ничего не знала о законах и верила ему на слово.

— Хорошо, я была бы признательна, спасибо.

Она встала и опустила ресницы. Ей так хотелось провести какое-то время с Райли, что она не навела предварительно справки о тонкостях работы юристов. Она почувствовала себя глупо.

— Мне жаль. Я больше не буду отнимать у тебя время.

— Ты не отнимаешь у меня время! Я хотел увидеть тебя снова.

Уинтер украдкой взглянула на мужчину, стоявшего напротив нее. Его слова были провокационными. Он говорил то, что думал? Она снова почувствовала эту странную, тревожную волну влечения. Внезапно во рту у нее пересохло, а щеки порозовели.

— Правда?

— Да.

Он подошел к ней достаточно близко, чтобы она могла чувствовать его тепло, видеть черноту его глаз и ощущать его потрясающий аромат. От него пахло специями, деревом и амброй. Это был пьянящий запах. Ее глаза тут же переместились к его губам, и сердце забилось быстрее.

И когда она взглянула вверх, она поняла, что потеряна.

Райли не знал, почему сказал это. Он видел разочарование в ее глазах, когда признался ей, что не может быть ее адвокатом. Но было ли в них что-то большее? Он почувствовал, что это так, поэтому он был честен и сказал ей, что хочет увидеть ее снова.

И теперь он уловил жар в ее карих глазах, потому что она смотрела на его рот так, словно хотела приникнуть к его губам в поцелуе.

Связь с Уинтер может быть ошибкой, напомнил он себе. Его сестра была категорически против этого, но Райли было все равно. Запах Уинтер вскружил ему голову, когда она наклонилась ближе к нему. Не в силах сдержаться, он поцеловал ее.

Поцелуй сначала был осторожным и нежным — он познакомился с ее ртом. Ее губы были мягкими и податливыми, и на вкус она была сладкой, как теплый мед. Когда она прижалась своей полной круглой грудью к его груди и он почувствовал, как рука Уинтер скользнула вверх по его спине, он обхватил руками ее лицо и поцеловал ее сильнее, желая большего.

И она поддалась ему, приоткрыв губы. Его рука обвила ее талию, притягивая ее ближе. Ему стало жарко, он почувствовал нарастание возбуждения — и все из-за женщины, которую он не должен был хотеть, но не мог отказаться от нее.

Она была такой восхитительной! Он провел руками по ее телу, его пальцы жаждали исследовать ее всю.

— Райли… — прошептала она, и этого было достаточно, чтобы вернуть его мысли к текущей ситуации.

Неужели он потерял рассудок? Он же был на работе!

Он отошел от нее так быстро, что почувствовал головокружение и схватился за стол. Его тело протестовало против скорости, с которой он двигался, но все, что он мог сделать, это смотреть в ее большие и полные желания глаза. Она коснулась