25

Я так увлекся общением с Варей, что даже забыл купить сигареты. Утром слишком спешил, чтобы приехать раньше ее, а теперь… теперь у меня, кажется, вовсе не осталось.

— Извините, я сейчас, — остановил я машину у первого попавшегося ларька.

Через минуту я вернулся уже с распечатанной пачкой «Явы» и любезно протянул ее Варе.

— Нет-нет, спасибо, — замахала она рукой. И, заметив недоуменное выражение моего лица, добавила: — Я курю, только когда выпью.

— Ах, вот как! — понимающе протянул я, садясь обратно за руль. — Что ж, это хорошо. Наверное.

— «Артистическое» уже близко? — спросила Варя.

— Да, мы уже почти приехали. Оно ведь рядом с МХАТом.

— А, — сказала Варя.

— Вы, кстати, не там учились? Не в школе-студии?

— Нет, я в «Щуке».

— Тоже неплохо.

Мы подъехали к кафе. Я вышел и сразу закурил. Уже когда зажженная сигарета была у меня во рту, я обратился к Варе:

— Не возражаете?

— Ну что вы, нет, — сказала она. — Вы могли бы и в машине.

— Не хотел беспокоить вас дымом.

— Меня это не беспокоит. Валера ведь тоже курит.

Я сразу внутренне помрачнел, хотя виду не подал.

— Ладно, пойдемте, Варя. — Я бросил окурок в урну — и чуть было не взял девушку под руку. Нет, ну с какой, спрашивается, стати у меня уже появляется к ней некое чувство собственности?..

Мне почему-то захотелось, чтобы в «Артистическом» сейчас был хоть один известный артист, который бы меня знал, и чтобы он со мной поздоровался. Я с большим неудовольствием поймал себя на этом тайном желании. Ведь я же искренне убежден, что даже средний режиссер вроде меня намного значительнее даже самого так называемого крупного актера. Это только обывателям, как правило, плевать на режиссеров, а перед артистами они млеют. Но Варя-то — не обыватель. К тому же она сама актриса. Зачем же мне так хочется пустить ей пыль в глаза, причем теми методами, которые я считаю пошлыми?..

Умом понимая все это, я тем не менее разочаровался, не увидев внутри ни одного знакомого лица.

Мы присели за столик. Вновь досадуя на самого себя, я принялся пускать Варе пыль в глаза другим способом, раз уж не удалось продемонстрировать ей «живую звезду». А именно — заказал чуть ли не все блюда, которые были в наличии.

— Зачем так много? — шепнула Варя.

— А вы не проголодались?

— Не очень.

— Аппетит приходит во время еды, — парировал я и чуть не покраснел от собственной пошлости.

— А кто здесь бывает? — спросила Варя, пока мы ждали заказа.

— Да много разных, — небрежно отвечал я. — Ну вот Смоктуновский, например… — сказал я, вспомнив, что как-то видел его здесь.

— А это кто? — невинно спросила Варя. Я решил, что она шутит, но глаза ее говорили об обратном.

— Вы правда не знаете? — недоверчиво спросил я.

— Нет, извините. — Варя как будто смутилась. — У меня плохо с фамилиями. Это актер?

— Это актер, — подтвердил я.

— Где я могла его видеть?

— Если в кино, то в «Гамлете», «Берегись автомобиля»… Черт, сам уже не помню, где он играл.

— Эти фильмы я не видела, — вздохнула она. — А театр я, честно говоря, вообще не очень.

— Я тоже, — с радостью отреагировал я.

26

Вскоре наш столик весь был заставлен скромными порциями скромных яств.

— Ну вот, видите, — окинул я рукой это богатство. — Как раз на двоих.

— Я очень мало ем, — покачала головой Варя.

— Вы прямо как балерина, — отозвался я, вспомнив, что именно Волнистый сравнивал ее с Одеттой и Одиллией.

— Балеринам надо поддерживать форму, — улыбнулась Варя, — а мне это ни к чему.

Я слегка откинулся назад, словно оценивая ее тоненькую фигурку:

— Мне кажется, даже если бы вы захотели, вы бы не потеряли свою прекрасную форму.

— Я очень худая, — возразила Варя.

— Нет, вы как раз такая худая, какая надо. Без «очень». Человек должен быть худым. А молодая красивая девушка — и подавно.

— Совсем меня засмущали. — Варя опустила глаза и пододвинула к себе первую попавшуюся тарелку с салатом.

— Даже то, что вы смущаетесь, мне нравится, — продолжал я ее нахваливать. — Это тоже редкость в актрисах.

— Да нет, по-моему, большинство из нас как раз очень стеснительные, — не согласилась Варя. — Может, поэтому и идут в эту профессию. Чтобы преодолеть себя…

— Своеобразная причина, — заметил я. — Но уверен, что не ваша.

— Почему уверены? — Варя подняла голову от тарелки.

— Режиссерская интуиция, — в который уж раз в разговорах с ней ответил я этой самодовольной репликой.

— Вы правы, — кивнула Варя. — Я пошла в актрисы только потому, что не знала, куда еще… То есть меня ничего особенно не привлекало, но вот я любила кино — и подумала: а почему бы не сюда?..

— Верный выбор, — одобрил я. — Это ваше. Хотя и на многих других поприщах вы наверняка тоже бы преуспели.

— А вот я сомневаюсь.

— Напрасно.

— Мне даже Валера говорит: «Актрисулька, — говорит, — ты моя, и куда б ты только подалась, если бы кино на свете не было?»

Я еле слышно фыркнул, но Варя это заметила.

— Нет, вы не думайте, — поспешила она оправдать мужа, — он очень ласково это произносит. В шутку даже… В смысле — он действительно так думает, но относится к этому нормально и даже говорит мне об этом таким беззаботным тоном…

Я покачал головой:

— А я бы это назвал — подчеркивать свое превосходство. И неважно, насколько шутлив при этом тон.

Варя озадаченно хмыкнула:

— Я думала, вы, наоборот, проявите мужскую солидарность.

— Ненавижу это выражение, — вновь помотал я головой. — И никогда не проявляю никакой такой солидарности.

— Нет, ну все-таки… — растерялась Варя. — Разве у вас не бывает желания защитить друга от чьих-то нападок?

— А разве сейчас такой случай? — засмеялся я. — Вы ни на кого, кажется, не нападали… Да даже если бы и напали…

— То есть чтобы я ни сказала о вашем друге, вас бы это не задело?

— Варя, — вздохнул я, — если честно, не такие уж мы с вашим Валерием друзья. Просто учились вместе.

— И даже во время учебы не дружили?

— Вот именно что так. У него были свои друзья, у меня свои…

— А мне он сказал, что вы большие друзья, — с огорчением и недоумением произнесла Варя.

27

Мне сразу захотелось утешить девушку:

— Видите ли, у меня просто слишком большие требования — к друзьям и чему-то такому. То есть я не разбрасываюсь такими словами, как «дружба», «любовь»… Допускаю, что Валерий искренне считает меня своим большим другом. Просто он такой человек — очень открытый, и этих больших друзей у него, видимо, крайне много…

— А