Запад, по существу, декларирует свои цели, не будучи ментально и духовно готовым к их реализации. Такого рода экзистенциальные задачи существования западной цивилизации вставали только на самой заре ее зарождения в пост-античные времена, когда она подверглась нашествию варваров и должна была собрать себя, опираясь на христианскую религию и на остатки великой античной цивилизации. Все дальнейшее ее развитие не предполагало и самой постановки такого рода задач. Те попытки трансформации европейской (западной) цивилизации, какие происходили с участием Наполеона, Гитлера, все же были флуктуациями и тупиковыми ответвлениями ее собственного развития (порожденными онтологическими причинами увеличения ее субъективации, как нечто враждебного и христианской доктрине, и духовной матрице, по которой развивалась, к примеру, Россия). Причем, заметим, что в обоих случаях (с Наполеоном и Гитлером) Запад должен был обращаться (вынужденно – не вынужденно, это другой вопрос) за помощью к России и тем самым, как говорил старик Гегель, опредмечивался в чистое вещество своей экзистенции исключительно и с помощью усилий, произведенных Россией.

Сама же Россия на протяжении всей своей истории всегда находилась в пограничном положении относительно своего существования, своей экзистенции. Поэтому ментальный код русской цивилизации завязан на готовности предложить мировой истории самые крупные жертвы, чуть ли не на грани выживания всего этноса. Русский (российский) народ к этому постоянно готов, в любое историческое время и независимо от политического режима, какой на данный момент сформирован на ее пространствах.

В силу одного лишь этого, но самого существенного фактора, становится очевидным, что в противостоянии с Россией, на этих космических высотах мировой истории, Запад обречен. Другой вопрос, что в свое время он совершил удачное клонирование самого себя, создав Соединенные Штаты Америки (а по большому счету еще дополнил сам себя, сделав еще одну копию на территории современной Австралии) и тем самым увеличил возможности своего выживания в условиях тотальной катастрофы. Но наличие современных средств уничтожения, носящих даже не запредельный по своей разрушительной силе характер, но просто выглядящих как некая апокалиптическая и финальная точка в развитии мировой цивилизации в принципе, снимает с повестки дня предусмотрительность Запада в своей рассредоточенности по поверхности Земли – она ему уже не поможет.

Также глобальными игроками становятся и такие величины геополитики, как Китай и Индия, поэтому у Запада в рамках серьезного, экзистенциального столкновения с Россией {не западным миром) нет ни единого шанса. Другой вопрос, что и выживание России (не-Запада) в целом будет затруднено после разрушительной ядерной войны. Хотя здесь и сработает тот самый дар небес – громадные пространства России, какие дадут ей шанс выжить и эволюционировать, спасая остатки цивилизации. Но сам процесс подобного прогнозирования, какой разыгрывается сейчас во всем мире, говорит об одном – перейден ментальный, моральный барьер отрицания такого рода конфликтов, как это было еще совсем недавно, во времена существования СССР.

Есть, правда, одно обстоятельство, какое позволяет несколько смягчить подобного рода картину «конца света» – это наличие громадного количества скрытых внутренних конфликтов внутри западной цивилизации, носящих этнокультурный характер и, частично, конфессионально-моральный. Разбавленная громадным, по численности, количеством инокультурных и иноэтнических элементов, Запад, даже не успев приступить к каким-то шагам по отношению к России (Китаю), может попасть в сокрушающую все на своем пути волну нового мусульманского покорения Европы (Запада), или же получив внутреннее сопротивление значительной части своего населения, связанного с исламом. В Штатах это будет свой вариант сопротивления в виде движения афроамериканцев и выходцев из Латинской и Центральной Америки по переформатированию пространства США[1].

Понятное дело, что создавая такие сценарии развития самого ближайшего будущего, ум отказывается в них верить, и подспудно, исходя из инстинкта жизни, ты рассчитываешь на оптимистическое развитие событий. Замечу мимоходом, что совсем недавно мне пришлось одолеть несколько толстенных томов, описывающих эпохи, предшествующие первой и второй мировым войнам. Ряд из них принадлежит западным исследователям, другая часть – российским. При всем различии в подходах, использовании тех или иных исторических архивов, подробностей аргументации, они едины в своем главном качестве – никакая из эпох «пред-войн» не воспринималась ни политиками, ни общественностью, ни культурным сознанием, как «безнадежная», как та, из которой нет выхода. Эта иллюзорность во взглядах на исторические движения громадного масштаба, которые и до сих пор трудно рационально осознать и корректно описать, повторяется и сейчас. Мы продолжаем болеть этой куриной слепотой, которая мираж и какие-то просветы на горизонте заставляют нас думать, что все будет не так трагично и неумолимо жестко, как описывает всю ситуацию наш интеллект.

Разумеется, что наиболее прозорливые политики и мыслители отчетливо осознают, что, к примеру, сегодня они бы изо всех сил сопротивлялись распаду Советского Союза в том виде, в каком он произошел, что невключение России в союз стран, принадлежащих западной цивилизации, было громадной ошибкой, что постоянный взгляд на Россию и на все, с нею связанное – от человека до культуры, как на врага и как на нечто враждебное духу Запада – это главная и трагическая ошибка западного, прометейски ориентированного человека. Другой вопрос, что для России полное включение в состав Запада несло бы в себе катастрофический сценарий. Может быть, Россия его преодолела бы со временем, выработав в себе национально ориентированную элиту и отказавшись в итоге от западного пути развития. Разумеется, что этот «запутанный» процесс сопровождался бы дополнительными историческими издержками в виде этнических, социальных и других потрясений, а выход России на устойчивую траекторию своего независимого цивилизационного развития был бы задержан на неопределенное время.

При этом западный человек не заметил, что внутри его собственного дома накопилось такое количество противоречий, что справиться с ними нет никакой возможности, кроме как напрячь все свои силы и, сжав зубы, преодолев себя, согласиться на союз с Россией. На самом деле это единственный выход из ситуации, спасение для Запада и для человечества в целом. Запад опять затягивает весь мир в ловушку торжества надуманного, искусственно сформированного идеала (идеологического, придуманного моралите, вроде демократических и новых нравственных ценностей – зеленой энергетики, гендерного равновесия, новой семьи и т. д.), повторяя главную ошибку почившего в бозе фальшивого коммунизма в его тоталитарном розливе – бороться с ветряными мельницами и не обращать внимания на исходные позиции реального бытия.

Современный Запад – это матрица того самого, уже пройденного в мировой истории пути, какой связан с таким примером, как Древний Рим, когда варварство безусловно одерживает вверх над, якобы, цивилизацией и продолжает реализовывать себя на осколках прежнего имперского величия и развитой культуры. Это осуществляется потому, что жизнь этих варваров основывается на реальностях настоящего, а не мнимого мира, на принципах