Мейсон открыл дверь. Эдна прошла в спальню, отстав от негона шаг или на два. Мейсон огляделся вокруг и заявил:

– Вроде бы все в порядке, никаких трупов ни по углам, ни подкроватью.

– Прошу вас, не пытайтесь меня подбодрить, мистер Мейсон. Яготова быть храброй. Если это где-то здесь, то только под подушкой. Там онлежал в то утро. Взгляните, у меня не хватит духу.

Мейсон подошел к кровати и поднял подушку. Под ней лежалдлинный разделочный нож с черной рукояткой. Лезвие было покрыто зловещимикрасными пятнами.

Мейсон выронил подушку, отскочил назад и ладонью зажал ротЭдны.

– Тихо, – приказал он, не давая ей разразиться воплями. –Лучше подумайте. Давайте сначала разберемся, перед тем как всполошить весь дом.

– Но этот нож, – почти выкрикнула девушка, как толькоадвокат отнял ладонь от ее рта. – Он весь в к-р-о-в-и. Вы можете и сами видеть,что п-р-о-и-з-о-ш-л-о! Я так б-о-ю-с-ь!

– Забудьте об этом, – распорядился Мейсон. – Истерикой делуне поможешь. Давайте займемся выяснением случившегося. Пойдемте!

Он широкими шагами вышел в коридор, подошел к двери своейкомнаты, подергал, убедился, что она закрыта, побарабанил и спустя моментуслышал звуки тяжелых шагов. Щелкнула задвижка – и доктор Келтон, с лицом вмыльной пене и с помазком в правой руке, заявил:

– Я уже встал, если это то, зачем ты пришел. Запах ветчиныуже просочился и…

– Это, – прервал его Мейсон, – вовсе не то, зачем мы пришли.Смой пену с лица и выходи. Рубашку надевать не обязательно, сойдешь и так.

Доктор Келтон пристально разглядывал Мейсона какой-то миг,затем отправился к раковине, плеснул воды на лицо, стер полотенцем пену и,продолжая вытирать лицо и руки, направился вслед за ними по коридору к комнатеПитера Кента. Мейсон поднял подушку. Доктор Келтон склонился, чтобы получшеразглядеть окровавленное лезвие, красноречиво свидетельствующее о многом, и тихоприсвистнул.

– Это, должно быть, Мэддокс, – произнесла Эдна голосом,находящимся на грани истерики. – Вы знаете, что испытывал дядя Питер поотношению к нему. Он пошел спать прошлой ночью с этой мыслью, накрепко засевшейв мозгу… Ох, поспешим, пойдемте сразу к нему в комнату! Возможно, он не мертв…просто ранен. Если дядя Питер действовал в темноте… то, возможно, он… – Девушкапрервалась, чтобы перевести дыхание.

Мейсон кивнул, повернувшись к выходу.

– Показывайте дорогу! – приказал он.

Она повела их вниз по коридору, затем по лестнице в коридорв противоположном крыле дома. Эдна остановилась перед дверью, подняла былоруку, чтобы постучаться, но тут же спохватилась:

– Нет, я забыла, что Мэддокс поменялся комнатами с дядейФилом. Мэддокс теперь не здесь.

– Кто такой дядя Фил? – спросил доктор Келтон.

– Филип Риз. Сводный брат дяди Питера. Он немного зануда.Вообразил, что над его кроватью гуляет сквозняк, и попросил Мэддокса поменятьсякомнатами прошлой ночью.

Она направилась к другой двери, робко постучала и, когда неполучила никакого ответа, глянула вопросительно на Мейсона и потянулась кдверной ручке.

– Подождите минуту! – остановил ее Мейсон. – Может, лучшеэто сделать мне. – Он мягко отстранил девушку, повернул ручку и открыл дверь.

Комната находилась на северной стороне коридора.Застекленные двери выходили на цементированный портик, возвышающийся над патиодюймов на восемнадцать. Портьеры плотно закрывали окна, и в едва пробивавшемсяутреннем свете можно было различить очертания безжизненного тела на кровати.Мейсон шагнул вперед, бросив через плечо доктору Келтону:

– Будь осторожен и ни до чего не дотрагивайся.

Эдна Хаммер сделала два нерешительных шага вперед, затембросилась к Перри Мейсону и повисла у него на руке. Адвокат склонился надкроватью. Внезапно фигура внизу зашевелилась. Мейсон поспешно отскочил. ФрэнкМэддокс, усевшись на кровати, уставился на них широко раскрытыми глазами, но помере того, как удивление уступило место негодованию, потребовал объяснений:

– Что все это значит, черт подери!

Мейсон спокойно ответил:

– Мы пришли пригласить вас на завтрак.

– Вот как вы зарабатываете себе на хлеб насущный! – фыркнулМэддокс. – Врываетесь в мою комнату подобным образом, нарушая неприкосновенностьжилища. Черт бы вас побрал, что вы собирались здесь делать? Если шарили в моихбумагах, я добьюсь, чтобы вас арестовали. Мне бы следовало знать, что Кент непрочь использовать недозволенные приемы. Он строит из себя рубаху-парня сбольшим сердцем, но это одна видимость. Копните поглубже и сразу убедитесь,какой он поганый хорек.

Мейсон спросил тихим голосом:

– А как насчет миссис Фогг, Мэддокс… она тоже хорек?

На лице Мэддокса отразилось отчаяние. Спустя мгновение онвыпалил:

– Итак, вы знаете о ней?

– Да.

– И по этой причине пришли повидаться со мной?

– Вовсе нет, – улыбнулся Мейсон. – Мы пришли пригласить васна завтрак. Пойдемте! Пора!

– Обождите минуту. – Мэддокс спустил ноги из-под простыней,нашаривая шлепанцы. – По поводу этих дел с Фоггом, Мейсон, не верьте ни словуиз того, что слышали. У этой медали есть и обратная сторона.

– Верно, – заметил Мейсон, – все имеет обратную сторону,даже кусок горячего тоста. Прямо сейчас я заинтересован в горячем тосте, как снаружной, так и с внутренней стороны. Что до дел, связанных с Фоггом, тообсудим это позже.

Он первым направился к выходу из комнаты, придерживая дверьоткрытой до тех пор, пока остальные не оказались в коридоре, затем толкнулдверь так, что она с шумом захлопнулась у него за спиной.

– Что это еще за дело Фогга? – спросила Эдна Хаммер.

– Козырной туз, который я пока придерживаю в рукаве, но еслион начнет артачиться, то я не задумываясь пойду с него. Теперь ему придетсяподжать хвост.

– Но что это? Если это связано с дядей Питом, то я…

– Пока мы все здесь, – перебил он девушку, – давайте доведемдо конца то, что начали.

– Что вы имеете в виду?

– А то, что просто убедимся, что и все остальные обитатели вналичии. Кто спит здесь?

– Мистер Дункан.

Мейсон забарабанил пальцами в дверь. Гулкий голос сподозрением спросил:

– Кто там?

Мейсон улыбнулся доктору Келтону и заметил: