– А это еще кто?!

Стеди негромко ответил:

– Этот парень спас тебе жизнь и привез нас сюда. – Он указал себе под ноги. – Это его лодка.

Кейти услышала сказанное, но эти слова лишь подлили масла в огонь ее гнева: она сделала шаг назад и швырнула сковородку в меня.

– Зачем? – требовательно поинтересовалась она.

Сковородка задела мое плечо, вылетела в дверь каюты и плюхнулась в воду за моей спиной. У Кейти покраснело лицо, на правом виске выступила вена. Она истекала потом. Верхняя губа дергалась.

– На что ты смотришь? Что тебе нужно?

В ней, пожалуй, было пять футов и половина дюйма[9]. Черты лица четкие. Большие круглые выразительные глаза. Ее тело выдавало занятия йогой, аэробикой и пилатесом. Джули Эндрюс плюс Одри Хепберн, капелька Софи Лорен и Грейс Келли для остроты, а еще отвага и повадки той дамочки из «Терминатора», Линды Гамильтон.

Я посмотрел на Стеди, когда пластмассовая тарелка пролетела над моей головой, а за ней последовала полная бутылка воды. За последние десять лет я потратил немало времени, вешая на все открытые места на стенах каюты книжные полки и заполняя их книгами. Старая привычка. Учитывая количество романов на полках над ее головой, Кейти не могла не обратить на них внимания. Она вытащила «Старика и море» и «Графа Монте-Кристо» в твердом переплете. Я бы не имел ничего против, если бы она отправила в воду все чашки и плошки, которые у меня были, но книги – это совсем другое дело. Она подалась назад и метнула обе книги сразу. Я проявил ловкость и отбил их. Издания упали на пол, я их подобрал и сунул себе под мышку. Потом я поднял руки вверх, останавливая ее. Кейти как раз потянулась за «Отверженными». При виде содранной кожи и кровавой корки на моих ладонях она замерла, подняла бровь.

– Что у тебя с руками?

Ей ответил Стеди:

– Он первым добрался до веревки.

Ее решимость слегка ослабела.

– Больно?

Я кивнул.

Кейти снова напряглась.

– Я не просила тебя не давать мне упасть.

Снова заговорил Стеди:

– Упасть или прыгнуть?

Кейти бросила на него взгляд:

– Какая разница? Это одно и то же.

Она вытянула указательный палец в нашу сторону:

– Я хочу покинуть эту лодку. Немедленно.

Я сунул руку в карман и передал ей ключи от ее яхты. Она выхватила их из моей руки, и ее лицо немного расслабилось.

– Ты не собираешься держать меня здесь?

Я покачал головой.

– Так чего ты хочешь и почему я здесь?

Стеди продолжал отвечать за меня:

– Мы решили, что здесь у тебя будет время все обдумать. Возможно, перевести дух.

Кейти указала на дверь:

– Значит, я могу уйти, когда захочу?

Я отошел в сторону и придержал открытую дверь.

Она выскочила из каюты, прыгнула в свою лодку, включила двигатель и дала ход. Лодка натянула канат, которым была привязана, давая ей понять, что мы не лжем и она действительно может уплыть в любую минуту. Кейти держалась стоически. Она думала, держа одну руку на дросселе, угрожая. Потом толкнула дроссель вперед, до предела натягивая канат. Довольная тем, что она не пленница, она вернула дроссель в исходное положение, выключила зажигание и вернулась назад, в мою каюту. Стеди похлопал по подушке рядом с собой.

– Кейти, прошу тебя.

Она провела руками по лицу, потом резко ткнула пальцем в мою сторону:

– Ты мне не нравишься, и я тебе не верю. И мне все равно, что ты для меня сделал. То, что я на твоей лодке, не означает, что я чем-то обязана тебе.

Я не произнес ни слова. Мне отчаянно хотелось выпить кофе. Я вошел на камбуз, смолол немного зерен, заправил кофемашину и включил ее. Уголком глаза я наблюдал за Кейти. Она сидела и слушала Стеди, объяснявшего свои поступки и свой ход мыслей, но ее внимание было сосредоточено на камбузе и на мне, но особенно на кофемашине. Когда кофе был готов, я налил себе чашечку и сидел, попивая его, наслаждаясь ароматом. К этому моменту Кейти уже забыла о Стеди, глядя на меня и мою чашку. Она подняла бровь. Спокойная, выдержанная. Руки сложены на груди, нога на ногу. Одна ступня постукивает по полу.

– Черный. Без сливок. Без сахара. И подогрейте чашку, прежде чем налить в нее кофе.

Я не сводил взгляда с кофе. Я просто отодвинулся и продолжал пить кофе. Если ей хочется кофе, пожалуйста, пусть наливает, но я ей не слуга. Кейти встала, с грохотом открыла шкафчик, схватила кружку, сполоснула ее в раковине, оставила на пять минут под горячей водой. Моя драгоценная пресная вода текла в ее кружку, а из нее – в сток. Удостоверившись, что ее чашка нужной температуры, Кейти налила в нее кофе, не без удовольствия сделала несколько глотков и наконец уселась на кушетку, не скрывая своего раздражения. Капельки пота на верхней губе, сузившиеся глаза, напряженные плечи, все в ней говорило: «Оставьте меня в покое. Вы мне не нужны. Я в вас не нуждаюсь. Не хочу даже знать о вашем существовании».

Я повиновался.

Я вышел наружу и заметил течение вдоль задней части Павильон-Ки. Вода из залива проталкивается через небольшую низину, заполняемую приливом, или разлом в острове, создавая быстрое течение, в котором часто бывает много форели. Я схватил одну из моих удочек – катушка «Састейн 3000» на семифунтовом спиннинге «Ст. Круа» – и забросил поплавок в течение. Я ловлю с помощью двадцатифунтовой лески «Сафикс» с оплеткой и тридцатифунтового приспособления для направления лески из флюорокарбона. На обычном языке это значит, что я могу вытаскивать рыбу из кораллов и других обросших ракушками образований. Удочка к тому же позволяет мне забрасывать снасть действительно далеко.

Спустя десять минут я поймал трех форелей, две не меньше чем по пятнадцать дюймов, и еще одну рыбу поменьше. Я положил их в сетку к тем двум форелям, которых я поймал накидной сетью. И пока Стеди успокаивал психопатку, я бросил филе на две сковородки с длинной ручкой, добавив немного масла, соли и перца, и начал готовить завтрак для себя и Стеди.

И снова внимание Кейти переключилось на меня. Она прошествовала к кофемашине, наполнила пустую кружку и остановилась, наблюдая за мной. Я сделал вид, что не обращаю на нее внимания, и она вернулась на свой трон на кушетке.

Чем дольше я находился рядом с этой женщиной, тем больше мне хотелось, чтобы она убралась с моей лодки. Я всего лишь стоял возле нее, а у меня уже волоски встали дыбом на шее. Я никогда не встречал никого настолько холодного, закрытого и просто грубого. На ум приходит неприличное слово, но его я оставлю при себе. Там же останутся и слова «дорогостоящее содержание». Резкий контраст между тем, как я впервые увидел ее целующей Стеди в щеку в исповедальне. Я разложил завтрак на две тарелки, и Кейти это заметила. Стеди остановился на полуслове, когда она ткнула пальцем в мою сторону: