твое предложение, – я улыбаюсь, подхожу ближе к ней, она убирает руку от лица, и вблизи ее глаза кажутся еще больше.

– О, господи, Лейн, – лопочет она. – Я не хотела, чтобы это попало к тебе. Я написала это Илаю. Я предлагала ему безопасный и чисто механический… То есть, ты… ты… Я бы никогда не смогла попросить тебя о… – прервавшись, она плотно сжимает губы.

– Скажи это, – я шепчу и подхожу к ней еще ближе. Теперь мы совсем близко. Ее ступни с фиолетовым блестящим педикюром касаются моих. Мы еще никогда не были на таком интимном расстоянии, и она словно готова в любой момент дать деру.

– Ч… что сказать?

– О чем ты меня попросила. Скажи вслух.

– То есть, о чем я попросила твоего брата? – она говорит с придыханием, так мягко и так нежно. – Я не знала, что за занавеской был ты. И ты об этом знаешь. Конечно, я не влюблена в Илая, как и он в меня, просто это… ну… практично.

Вот оно!

То, что я хотел услышать. Что она на самом деле не влюблена в моего брата.

Я повторяю:

– Скажи вслух, Халли. Тебе хватило храбрости это написать, так что имей смелость и озвучить.

Она сглатывает:

– Лейн, это тупо. Я понятия не имела, что это был ты. Я бы никогда тебя не попросила. Я чувствую себя ужасно глупо и неловко.

Она повторяет одно и то же снова и снова, но это все не имеет значения.

Потому что, конечно, как она думает, предложение поступило не к тому брату. Но на самом деле как раз к тому.

Никто в этом доме не прикоснется к Халли Эдвардс. Только я.

Я позабочусь об этом.

Я потратил годы, мечтая о том, чтобы это я был тем братом, с которым она захочет быть. А теперь, когда я знаю, что у нее нет чувств к Илаю, вопрос решен.

Я нежно обхватываю пальцами ее запястья, ее слова замирают, когда я впервые ее касаюсь. С ее губ срывается тихий вздох.

– Скажи это.

Я не дам ей застесняться сейчас. Нет, я хочу услышать это из ее уст. Мне нужно, чтобы она это сказала.

– Я… я попросила тебя лишить меня девственности. И научить меня, – шепчет она, опустив глаза. Я приподнимаю пальцем ее подбородок, чтобы она снова посмотрела на меня.

– Неужели это было так трудно?

Халли качает головой, снова закрывая лицо, как будто ей невыносимо встречаться со мной взглядом.

– Мне жаль, что так получилось. Мне так стыдно, что я сейчас просто лягу и умру прямо здесь. Давай притворимся, что этого никогда не было? И все будет как раньше. Притворимся, что ты не тащил меня пьяную домой, и что я не предлагала тебе со мной переспать, хоть и случайно.

– Нет уж.

Она бледнеет, на ее лице написана паника:

– Прошу тебя.

– Не-а. Возможно, это и предназначалось моему брату, но контракт у меня, и я его подписал. Так что теперь он имеет юридическую силу.

Ее взгляд переходит на мои пальцы, все еще сжимающие ее запястья. Она прокашливается.

– Лейн, ты сошел с ума. Такого просто быть не может. Конечно, нет. Ты же это ты. А я это я. Мы как небо и земля. Ты бог бейсбола, а я странная, эксцентричная и совсем неопытная Халли Джо. Нет, это безумие. Просто притворись, что этого никогда не было, – она вырывается из моей хватки и отходит, не выпуская контракт из рук. – Честное слово, у тебя девушек больше, чем в борделе, и я проигрываю в сравнении с любой из них.

Я поворачиваюсь к ней лицом:

– Ты несешь полную чушь.

– Что из этого? Что ты меняешь девушек как перчатки, или что я совсем непохожа на сисястых Барби, что ты сюда тайком приводишь?

– Хватит. Не сравнивай себя ни с кем, Халли. Ты сногсшибательная, и я больше никогда не хочу слышать от тебя ни хрена подобного.

Судя по ее выражению лица, мои слова ее шокируют. Она открывает рот, будто собирается что-то сказать, но затем закрывает его и качает головой.

– Ты… ты не может просто так такое говорить.

– Я говорю что хочу, и я повторю – я не хочу слышать, как ты себя принижаешь. Ты можешь придумать сколько угодно оправданий, типа «я думала – это твой брат», «я это не имела в виду» или «я – это я», что бы это ни значило, но ты не можешь дать заднюю. Я провел всю последнюю неделю, думая только о том, каково это – быть с тобой.

Она моргает. После моего признания она словно не может подобрать слова.

– Не говори, что я лишил тебя дара речи, крошка Халли.

– У нас… у нас никогда не получится. Ты это понимаешь? – ее голос повышается от возмущения. Она машет рукой между нами. – Лейн, я девственница. Я даже не целовалась ни разу. Я неуклюжая и ужасно неловкая. На той неделе я буквально чуть не убила первого парня, который хотел меня поцеловать. Серьезно, за ним приехала скорая. Он, кажется, в порядке, но… но у тебя большой опыт. А у меня совсем нет. Зачем тебе это вообще надо? Не похоже, чтобы я тебя интересовала… до этого.

О чем она вообще?

– Значит, дело в этом? – я подхожу ближе. Она отходит и упирается спиной в стену. – А как, по-твоему, я бы тебя научил чему-то, если бы был таким же неопытным, как ты?

– Ну… да, но…

– Перестань оправдываться, – шепчу я и наклоняюсь к ней.

Мы теперь так близко, что я чувствую на губах ее дыхание и почти ощущаю вкус мармеладок. Терпко, но сладко. Именно так я и представлял себе ее вкус. Немного остроты прежде, чем утонуть в сладости.

Она смачивает губы языком. Я кладу ладонь на стену рядом с ее головой и накручиваю на палец прядь ее черных волос.

– Ты даже не представляешь, как тебе может быть со мной хорошо, какие сильные это ощущения и какой кайф ты получишь.

Она глубоко вдыхает, ее взгляд прикован к моему, и она даже слегка задыхается.

– Я бы так много мог тебя показать и научил бы таким вещам. Как доставить удовольствие самой себе. Как поставить любого мужчину на колени. Ты же этого хотела, правда? И я хочу это сделать, потому что ты мне нравишься. Так что… почему бы и нет?

Я легко и нежно провожу большим пальцем по ее нижней губе.

– У тебя есть моя подпись, и