— Льюис разработал эту коварную комбинацию?

— Нет. Я просто пообещал ему уладить этот вопрос. Он всецело мне доверяет, так же, как и я ему… Ну, так каков будет твой ответ?

— Я должна обсудить это с мамой. Я позвоню тебе, Карделл, — недовольным тоном проговорила Ромилли.

В результате осторожной беседы с матерью Ромилли, к своему несказанному удивлению, выяснила, что Элеонор не возражает против посещения дома Нэйлора Карделла в ближайшие выходные.

Мать заверила ее, что этот молодой человек очень ей симпатичен, что ей не терпится посмотреть, как он поживает в своем загородном особняке, и что она с радостью принимает его приглашение.

Ромилли лишь оставалось перезвонить Нэйлору Карделлу и обреченным голосом спросить того:

— В котором часу ты за нами заедешь?

— Вы обе? — изумился не меньше самой Ромилли Нэйлор.

— Да, обе. Тебя это смущает?

— Нисколько. Льюис обрадуется, — проговорил Нэйлор.

— А вот меня это смущает, — призналась Ромилли.

Нэйлор пообещал заехать за дамами в пятницу сразу после работы.

Вернувшись домой пораньше, чтобы быстро собраться, Ромилли услышала звук подъезжающей машины. По всем расчетам, это не мог быть Нэйлор. Девушка выглянула в окно и с ужасом увидела, как ее отец выходит из машины.

Это не предвещало ничего доброго. После каждого его подобного появления Элеонор неизменно впадала в очередную затяжную депрессию, но именно этого Арчер Ферфакс и добивался.

Ромилли спешно побросала все свои вещи и кинулась вниз.

Элеонор уже опрометчиво открыла входную дверь. Она была совершенно обескуражена внезапным появлением своего бывшего мужа.

Со ступеней лестницы Ромилли закричала, надеясь упредить отца:

— Когда ты оставишь ее в покое?

— Мне нужны деньги! — потребовал тот.

— Я дала тебе все, что у меня было, Арчер. Уйди, пожалуйста. Оставь нас! — взмолилась Элеонор, и слезы бессилия полились из ее глаз.

— В покое?! — рассмеялся Арчер Ферфакс. — Я за деньгами пришел. И не уйду без них. А ты мне не нужна, — процедил он, грубо оттолкнув Элеонор и пройдя в дом.

— Ты напрашиваешься на неприятности. Я добьюсь того, чтобы тебе юридически воспретили приближаться к маме, — холодно пригрозила ему Ромилли.

— Ты! — разгневанный отец ткнул в дочь пальцем. — Заткнись! Поняла?

— Не смей так разговаривать с моей дочерью! — сквозь слезы закричала на бывшего супруга Элеонор.

— Мама, не волнуйся. Иди к себе. Я сама разберусь, — подчеркнуто спокойно проговорила Ромилли. — Я не напрасно три года проучилась в юридическом. Мне нужен только повод, чтобы засадить его за решетку. И полагаю, он пришел сегодня для того, чтобы дать мне этот повод, — отчеканила она.

Ромилли встала между отцом и матерью. Отец и дочь долго мерили друг друга воинственными взглядами. Элеонор замерла от ужаса и напряжении, выжидая, чем все это закончится.

Потом Арчер Ферфакс резко вознес руку, словно грозясь ударить Ромилли. Элеонор испуганно вскрикнула, но Ромилли продолжала стоять неподвижно, пронзая его ледяным взглядом. Арчер Ферфакс махнул на нее рукой и раздраженно убрался, хлопнув напоследок дверью.

Ромилли подошла к двери и повернула ключ в замке. Девушка с трудом владела собой. Она боялась, что мать заметит, как сильно трясутся ее руки и губы и как коленки подгибаются, когда она пытается сделать шаг на ватных ногах. Поэтому Ромилли еще долго стояла у маленького дверного окошка, будто хотела убедиться, что Арчер Ферфакс уехал.

Она слышала, как мать дошла до кресла и упала в него, разрыдавшись.

— Доченька, прости меня. Это все моя вина. Только моя! — причитала Элеонор. — Я должна была развестись с ним сразу, как только поняла, что порядочнее он не станет, Из-за меня ты не закончила университет. Из-за меня вынуждена тратить годы на этой дурацкой работе. Неужели он так и будет преследовать нас?!

— Нет, мама, — сдавленным голосом прошептала Ромилли. — В ближайшее время он здесь не появится. А если все же посмеет, то я приведу свою угрозу в исполнение, — решительно проговорила девушка, сумев наконец взять себя в руки.

— Милая, тебе придется ехать в гости одной, — бессильно пролепетала Элеонор.

— Мы обе останемся дома, мама, — так же удрученно сказала Ромилли.

— Не отказывайся от Нэйлора, дорогая, — взволнованно проговорила мать.

— Но у меня нет сил, — тяжело вздохнув, призналась Ромилли.

Элеонор сострадательно посмотрела на дочь и зарыдала пуще прежнего.

— Я позвоню ему и все объясню. Если он так хорош, каким хочет казаться, то должен все понять, — сухо произнесла девушка.

— А если не поймет? — испуганно спросила Элеонор.

— Тогда всё! — подытожила Ромилли и пошла к себе, опираясь на перила.

— Только не говори, что не сможешь приехать! — воскликнул Нэйлор Карделл, услышав в трубке голос Ромилли.

— Мы действительно не сможем.

— Но почему?!

— Случилось непредвиденное. Это дело семейное, поэтому я не могу тебе всего объяснить, — проговорила девушка.

— Но… Возможно, я могу помочь?!

— Не пытайся выяснять, Нэйлор. Я ничего не скажу, — упрямо повторила Ромилли.

В этот момент Элеонор вошла в комнату дочери. Ее лицо было спокойным и решительным, на нем не осталось ни слезиночки. Она отобрала трубку у Ромилли и сказала:

— Это вы, Нэйлор? Говорит Элеонор Ферфакс. Диктуйте ваш адрес, мы выезжаем.

Не обращая внимания на протесты дочери, Элеонор записала адрес и положила трубку. А посмотрев на девушку, изрекла:

— Хватит соплей. Начинаем жить!

— У вас так хорошо, Нэйлор! — воскликнула Элеонор, поднявшись на крыльцо.

— Прошу, входите. Чувствуйте себя как дома. Я возьму ваши вещи из багажника, — хлопотал хозяин. — Проходите в гостиную, Льюис уже там. Он боялся, что вы не появитесь.

— Я не сомневался. — Льюис встретил дам широкой улыбкой. — Очень рад, что вы приехали к ужину. Я голоден, — признался мужчина.

— Давайте я отнесу ваши вещи и заодно покажу вам ваши комнаты, — предложил Нэйлор.

Элеонор и Ромилли послушно последовали за ним.

Он устроил Элеонор, после этого проводил Ромилли и поставил ее сумку у двери.

— Очень рад, что ты все же решилась, — прошептал Нэйлор и поцеловал девушку в щеку.

Ромилли смутилась и отвернулась.

— Это моя мама. Она сумела совладать со страхами. Чего не могу сказать о себе.

— Располагайся. Когда будешь готова, спускайся в столовую, — сказал Нэйлор и вышел.