- Спасибо, Дейв. Если до десяти я не позвоню - это значит, что пора посылать подкрепление.

Дейв хмыкнул и захлопнул дверцу.

- Обязательно. А ты постарайся не слишком часто хмуриться и запомни, что писают в туалете, а не на ковры.

Ахилл ударил себя ладонью по лбу:

- Черт. Спасибо, что напомнил. Я чуть было не забыл.

Они обменялись улыбками. Дейв за эти три месяца стал настоящим другом для Ахилла - они оба болели за одну и ту же футбольную команду, обожали классический рэп и старые фильмы про мафию. Дейв отсалютовал ему и снова сел в машину, а Ахилл окинул взглядом роскошный особняк. В отличие от других особняков по соседству, построенных из красного кирпича, этот был отделан белым мрамором, и, даже не разбираясь в архитектуре, Ахилл понял, что только любящая рука художника могла сотворить такую красоту.

Он подошел к воротам, у которых дежурил слуга в черном костюме. Чтобы приветствовать гостей и не впускать нежелательных типов, усмехнулся про себя Ахилл. И он не знал, кем из них считают его Хиллы.

Спустя несколько минут он отдал другому слуге свое длинное шерстяное пальто и мысленно выругался. Гордость загнала его в эту ловушку, и теперь пути назад не было. Три часа. Три часа светских разговоров, коктейлей и отчаянной скуки…

- Ахилл.

Он повернулся и замер.

У него перехватило дыхание.

Мика.

Он должен был бы отвернуться и не глазеть на нее. Перестать пожирать взглядом ее стройную шею и обнаженные точеные плечи. И уложенные короной волосы.

Он не должен был преклоняться перед ее роскошными грудями, которые еще помнили его руки и его губы. Черный корсет приподнял их и стянул ее талию, подчеркивая ширину ее бедер, а узкая юбка не скрывала ее сильных ног. Довершали картину туфли на невероятно высоких тонких каблуках, и все вместе создавало образ уверенной в себе сексуальной женщины, которая могла шутя заставить любого мужчину пасть перед ней на колени.

Его пронзило страстное желание. Оно заставило его кровь быстрее течь по жилам. И если бы не доносившиеся из зала разговоры и смех, он задрал бы эту узкую юбку и прижал бы Мику спиной к стене, обитой темным деревом.

Черт, он хотел ее до боли.

- Ахилл. - Она подошла ближе, стуча каблучками по мраморному полу. - Спасибо, что пришел. Ты… в порядке?

В порядке? Нет. Если только порядок не стал синонимом мощной эрекции.

- Да, в порядке. - Он не удержался и снова окинул ее взглядом, надеясь, что она не заметит его состояния. - Ты прекрасна.

Она коснулась рукой своей шеи, и он не мог не вспомнить, как его пальцы обхватывали ее. Черт! Ему на самом деле пора было взять себя в руки.

- Спасибо, - пробормотала она. - Ты тоже.

Он поднял бровь:

- Прекрасен?

Она прямо встретила его взгляд, хотя ее щеки покраснели.

- Да.

Они молча смотрели друг на друга, и в воздухе повисло напряжение.

Никогда не заботившийся о своем внешнем виде, Ахилл внял увещеваниям Кенана и надел черный костюм-тройку и голубую рубашку с голубым галстуком. Он завязал волосы в хвостик и позволил парикмахеру Кенана подровнять его бороду. И, увидев оценивающий, полный желания взгляд Мики, он был рад, что потрудился привести себя в порядок.

- Это, должно быть, наш почетный гость.

Глубокий баритон словно обдал их арктическим холодом. С трудом отведя взгляд от Мики, Ахилл посмотрел в глаза представительного высокого черного пожилого мужчины. И снова ему не нужно было представлять этого человека. Это был Лоренс Хилл, президент «Хилл-Харпер инкорпорейтед». Отец Мики.

И как при встрече с его женой, у Ахилла снова пробежал холодок по спине. Было что-то в этих глазах. В слишком любезной улыбке. Слишком доброжелательных интонациях в голосе.

Ложь.

Он взглянул на Мику и увидел ее помрачневший взгляд. Вся эта семья купалась во лжи.

- Лоренс Хилл. - Отец Мики протянул руку Ахиллу. - Добро пожаловать. Мы счастливы, что вы посетили нашу скромную вечеринку.

- Ахилл Фаррелл. Спасибо за приглашение, - сказал Ахилл и, пожав протянутую руку, как можно скорее отдернул свою.

- Конечно, конечно. Когда наша дочь сообщила, что получила работу в «Фаррелл интернэшнл», мы были очень горды за нее. Это компания с большой историей, основанная на традиционных ценностях и уважении семьи. Семья - это главное, не так ли?

Слова были совсем невинными, но в его глазах светилось злорадство.

Значит, вот чего было сегодня ожидать. Черт, эти богачи! Его сердце наполнилось яростью. Но будь он проклят, если позволит этому подонку рассердить его. Он именно этого и хотел. Реакции. Лишить его денег, происхождения, связей - и он ничем не будет отличаться от обыкновенного уголовника.

Если они смогут заставить тебя проглотить наживку, найдут твои слабые места - они поимеют тебя.

Ну что ж, пусть катятся ко всем чертям.

- Да, семья очень важна, - согласился он, мысленно представляя себе мать и бабушку.

И тут же в его памяти всплыла другая картина - как они с Кенаном стояли в библиотеке этого чудовищного особняка, который Каин называл своим домом, и сочувственно смотрели на старшего брата, изливавшего всю накопившуюся злость на их ублюдочного папашу.

Семья действительно была важна.

- А вот и ты, дорогой. - К ним подошла Чериз Хилл, невероятно красивая в золотом вечернем платье. Она взяла мужа под руку и улыбнулась Ахиллу. - Мистер Фаррелл, как замечательно снова видеть вас. Не возражаете, если мы будем звать вас Ахиллом? В конце концов, сейчас образовалось столько Фарреллов… Это может запутать любого.

Она засмеялась.

Боже, эти люди!

- Конечно, пусть будет Ахилл.

- Мама, папа, если не возражаете, я покажу Ахиллу дом и познакомлю его с гостями. - Она скопировала жест своей матери, взяв Ахилла под руку. - Прошу прощения.

Не ожидая их ответа, она повела Ахилла по коридору. Они миновали крутую винтовую лестницу, большой камин и прошли сквозь анфиладу пустых роскошно обставленных комнат. Мика была явно напряжена, и, когда они остановились на пороге зала, заполненного изысканно одетыми гостями, Мика повернулась к Ахиллу и посмотрела ему в глаза.

- Почему ты здесь? - спросила она почти со злостью. - Почему ты пришел сюда сегодня?

Он не стал притворяться, что не понял ее.

- Потому что она не хотела, чтобы я приходил.

Мика несколько раз моргнула. И с шумом выдохнула, а потом коротко рассмеялась, но