в надежде на свою силу, попытались переплыть на другой берег или же спаслись на лодках, которые нашлись там. В числе их был и Ариовист, который нашел маленькое судно и на нем спасся бегством; всех остальных наша конница догнала и перебила. У Ариовиста было две жены (! – В.А.), одна из племени свебов, которую он взял с собой из дому, а другая норийка (т. е. не германка, а кельтка. – В.А.), сестра царя Воккиона, который прислал ее в Галлию, где Ариовист и женился на ней. Обе они во время бегства погибли. Было и две дочери: одна из них была убита, другая взята в плен <…>. Когда известие об этом сражении проникло за Рейн, то уже достигшие его берегов свебы начали возвращаться на родину. Воспользовавшись их паникой, на них напали убии, жившие ближе других к Рейну, и многих из них перебили» («Записки о Галльской войне»).

Для справки: убии, считавшиеся (в частности, самим Гаем Юлием Цезарем), «цивилизованными германцами», за звонкое римское золото предоставляли в распоряжение армии «вечного» Рима отряды своей легковооруженной кавалерии (именуемой Цезарем в своих записках «нашей конницей»). Союзнические отношения племени убиев с римлянами привели к ряду конфликтов между убиями и соседствовавшими с ними другими, менее «цивилизованными», с римской точки зрения, германскими племенами.

Вот так благодаря решительным действиям Цезаря, его легионариев и авксилиариев, была сорвана первая масштабная попытка мигрирующих в западном направлении германцев завладеть землями в Галлии. По сравнению с этим событием нашествие других германских мигрантов – кимбров-кимвров и тевтонов, прошедших через Галлию тридцатью годами ранее и разгромленных римским диктатором Гаем Марием, следует рассматривать как своего рода разведку боем. Сообщения секванов римлянам о том, что после первой победы на Араре германцы широким фронтом вторглись в Галлию, с той же очевидностью, что и свидетельства самого Цезаря о скоплении свебов на правом берегу Рена, доказывают: поход Ариовиста не был изолированным предприятием, совершенным им на свой страх и риск. Нет, речь шла о начале широкомасштабного переселения, массовой миграции германских народностей, возглавленного самым выдающимся из их военных царей – вождем наиболее многочисленного и воинственного свебского племени.

Что касается самого свебского царя, то, по-видимому, именно Ариовист, с учетом «быстрокрылой молвы» (употребляя выражение Гомера), т. е. слухов, несомненно, многократно преувеличивавших достигнутые им успехи, и его личная харизма, послужили для все большего числа германских «вооруженных мигрантов» стимулом к тому, чтобы покинуть свои прежние, насиженные места поселения и присоединиться ко всеобщему миграционному потоку, устремившемуся на Запад, во главе со свебским «войсковым царем». Это решение было, вне всякого сомнения, принято и вандалами, жившими, из всех германцев, пожалуй, в наибольшем отдалении от свебов. Трудно понять, почему вандалы его приняли, но они его приняли, что подтверждается многочисленными археологическими находками, обнаруженными вдоль маршрута вандальской миграции из сегодняшней Нижней Лужицы и Силезии на запад. Во многих местах вандальские артефакты соседствуют со свебскими. Но было обнаружено и немало обособленных, чисто вандальских поселений. Похоже, искушению присоединиться к общегерманскому походу на Запад поддались в первую очередь вандальские роды, переселившиеся с Севера последними. Ибо, мигрировав из Скандинавии в Европу, они нашли лучшие земли уже заселенными своими предшественниками и были вынуждены удовольствоваться относительно небольшой территорией на левом берегу Виадра-Одера. Думается, немецкий исследователь Георг Дормингер совершенно верно указывал на то, что «походы Цезаря дали решающий толчок культурным изменениям, возникновению новых политических образований, навсегда наложивших свой отпечаток на европейское пространство». Но не менее верным представляется и нечто иное (хотя, возможно, не столь важное, с точки зрения сложившегося в будущем европейского культурного и политического пространства): Цезарь оказал не менее решающее влияние и на судьбы погибших народов. Можно, пожалуй, даже утверждать, что с разгрома Цезарем «военного царя» Ариовиста у самых созданных самой природой врат, ведших в Рейнскую низменность, началось длившееся много столетий блуждание сбившихся (или, точнее, сбитых Цезарем) с пути германцев, завершившееся наконец утратой территорий восточногерманских племен, занятых славянами, и гибелью германских народов-мигрантов в невероятной дали от их исконных мест обитания. Герконунг Ариовист указал устремившимся вслед за ним со своей скудной северной родины на юг германским племенам «землю обетованную» – новую родину в Галлии, но римский империализм, применив свою недюжинную военную силу (превосходившую на тот момент германскую), не допустил, чтобы германцы этою «обетованною землею» завладели. Обширная Галлия с ее безбрежными, плодородными низменностями, с ее протяженными побережьями, с ее естественными границами на юге и востоке, вместе с лесистыми землями между Вистулой и Реном, могла бы вместить народы-мигранты с далекого Севера, пришедшие завоевать германским мечом землю для германского плуга, и стать сердцевиной Германской Европы. Но в тот раз у германцев не вышло…

В своих «Записках» Юлий Цезарь достаточно прозрачно намекает на всю глубину шока, испытанного разгромленными свебами, бежавшими от победоносных римлян без оглядки. Естественно, в своем «гиблом» (если употребить выражение из трагедии Эсхила «Персы») бегстве свебы увлекли за собой и сопровождавшие их народы-союзники – племена, присоединившиеся к дальнему походу свебов на желанный Запад, уверовав, как впоследствии уверовали их потомки, в гений своего вождя. Подобно тому как археологи могут сегодня проследить путь вандалов к району стратегического сосредоточения и развертывания «народа-воинства» Ариовиста в устье Мена (нынешнего Майна), по артефактам, найденным в захоронениях, они могут удостовериться и в последствиях тяжелейшего шока, поразившего вандальских мигрантов в результате понесенного от римлян поражения.

Тот, кто испытывает шок, совершенно теряет способность ориентироваться, подобно человеку, оШЕЛОМленному т. е., буквально, оглушенному сокрушительным ударом по шелому, т. е. шлему (понимай – по голове, покрытой этим шлемом, СБИВШИМ ЕГО С ТОЛКУ, – в буквальном смысле слова). После жестокого разгрома Цезарем германцев их осуществляемый изначально объединенными силами, единый, великий Западный поход сменился многочисленными, разрозненными, одиночными, не согласованными операциями. Главная, общая цель – захват галльских земель на Западе (естественно, не политическая, но оттого не менее совершенная, в качестве практического решения) – теряется ошеломленными германцами из виду, застилается, словно туманом, целями частными, мелкими, зато кажущимися более близкими, достижимыми и соблазнительными (например, присоединиться к победоносным римлянам в деле покорения теми последних галльских кельтов, еще сопротивляющихся Цезарю). Вместо захвата земель в Галлии германцы отныне готовы довольствоваться военной добычей, предпочитая возможность кратковременного обогащения долгосрочному, на века, решению своей главной проблемы. Бургунды и вандалы примыкают к Цезарю, предоставляя ему в помощь воинские контингенты для окончательного подавления сопротивления отважного кельтского вождя Верцингеторикса (Верцингеторига), ведущего упорную многолетнюю борьбу против римских захватчиков:

«Так как Цезарь знал о численном превосходстве неприятельской конницы и, будучи отрезан от всех дорог, не мог получить никакой поддержки ни из Провинции (нынешнего Прованса, Южной Франции. – Примеч. авт.), ни из Италии, то он послал за Рейн к покоренным в