Морган говорит, что на самом деле я сам не знаю своей силы и что меня временами лучше избегать.

По всем параметрам у меня было неплохое преимущество, чтобы стать офицером SEAL. О моем задании и предназначении я узнал еще в юном возрасте, и было два мощных двигателя, которые толкали меня вперед: мой отец и Билли Шелтон. Все, чему я научился за пределами школьной скамьи с самых ранних лет, казалось, направляло меня в Колорадо. По крайней мере, сейчас, когда я оглядываюсь назад, мне так кажется.

Всем понятно, почему существует такое огромное количество выбывших из кандидатов на обучение в SEAL. И когда я вспоминаю, через что прошел, прежде чем попал туда, то даже представить себе не могу, каково должно быть парням, которые пытались поступить без предварительной подготовки. Нас с Морганом вырастили «морскими котиками», но никто никогда не говорил, что будет легко. Такая работа невероятно тяжела, режим спортивных нагрузок требуется настолько суровый и бескомпромиссный, насколько только может быть программа тренировок в свободном мире. Все экзамены очень сложные и подробные. В отряде «морских котиков» допустимы только самые высокие стандарты.

И, вероятно, самое тяжелое то, что твой характер находится под постоянным и тщательным наблюдением: инструкторы, учителя, начальники и офицеры – все постоянно наблюдают за недочетами твоей личности, теми слабостями, из-за которых ты однажды можешь поставить под удар своих товарищей. Этого люди терпеть не могут. Они могут вытерпеть почти что угодно, кроме этого.

Когда человек говорит, что он в команде SEAL – это означает, что он прошел все тесты, что его одобрили самые искусные мастера военного дела. И я с уважением жму руку этим людям, потому что стать «морским котиком» гораздо сложнее, чем попасть в Гарвард на факультет права. Это разные вещи, но SEAL – сложнее.

Когда человек говорит вам, что он в команде SEAL, знайте, что вы стоите рядом с особенным существом. Что касается меня, я был рожден удачливым и по воле судьбы попал туда после долгих лет упорной работы, как завещал мне мой отец. Остальные парни – это просто боги Вооруженных сил США. И в далеких чужих землях они служат своей нации так, как она того требует, мчатся на задание по первому зову и в большинстве своем не получают признания, да и не стремятся к этому.

Эти люди и не стали бы жить по-другому, потому что они не понимают, как это возможно. Любая похвала проходит мимо них, они прячутся от света и известности, но в итоге у них есть единственная и самая ценная награда – когда дни их сражений окончены, «морские котики» точно знают, кто они такие и за что сражаются. Это редкость. И купить это за деньги никто не может.

Но вернемся в самолет «C-130», пересекающий южную часть пустыни Регистан. Боги Вооруженных сил США, среди которых я летел в Афганистан, спали на своих местах. Все, кроме бога пляжей Шейна, который все еще слушал рок-н-ролл.

Где-то по правому борту, внизу в темноте лежал пакистанский город Кветта, который был очень важным населенным пунктом во времена, когда здесь еще правили британцы. Здесь у них находился армейский штабной колледж, и в течение трех лет в середине 1930-х годов там учился фельдмаршал виконт Монтгомери, который позже одержал победу в битве при Эль-Аламейне. Эта справка доказывает, как я полагаю, что я люблю военную историю и мелкие детали так же, как и веселые остроумные шутки.

Однако, по моим расчетам, мы оставались справа, на афганской стороне от границы, и продолжали двигаться над высокими западными склонами великой гряды гор Гиндукуш. Самый южный пик, лежащий ближе всего к пустыне, достигает 3000 метров в высоту. Дальше от него горы становились только круче, и именно туда мы и направлялись. Далеко внизу, под нами, лежал важнейший со стратегической точки зрения город Кандагар, который через несколько недель, 1 июня 2005 года, станет сценой одной из самых ужасающих атак «Талибана» того года. Один из смертников убил двадцать человек, взорвав на себе бомбу в главной мечети Кандагара. В этой катастрофе в самом центре города погиб начальник службы безопасности Кабула, который прибыл на похороны антиталибанского духовного наставника. Его же, в свою очередь, убили два парня на мотоциклах еще тремя днями ранее.

Я думаю, что мы с командиром Хили понимали весь масштаб поджидающих нас опасностей в этой раздираемой враждой стране. И мы осознавали всю важность предстоящей нам миссии: остановить вечно разрастающийся поток талибских рекрутов, струящийся с высоких пиков Гиндукуша, и поймать лидеров группировки для допросов.

Семичасовое путешествие из Бахрейна уже казалось бесконечным, но нам еще оставалось лететь час или больше к точке чуть южнее Кабула. Мы двигались на север, высоко поднявшись над предательской границей, которая ведет прямиком к старому Хайберскому проходу, а затем к огромным вершинам и глубоким каньонам Северного Гиндукуша. Потом горная гряда поворачивает в сторону Таджикистана и Китая, перетекая в восточное окончание Гималаев.

Я читал свой путеводитель, анализируя и запоминая факты, как детектив из книг Агаты Кристи. Чаман и Зхоб были ключевыми точками входа для Талибана и для «Аль-Каиды» бен Ладена, когда они бежали от американских бомб и наземных войск. Эти дикие племена прошли через горы высотой в пять тысяч метров, ища помощи у рассерженных белуджистанских вождей, которым уже надоело быть зажатыми между Пакистаном, Афганистаном, Великобританией, Ираном, США, Россией и всеми остальными, кто пытался навязывать им свою волю.

Область нашей операции лежала далеко к северу отсюда, и последние часы полета я потратил в попытках собрать некоторые данные.

Но найти их было сложно. В этих горах мало что происходило, здесь было лишь несколько небольших городов и совсем мало деревень. Смешно даже. Происходит не так много, и в то же время случаются все самые отвратительные вещи: заговоры, злодейства, терроризм, разработка бессчетных планов атак на Запад, особенно на США.

Здесь бродили отряды талибских воинов, которые только и ждали шанса ударить по правительству. Здесь находились группировки из «Аль-Каиды», собравшиеся вокруг своего лидера, которого едва ли кто-то видел за последние семь лет. «Талибан» вновь хотел захватить власть в Афганистане, банда бен Ладена желала смерти и разрушения всем гражданам США – военным и гражданским. Так или иначе, все это было сущим кошмаром, который с каждой минутой становился все страшнее и страшнее. Поэтому нас сюда и послали.

За несколько недель до нашего прибытия по всей стране прокатилась волна преступлений, совершенных с особой жестокостью, и это подтверждало всеобщие опасения, что ненавистный всем «Талибан» снова был в зените своей мощи и являлся серьезной угрозой новому афганскому правительству. Даже с поддержкой тридцати тысяч солдат объединенного войска США и НАТО президент Хамид Карзай все еще боролся за контроль над страной повсюду за пределами Кабула.

За несколько недель до этого, в феврале, «Талибан» открыто сообщил, что усилит атаки на правительство, как только улучшатся погодные условия. И с тех пор террористы произвели серию вооруженных нападений и бомбардировок, направленных в большинстве своем на местных официальных лиц и поддерживающее правительство духовенство. На юге и по всему восточному региону они начали устраивать засады на американских солдат.