— Топай отсюда, дядя, — скривив рот, буркнул он, шагнув к Владимиру, — у нас с товарищем будет разговор.

Пожав плечами, Китаец хотел было уйти, но, посмотрев на Замятина и увидев в его глазах безмолвную мольбу, остановился. Он догадался, что это именно те парни, которые приходили к Алексею Петровичу требовать деньги.

— Ты че, не понял, поц? — Лопоухий подошел к нему вплотную. — Вали отсюда, и чтобы я тебя здесь больше не видел.

— Пожалуй, я останусь. — Равнодушно глядя на лопоухого, Танин неторопливо достал сигареты, зажигалку и, закурив, двинулся к столу.

— Какого хрена, Мотя? — недовольно посмотрел на своего приятеля обладатель свернутого набок носа, уже сидевший перед Алексеем Петровичем.

— Сейчас, блин. — Мотя кинулся за Китайцем и уже почти схватил его за локоть, чтобы развернуть к себе и свалить одним ударом кулака, но произошло что-то не совсем для него понятное.

Пролетев мимо Танина, он упал, врезавшись головой в нижнюю часть стены. А произошло следующее. Детектив, почувствовав, что на него нападают, мягко шагнул в сторону, держа сигарету в левой руке, схватил Мотю за мощную шею правой и, добавив ему ускорения, подставил ногу. Другой бы на месте лопоухого после такого удара получил бы сотрясение мозга и так и остался бы лежать у стены, но у Моти была крепкая голова, а сотрясаться в ней было практически нечему. Он поднялся на карачки и помотал головой, как выходящая из воды собака.

— Бр-р-р, — фыркнул он, опускаясь на пятую точку и переводя непонимающий взгляд с Китайца на своего приятеля.

Тот вскочил, быстро сунул руку в карман куртки, выхватил «ТТ» и направил его ствол на Владимира. Танин, словно не замечая пистолета в его руках, выдвинул из-за стола, примыкавшего к столу Замятина, стул — и опустился на него, продолжая невозмутимо курить. За его спиной послышался шорох. Это Мотя начал потихоньку приходить в себя и пробовал подняться. С первого раза у него ничего не получилось.

— Кто ты такой? — перегнувшись через стол и держа пистолет перед лицом Китайца, неприязненно процедил кривоносый.

Было ясно, что огнестрельным оружием он как следует не владеет. Владимир мог бы легко отобрать у него пистолет, но он поступил немного по-другому. Держа сигарету в зубах, Танин тыльной стороной ладони слегка отодвинул ствол пистолета, а другой рукой с силой толкнул тяжелый стол от себя. Столешница острым ребром ударила кривоносого чуть ниже живота. Кривоносый взвыл от боли и выпустил оружие, которое с грохотом упало на стол. Но перед этим бандит все-таки успел надавить на курок. Пламя, смешанное с пороховыми газами, едва не опалило Танину лицо. Пуля противно просвистела рядом с ухом Китайца. В этот момент за его спиной оказался Мотя, приготовившийся отомстить своему обидчику. Он уже занес кулак над головой Танина и со злорадной ухмылкой начал опускать его, когда выпущенная из «ТТ» пуля угодила ему в живот. Не повредив жизненно важных органов лопоухого, она прошла навылет и застряла в стене.

Схватившись за бок, Мотя замер на несколько секунд, потом посмотрел на окровавленную ладонь, которой зажимал рану, и удивленно воскликнул:

— Е-мое, Гундос, ты, блин, в меня попал, сука…

— Оба вы попали. — Китаец встал со стула, схватил не сопротивлявшегося Мотю за шкирку и поставил его рядом с корчившимся от боли Гундосом.

В дверях появилась напуганная выстрелом секретарша. Первым делом она посмотрела на своего шефа, который почти сполз с кресла и опасливо вращал глазами, и, поняв, что с ним все в порядке, немного успокоилась.

— Ольга Григорьевна, — шагнул к ней Владимир. Он наклонился к ее уху и шепнул: — Если вас не затруднит, наберите ноль два, пожалуйста — нужно пристроить ребят на государственные харчи. У вас замечательные духи, — произнес он громче, — это «Опиум»?

Секретарша зарделась, польщенная его вниманием.

— «Нина Риччи», — улыбнулась она, выходя в приемную.

— Ну что, бойцы, — с насмешливым сочувствием сказал Танин, устроившись за столом напротив покалеченной парочки, — вляпались вы в дерьмо по самые уши. За незаконный ствол получите по «пятерке», да и то, если из него никого не пришили, плюс покушение на жизнь с использованием огнестрельного оружия, плюс… Ну, в общем, не маленькие, сами должны понимать…

— Дядя, — косясь на свой пистолет, который так и остался лежать на столе, рыкнул Гундос, — кончай нам мозги парить! Не знаю, кто ты такой, но зря ты встрял в это дело. Теперь тебе — хана, так и знай.

— Ладно, разберемся. — Китаец выпустил дым в сторону Гундоса. — Ты лучше скажи, на кого вы с Мотей работаете?

— А ни на кого, — дурашливо улыбнулся кривоносый, — мы сами по себе.

— Если скажешь правду, я могу подтвердить, что пистолет выстрелил случайно, — задумчиво произнес детектив. — Тогда, глядишь, отделаетесь легким испугом или условным сроком…

Гундос замолчал, усиленно переваривая полученную информацию.

— Думай быстрее, — поторопил его Владимир, — сейчас сюда менты заявятся.

— От Таксиста мы, — взглянув на своего подельника, произнес Гундос.

— Что ему нужно?

— Чего-чего… — ухмыльнулся кривоносый, — ошкурить этого красавчика.

— «Геликон» платит Анатолию Михайловичу. — Китаец поднялся и бросил окурок в пепельницу. — Таксист знает об этом?

— Может, знает, может, нет, какая разница? — скривился Гундос.

— Ладно, — кивнул Танин, — где его найти?

— Ты слишком много хочешь знать, дядя, — выпятил толстые губы кривоносый.

— Ладно, племянничек, черт с тобой, не хочешь — не говори. — Владимир рванул капроновый шнур с жалюзи, висевшими на окне, быстро подошел к бандитам и, не дав им опомниться, надежно связал спинами друг к другу.

— Алексей Петрович, мне нужно идти, — сказал он притихшему Замятину, кладя перед ним свою визитку. — Если я понадоблюсь, звоните.

Он хлопнул президента холдинга по плечу и направился к выходу.

— Вы хотите оставить меня с этими?.. — Бизнесмен покосился на бандитов.

— Не волнуйтесь, Алексей Петрович, — ободряюще улыбнулся ему Китаец, — они уже неопасны. И потом, милиция уже едет сюда.

— Эй, дядя, — топчась на месте, окликнул его Гундос, — куда ты? Ты же обещал сказать, что пистолет выстрелил случайно…

— Ты очень невнимателен, племянничек, — упрекнул его Владимир, на секунду остановившись. — Я сказал, что могу подтвердить… Но это не значит, что я захочу это сделать. А вам рекомендую на досуге заняться изучением Конфуция. Он говорил: «Излишняя слабость или излишняя суровость вредны — надобно уметь соединять силу с умеренностью».

— Паскуда, кинул! — завопил Гундос. — Я тебя из-под земли достану, гнида!

— Может быть, достанешь, — кивнул Китаец, — когда выйдешь. Да и то навряд ли.

Он прошел через приемную, улыбнулся на прощание секретарше и, провожаемый заинтересованными взглядами посетителей, покинул офис Замятина. Танин уже забрался в «Массо» и запустил двигатель, когда, сверкая синим проблесковым маячком, к особняку подкатил милицейский «УАЗ».