Хорасу Таттлу, невысокому толстяку, не давали покоя мои габариты, особенно голова. Я думаю, он побаивался меня или его задевало, что я такой большой, потому что сам-то он был очень маленьким. Бетти, его жена, тоже была коротенькой и круглой, с такой же, как у мужа, конусообразной головой. Они напоминали черепах. В том числе и фамилией[12]. Возможно, некоторые люди становятся похожи на свои фамилии, как иные хозяева – на собак.

Я делил спальню с двумя из пятерых усыновленных Таттлами пацанов. В первый же вечер тот, который постарше, пригрозил зарезать меня во сне. А у меня было так муторно на душе, что я сказал ему, что не имею ничего против.

В школе мне было трудно сосредоточиться. Но попробуй сосредоточься, когда у тебя на глазах убили родного дядю и ты знаешь, что очень скоро настанет конец света. Попробуй учиться, когда тебе известно, что на подходе Третья мировая война и все это по твоей вине.

Я продолжал дважды в неделю заниматься с Эми Пушар. Она спросила, почему меня не было, и я рассказал.

– У меня дядю убили.

– О господи! – воскликнула Эми. – Кто?

Я немного подумал и ответил:

– Один агент тьмы.

– Так его поймали?

– Ловят.

– Слушай, а твоя мама ведь тоже умерла?

– Да, от рака.

– Ты, наверное, самый невезучий человек на свете, – сказала Эми и немного отодвинулась, хотя, возможно, и неосознанно. – Я хочу сказать: сначала твоя мама, теперь вот дядя, и еще то, что ты с Барри сделал, и все остальное.

– Вообще-то, я внушал себе, что все это не имеет ко мне отношения, со мной все в порядке и так далее, – признался я. – Но верить в это становится все труднее и труднее.

У дяди не было других наследников, и все его вещи стали моими, но я оставил себе только телевизор и видеомагнитофон. Их я перенес в спальню. Самое главное мне не досталось. Пятьсот тысяч долларов. Я не помнил, чтобы Могар, уходя, прихватил ту коричневую кожаную сумку. Дядя Фаррел затолкал ее под свою кровать, но там ее не было, и полицейские ее тоже не нашли. Может быть, потому, что я им о ней не сказал. Трудно было бы объяснить копам происхождение такой суммы наличных. Заикнись я об этой сумке, проблем бы у меня наверняка лишь прибавилось, но я начал жалеть, что у меня нет этих денег. С ними я мог бы сбежать. Не знаю куда, но тогда мне казалось, что везде будет лучше, чем в доме Таттлов с их приемными отморозками.

Еще через пару дней я начал брать с собой в школу газету Хораса и, вместо того чтобы учиться, читал ее от первой до последней страницы: выискивал хоть какой-нибудь намек на поиски, которыми занялся мистер Сэмсон. Я тщетно пытался понять, что хорошего в миллиарде долларов, когда мир погружен в террор и кромешный кошмар. Но у таких, как Могар, воображение богаче, чем у меня. Например, будь я Могаром и захоти выкрасть самое мощное оружие на земле, мне бы и в голову не пришло нанять для этого дела кого-то вроде моего дяди.

Я скучал по дяде Фаррелу. Скучал по нашей квартирке и ужинам из замороженных продуктов. Скучал по тому, как дядя Фаррел облизывал свои толстые губы, и даже по его наставлениям о выдвижении в мире скучал. Дядя просто пытался помочь мне и не хотел, чтобы я кончил, как он. Я вдруг понял, что дядя Фаррел любил меня и, кроме меня, у него никого не было.

Чтобы как-то отвлечься, я взял в библиотеке книгу «Король былого и грядущего». Там рассказывалось о короле Артуре и рыцарях Круглого стола. Книжку я осилить не смог и поэтому взял напрокат старый фильм «Экскалибур», где играет куча английских актеров, о которых я никогда не слышал.

Артур был таким туповатым малым. Он вообще служил оруженосцем у своего брата Кэя, таскал за ним меч, ухаживал за его конем, чистил доспехи и считался вовсе не рыцарем, а кем-то вроде лакея. Никто не верил, что этот пацан сможет вытащить меч из камня. Но Артур взял и выдернул меч, а потом сказал: «Если вы рыцари и следуете за своим королем, то следуйте за мной!»

Так Артур стал королем. Он построил Камелот и собрал рыцарей Круглого стола. Все шло отлично, пока его лучший рыцарь, Ланселот, не спутался с королевой Гвиневрой, а потом пришел внебрачный сын Артура Мордред и все забрал себе.

В конце фильма была большая кровавая битва. Артур убил Мордреда, а тот его тоже вроде как убил. Но там все крайне запуталось. По фильму, Артура понесли над морем три похожие на ангелов женщины в белых одеждах. Один из рыцарей подобрал Экскалибур и забросил его в большое озеро. А там под водой жила Хозяйка озера, она типа всплыла на поверхность и схватила меч.

Эта последняя часть фильма совсем сбила меня с толку. Ведь если меч забрала Хозяйка того озера, то как он оказался у мистера Сэмсона и его рыцарей? Я решил, что если когда-нибудь еще встречу мистера Сэмсона, то обязательно расспрошу об этом.

А потом мне начали сниться эти сны. Не знаю – возможно, из-за того, что я сорок девять раз пересмотрел «Экскалибур». Я всегда засыпал на титрах, и мне снился сверкающий белый замок на склоне горы. На крепостном валу развевались треугольные черно-золотые флаги, а за внешней стеной стояли рыцари. Целая тысяча рыцарей в доспехах. Все были вооружены длинными черными мечами, а лица, раскрашенные черной краской, жутко свирепели, когда за стену замка прорывались какие-то суровые длинноволосые ребята в коричневых плащах и с чумазыми рожами. Эти, в плащах, преследовали человека с золотыми волосами, и я почему-то знал, что это мистер Сэмсон, хотя во сне он был не таким, каким я его запомнил. Десять против тысячи. У них не было шансов, но они бились, пока не падал последний из них, а им оказывался рыцарь с золотыми волосами.

После этого сна я просыпался со словом «Хатива» на губах. Я пошел в школьную библиотеку и нашел в атласе Хативу. Как и говорил мистер Сэмсон, это город в Испании, и стоит он на склоне горы Монте-Берниса.

И вот еще какой сон мне снился. Страшный такой, из тех, когда мечтаешь проснуться. Я парил высоко над равниной или большим полем и видел внизу огромную армию. От самого горизонта маршировали шеренги солдат с непроницаемыми лицами. Миллион или даже больше солдат, и грохот их шагов был подобен грому. В небе ревели боевые самолеты, колонны танков с рычанием двигались по полю, а ночное небо освещали разрывы дальнобойных снарядов. Навстречу этой армии на черном коне скакал большой человек, и в руках у него был Экскалибур. Лицо всадника скрывала тень. Когда над ним пролетали самолеты, он поднимал руку с мечом и рев армии позади него заглушал разрывы бомб.

Всадник спрыгивал с коня, поднимал меч высоко над головой и вонзал его в землю. Из этого места вырывался столб ослепительно-белого света. С неба сыпались загоревшиеся самолеты, взрывались танки, целые дивизии противника пожирал огонь, уцелевшие солдаты с дикими криками бежали с поля боя.

Слепящий свет из-под земли постепенно гас, и дальше я шел по развороченному бетону среди вырванных с корнем голых деревьев и покореженных машин с мигающими аварийными огнями. Повсюду летал пепел, он забивался мне в волосы, в рот, не давал дышать. Я искал кого-то, звал его по имени, но не мог разобрать, кого зову. Мне нужно было обязательно найти этого человека; я был уверен, что если разыщу его, то все будет в порядке. Но сколько мне ни снился этот сон, я ни разу никого не нашел.