С начала 70-х антипатии либералов по адресу Тихонова возросли многократно. Что было не случайно, а явилось прямым следствием того, как менялось отношение либералов к советскому патриотизму как к оплоту государственности — оно стало резко критическим. Поэтому носители этого патриотизма априори стали вызывать у либералов отторжение. Однако Тихонов как будто специально играл на нервах у либералов. Началось все с того, что он подружился с уже упоминавшимся Семеном Цвигуном. В итоге в течение семи лет (1975–1982) свет увидели сразу три экранизации его прозы с участием Тихонова: «Фронт без флангов» (1975), «Фронт за линией фронта» (1977) и «Фронт в тылу врага» (1981). Кстати, и в культовом сериале «Семнадцать мгновений весны» Тихонов во многом согласился сниматься потому, что съемки его курировал все тот же Цвигун. И в том треугольнике, который стал главным стержнем фильма, — Штирлиц — Шелленберг — Мюллер — посвященные люди уже тогда разглядели тайный смысл, а именно — глубинный конфликт между двумя политическими течениями в советской элите. Одно из них (его представителем был Андропов) было готово начать сепаратные переговоры с Западом, другое (Цвигун) всячески этому сопротивлялось.

Кто-то может возразить: дескать, Тихонов, подружившись с Цвигуном, таким образом, ловил «конъюнктурный ветер» в свои паруса, то есть попросту ставил на выгодных людей во власти в угоду своим меркантильным интересам. Но вновь повторюсь: не меркантилизм лежал в основе поступков Тихонова, а принципиальная позиция подлинного патриота своей страны. Это было прямым ответом на возникшую в 70-х еврейскую эмиграцию. Чем активнее была эта эмиграция, тем сильнее в Тихонове рос протест против нее и всего, что выступало против советского патриотизма. Это было заметно по всем его тогдашним поступкам: как личным, так и творческим. Например, именно тогда он был удостоен звания народного артиста СССР (в 1974-м) и вступил в ряды КПСС (в 1976-м).

Практически все его роли в кино, выпавшие на 70 — 80-е годы, несли в себе ярко выраженный политический оттенок. Так, в «Человеке с другой стороны» (1972) он сыграл инженера, который по заданию молодого советского правительства выполняет ответственное поручение — добывает в Швеции тысячу паровозов для нужд СССР; в сериале «Семнадцать мгновений весны» (1973) он играет советского разведчика; в экранизации шолоховского романа «Они сражались за Родину!» (1975) — советского солдата; в кинотрилогии по романам С. Цвигуна вновь перевоплощается в чекиста — майора НКВД, руководившего партизанским отрядом; в служебной драме «И другие официальные лица…» (1976) исполняет роль сотрудника советского Внешторга, заключающего с зарубежными партнерами выгодные для своей страны контракты; в сериале «ТАСС уполномочен заявить» (1984) снова играет высокопоставленного сотрудника КГБ, разоблачающего происки западных разведок; в «Европейской истории» (1984) перевоплощается в честного журналиста, который разоблачает уже происки неофашистов.

В 1979 году Тихонов совершает и вовсе запредельный в глазах либералов поступок — соглашается озвучить авторский текст документального фильма по книге Л. Брежнева «Возрождение», снятого для Центрального телевидения. Поскольку на тот момент больной генсек уже ничего, кроме сарказма, у подавляющей части творческой интеллигенции не вызывал, большинство актеров от предложения озвучить этот текст под разными предлогами отказались. Но не Тихонов, который прекрасно знал, как к его поступку отнесутся политические оппоненты — либералы. Он дал свое согласие участвовать в этом телепроекте, поскольку всегда жил по принципу: если тебя проклинают враги, значит, ты все делаешь правильно.

Скажем прямо: даже определенная часть простых людей осудила поступок Тихонова. Дескать, негоже любимому актеру так уж явно симпатизировать власти. Тем более что у нее в те годы и в самом деле накопились весьма существенные долги перед обществом. Однако уже ближайшее, далеко не светлое, будущее докажет всем тем, кто осуждал Тихонова и ему подобных, кто окажется прав в этом споре.

Волна недовольства, а то и вовсе плохо скрываемой ненависти по адресу Тихонова в либеральной среде набирала обороты всю вторую половину 70-х. Все началось в 1976 году, когда он вступил в ряды КПСС, а также был удостоен Госпремии РСФСР (а эта премия всегда считалась продержавной). Затем последовали: Госпремия Ленинского комсомола в 79-м и 80-м (за фильмы по романам Цвигуна и за «Белого Бима Черное ухо») и Госпремия Украины в 80-м (за участие в работе над «Возрождением»). Этот дождь из наград сделал Тихонова для либералов персоной нерукопожатной. Например, все эти анекдоты «про Штирлица», которые имели под собой именно либеральную (а не народную, как многие считают) основу, активно внедрялись в массы именно в те годы. И начинка у этих анекдотов была откровенно антипатриотическая: вспомним хотя бы «Штирлица рвало на Родину» и т. д.

Короче, если брать кинематографическую среду того времени, то Тихонов был одним из ярких представителей течения советских патриотов, которым противостояли либералы-космополиты и русские националисты. В одном окопе с Тихоновым находились такие известные советские кинематографисты, как Сергей Бондарчук, Юрий Озеров, Евгений Матвеев, Станислав Ростоцкий.

Именно Ростоцкий в 1980 году снимает документальный фильм о Тихонове под названием «Профессия — киноактер». После чего добавляет новую порцию ненависти к себе и своему другу со стороны либеральных оппонентов. Один из них, кинокритик Валерий Головской (в 1981 году, на волне еврейской эмиграции, он уехал в США), по этому поводу выскажется следующим образом:

«Ростоцкий снял документальный фильм об актере Тихонове, качество которого было столь катастрофически низким, что пришлось — редкий случай — выпустить фильм под псевдонимом С. Степанов!..»

На самом деле псевдонимы в советском кинематографе брали многие деятели, и это вовсе не являлось следствием низкого качества их произведений (например, известный режиссер Владимир Вайншток писал сценарии под псевдонимом Владимир Владимиров и под этим именем выпустил знаменитый фильм «Мертвый сезон»). Вот и Ростоцкий скрылся под псевдонимом, поскольку не хотел, чтобы в широких массах его лента воспринималась как откровенный панегирик другу. Хотя в киношных кругах ни для кого не было секретом, кто именно стоял за этим псевдонимом. Кстати, под ним же два года спустя Ростоцкий приложил руку к другому фильму — «Эскадрон гусар летучих», который стал лидером советского кинопроката. Что лишний раз доказывает — упрек Головского был рожден не желанием объективно разобраться в сути дела, а сугубо идеологическими мотивами.

Горбачевскую перестройку в 1985 году Тихонов встретил, как и большинство советских людей, с энтузиазмом. Страна нуждалась в молодом и толковом руководителе, и многим казалось, что именно Горбачев таковым и является. Но прозрение началось уже спустя два-три года, когда либеральная общественность начала мощную атаку на советское прошлое. Вот тут у большинства, в том числе и у Тихонова, и начали открываться глаза на Горбачева, при прямом содействии которого некогда самый гуманистический и светлый советский кинематограф начал превращаться в свой антипод — антигуманную «чернуху». Естественно, сниматься в подобном искусстве такой человек, как Тихонов, просто не мог. В итоге во второй половине 80-х он записал на свой счет только несколько ролей, из которых только три были главными: в «Апелляции» (1987; секретарь обкома партии Дмитрий Васильевич Плотников), «Любви с привилегиями» (1990; министерский чин Константин Гаврилович Кожемякин) и «Призраках зеленой комнаты» (1991; Мартин Чиверел).