И вот однажды, далеко не прекрасным днем, вы встречаете этого самого потерпевшего прохожего. И видите, что он изрядно поздоровел за это время, вдобавок за ним гужбанится стайка звероватых амбалов весьма недружелюбного вида. Прохожий вежливо просит вас отдать его вещь, намекая, что он в курсе, что вы явились практически соучастником разбоя, но по доброте душевной прощая вам этот грех. И, более того, готов выдать вам небольшую компенсацию за моральный ущерб.

Вы полезете драться с этим прохожим за его собственность, уповая на то, что друг как-то однажды в изрядном подпитии поклялся вам подмогнуть, «ежели что»? Или мирно отдадите чужое, в надежде, что добродушный хозяин дубленки вам подкинет мелочишко на коньячишко?

А Кейтель, кстати, планировал оккупацию Данцига БЕЗ ВОЙНЫ с Польшей — по примеру тех же поляков в Вильно, устроив «национальную» квазиреволюцию немецкого элемента и введя свои части для «усмирения мятежа».

И, кроме того, Гитлер пообещал Беку (5 января 1939 года в Берхтесгадене) поделиться с поляками чешскими территориями, которые немцы собрались оккупировать через два месяца. Кроме того, в оплату за автостраду Германия была готова передать Польше часть Закарпатской Украины, управляемую пока что словаками.

Ладно бы поляки были непримиримыми врагами Антикоминтерновского пакта и хотели сражаться с немцами из святой ненависти к фашизму! Так нет, Польша, например, чтобы сделать приятное Японии, ближайшему союзнику Германии, признала Маньчжоу-Го, японскую марионетку на Дальнем Востоке, и даже собралась открывать польское консульство в Харбине. И очень долго Бек вел задушевные разговоры с Риббентропом на обоюдно приятную тему — о немецко-польском походе на Восток.

Да и немцы время от времени позволяли себе реверансы в сторону Варшавы — когда член организации украинских националистов Г. Мацейко застрелил министра внутренних дел Польши Б. Перацкого, немцы проявили полицейское рвение. Организатора покушения, руководителя «Краевой экзекутивы» ОУН Н. Лебедя, следовавшего пассажирским рейсом из Данцига в Свинемюнде, гестапо Пруссии схватило и передало полякам. Лично Гиммлер, тогда шеф этой конторы, вел это дело!

А теперь, когда Германия вознамерилась восстановить статус-кво в отношении СВОЕГО города, поляки встали на дыбы. Нет, и все!

Польша и Германия — соседи. От соседей практически невозможно спрятать любые секреты — от кулинарных до военных. Неужто польский Генштаб не знал, что к 1939 году представляли из себя вермахт и Люфтваффе? И командующий Рыдз-Смиглы всерьез планировал удар на Берлин?

Априори более сильное в военном отношении государство требует от более слабого территориальных уступок. Что делает слабое? Подчиняется либо ищет союзников. Чтобы вместе с ними встретить удар агрессора, чтобы разделить тяжесть войны, чтобы выстоять, наконец!

Союзников у Польши НЕТ (со всеми соседями у нее отношения неважные, а дальние «гаранты польской независимости» планов действенной помощи Польше даже в запасниках своих Генштабов не хранят).

И в споре за Данциг полякам приходится рассчитывать только на собственные силы. А они, прямо скажем, невелики.

Вооруженные силы Польши (при успешно проведенной мобилизации) — тридцать девять пехотных дивизий, одиннадцать кавалерийских бригад, две мотобронебригады, ВВС, военно-морской флот и Пинская военная флотилия. У чехов силенок было поболее — но они благоразумно сложили оружие и вытянули лапки кверху. У поляков и в помине не было такой промышленной мощи, как у южных соседей, — но они решили сражаться. Решение, достойное уважения, это без всякой иронии.

Вермахт в 1939 году — это 39 пехотных, 3 горнострелковых, 5 танковых, 4 легких (моторизованных) и одна кавалерийская дивизия. Отмобилизованных дивизий! Снабженных вооружением и техникой по штатному расписанию — то есть боеготовых. И, кроме того, не менее пятидесяти дивизий, формируемых в случае мобилизации, на которых уже запасены необходимые объемы техники, вооружения, снаряжения и боеприпасов (спасибо Чехословакии!).

Бронетанковые части польской армии насчитывали 403 танкетки ТК-3, вооруженные пулеметами, и 198 танкеток ТКS, на которые поляки ставили 20-мм противотанковые ружья «Солотурн», 152 танка 7ТР («семитонный польский», аналог «виккерса шеститонного» или нашего Т-26, 37-мм орудие и 7,92-мм пулемет, дизельный двигатель). Кроме этих, в число относительно боеспособных машин можно включить полсотни Рено-35; кроме того, имелось девяносто с небольшим тоже французских, но уже достаточно устаревших, Рено FT-17 (37-мм пушка и 7,92-мм пулемет; почти половина этих танков была включена в состав польских бронепоездов). Кроме того, в разработке находился танк 10ТР («десятитонный польский»). Об этом танке, кстати, стоит упомянуть особо.

Герр Резун утверждает в своем «Ледоколе», что танки БТ (колесно-гусеничные) создавались в Советском Союзе исключительно для агрессии против Европы. Дескать, для войны на ВосточноЕвропейской равнине они были не пригодны, и создавал их Сталин исключительно в целях «работы» на германских автострадах.

Замечу в скобках, что в 1931 году, когда с конвейеров сошли первые БТ-2, Польша жила и здравствовала, а автострад в Германии еще и в помине не было. А когда через десять лет пришла пора эти самые танки-агрессоры пустить в дело (летом сорок первого), то их с конвейеров танковых заводов агрессивные сталинские инженеры и наркомы почему-то снимают. Но это так, к слову.

Так вот, поляки в 1932 году тоже начали разработку колесно-гусеничного танка «а ля Кристи» — пресловутого 10ТР. Силуэт его сильно напоминал БТ-5, вооружение было почти идентичным (у русских была 45-мм пушка, а у поляков — 37-мм, зато у польского танка было два пулемета вместо одного на БТ). Скорость польской машины на колесах была 75 км/час, да и на гусеницах тоже неслабая — 56. В общем, был он почти точной копией БТ-5. Очевидно, и строился он с теми же целями — вырваться на германские автострады и уж там-то дать немцам прикурить!

Правда, начатое разработкой еще в 1932 году, в марте 1935-го из-за утери чертежей (напомню, речь идет о поляках) создание этой машины остановилось, и только в декабре 1936 года началось мелкосерийное строительство этого «танка преследования» (официальное название!). Но из-за капризного двигателя исправных машин этого типа в строю не было ни одной, и на германские автострады польские танкисты так и не вырвались.

Создание этого танка (по Резуну) — верный признак того, что Польша готовит «полонизацию» Европы!

Против всей польской разномастной танковой «армады» в восемьсот (на самом деле — в шестьсот пятьдесят, очень много танков и танкеток требовали среднего и капитального ремонта) бронеединиц, основу которой составляли пулеметные танкетки, немцы выставили 2800 танков! Из которых, правда, средних Pz-IV было всего 211 («всего» — это относительно, у поляков таких машин ВООБЩЕ НЕ БЫЛО), Pz-III — чуть более шестисот. Легких же Pz-II в строю числилось более 1200, чешских 35(t) — 219, остальные — это малоценные пулеметные Pz-I. Кроме того, танковый батальон 3-й легкой дивизии (моторизованной) был вооружен чешскими танками 38(t).