— Неужели? — удивилась я. — А мне почему-то кажется, что, наоборот, очень даже есть о чем. Например, о Матрусове Александре Романовиче. Надеюсь, такой вам известен.

Тут выражение лица Елисеева немного изменилось, но ответил он все тем же высокомерным тоном:

— Даже если известен, к вам это никакого отношения не имеет. Дела компании вас не касаются.

— И тех, кто в ней работает, тоже? — издевательским тоном продолжила я. — Например, того же бухгалтера Орлова, ведь именно данного клиента он якобы обворовал.

— Еще раз повторяю: это дело не ваше, а компании и налоговой полиции. И я буду отвечать только на вопросы ее представителя, — взревел Елисеев.

— Зря вы так со мной… — перейдя на легкую угрозу, произнесла я. — Мне вот, например, стало известно, что никакого Матрусова-фермера в помине не существует и что сделка совершалась кем-то по украденному паспорту. Думаю, этой информацией очень заинтересуется налоговая полиция. Или я не права?

— Вы… да вы… — заволновался директор. — Вы ничего не понимаете, а лезете туда, куда вас не просят. Я еще раз повторяю, дело это не ваше, тем более что суд уже вынес приговор вору Орлову. И вы все равно ничего не докажете.

— Ну, это мы еще посмотрим, — усмехнулась я в ответ. — Похоже, что вы плохо знаете законы, уважаемый. А статьи о совершении и заказе убийства вам известны? Полагаю, что нет, поэтому вы и убрали жену бухгалтера. Ведь так?

— Вон! — снова вскочив со своего места и выставив указательный палец вперед, заорал Елисеев. — Вон… или…

— Хорошо, хорошо, я вас покину, — лилейным голоском пропела я. — Но только вы не расслабляйтесь. За вами скоро придут.

Не торопясь встав с кресла, я медленно прошествовала до двери и как победитель, а не как побежденный, с гордо поднятой головой вышла.

Оказавшись за пределами здания компании, я села в машину и задумалась: что же делать дальше и как поступить? То, что директор в чем-то замешан, было очевидно — слишком уж неадекватно и агрессивно для невиновного он себя ведет. На его месте следовало быть более осмотрительным и расчетливым. При этом он, похоже, не слишком испугался моей угрозы. Не пытался выяснить подробности, что именно я узнала, не предлагал взятку… Словно у него есть свои люди в налоговой инспекции. Если так, то пора отправляться туда и все рассказывать. Хотя нет, бесполезно. Пока еще рано, вряд ли мне кто поверит. Стало быть, нужно найти еще какие-то подтверждения того, что убийство жены Орлова было выгодно для Елисеева и что именно он его и заказал. Но как это сделать?

Я решила бросить «кости» и спросить у них совета. Поэтому извлекла из бардачка черный мешочек со своими магическими двенадцатигранниками, высыпала их на колени и уставилась на выпавшую комбинацию 36+20+3. Расшифровывалась она так: «Начало периода деловой активности, благодаря которой вы достигнете всего, к чему стремились».

Немного подумав, я поняла, что мои подсказчики предлагают мне как следует проверить, что именно нашла на Елисеева Орлова. В офисе у женщины был свой компьютер, и неизвестно, все ли в нем проверили ее коллеги. Ничего другого, что имело бы отношение к данной расшифровке предсказания, пока мне в голову не приходило. Что же касается сделанного вывода… Если я найду в вещах Юлии то, чего так боялся Елисеев, можно будет разговаривать и с ним, и с налоговой совсем по-другому.

Дождусь-ка я вечера, а потом немного пороюсь в офисе адвокатов. Вдруг эти дамочки ничего даже не знали о проводимой Орловой работе. Следует проверить все лично.

Запланировав наведаться вечерком в офис адвокатской конторы и немного покопаться в нем под покровом ночи, я со спокойной совестью направила машину в сторону дома. Зная, что торопиться мне в общем-то некуда, я ехала не спеша, наслаждаясь ровным гудением мотора и мерным покачиванием машины. Езду на машине я любила всегда, да только вот, как правило, понаслаждаться ею как следует нет никакой возможности: то гонки за преступниками, то выезды по работе — просто времени не хватает, чтобы расслабиться и получить удовольствие от того, что нравится. Сейчас же я пользовалась неожиданно появившейся возможностью в полной мере.

Но, как говорится, не тут-то было. Бросив несколько взглядов в боковое зеркальце, обнаружила следующую за мной по пятам машину. Вроде бы ничего подозрительного, но она странным образом повторяла все мои маневры. И я насторожилась. Серая «Ауди» неотступно следовала по пятам и не очень-то старалась спрятаться и не засвечиваться. Стало ясно, что это «хвост».

«Так… кажется, директор засуетился… Видно, хорошо я на него поднажала, что он приставил ко мне своих головорезов. Интересно бы еще узнать, какое задание он им дал: просто последить или же сразу грохнуть? Увы, придется их всех горько разочаровать. Умирать я в ближайшее время не собираюсь, да и прятаться тоже. Жаль, что им это неизвестно, — получат ведь бумерангом в обратную».

Ничуть не расстроившись из-за такого поворота событий, а даже, наоборот, обрадовавшись ему — острые ощущения будоражат мою кровь, ведь недаром же я зовусь Ведьмой, — я продолжила свой путь, изредка бросая взгляды на машину, которая так и ехала за мной, не отставая, до самого моего дома. Когда же я вышла из машины, чтобы выяснить, кто же именно ехал за мной, так как до сих пор из-за затемнения стекол «Ауди» это сразу определить не удалось, направилась за угол дома. Там я сразу же остановилась, нащупала в своей сумочке небольшое зеркальце и, присев, выставила его из-за угла и направила в сторону машины-«хвоста». И сразу увидела, что из «Ауди» вышел парень в шортах и легкой маечке и направился туда же, куда пару минут назад удалилась я.

«Ясно, идет за мной», — поняла я. Убрала зеркальце на место и приготовилась к нападению. Ждать, когда оно последует с противоположной стороны, было не в моих правилах.

Несколько минут спустя из-за угла дома, за которым я стояла, показался человек. Я занесла руку вверх и врезала ему кулаком по носу. Раздался болезненный вой, и парень, следивший за мной на «Ауди», отскочил в сторону. Он запрокинул голову вверх и зажал нос рукой, чтобы немного приостановить начавшееся кровотечение. Я же, не наблюдая в данный момент никакой агрессии со стороны своего раненого преследователя, достала из кармана носовой платок и протянула его пострадавшему.

— На, утрись, а то весь перепачкаешься, — сказала я, а потом, слегка нахмурившись, добавила: — Не люблю, когда за мной следят.

Парень принял от меня платок и, зажав им нос, произнес:

— А мне не сказали, что ты можешь драться.

— Кто не сказал? — понадеявшись на то, что о цели своего задания парень поведает мне все сам, спросила я.

— Неважно, — разочаровал он меня, а потом, в свою очередь, тоже спросил: — Кто ты такая?

— Странный вопрос! Тебя должны были об этом осведомить, раз уж послали за мной следить, — ответила я, намекая на то, что знаю, кому я помешала.

— Должны, но не получилось, — устремив на меня свой спокойный взор, произнес парень.