– Сначала мы сами должны победить себя. Они придут, когда уже не будет никаких небесных змеев, чтобы защитить Альвенмарк. И никаких драконников.

«Она видела слишком много вариантов будущего, — раздраженно подумал Нодон. — Фирац сошла с ума!» Он отвернулся и снова поглядел в маленькое зарешеченное окно. Нандалее корчилась, словно от боли. На соломе была кровь. Альвы всемогущие! Он ухватился за засов. Даже если это будет стоить ему головы, он не будет просто стоять и смотреть.

– Позови Темного! Ей плохо! Скорее!

– Он узнает, — спокойно ответила газ ал а. — Она драконница. Он все про вас знает. Даже то, что ты сейчас нарушаешь его приказ.

Нодон отодвинул засов. Ему было наплевать на приказы. Он был с Нандалее в Нангоге, сражался с золотоглавой змеей, с людьми-ягуарами и наездниками орлов. Рядом с ней он пережил ужасное землетрясение, превратившее Золотой город в огромное поле, усеянное обломками. Не будет он стоять сейчас, в трех шагах от нее, и смотреть, как она истекает кровью.

– А если она рассчитывает на твое сочувствие, Нодон? Что, если это просто уловка, чтобы освободиться?

Он распахнул дверь.

Нандалее прижимала обе руки к низу живота, корчась от боли. Нодон знал, как помочь раненому на поле боя. Но это... И вдруг свет, падавший в дверной проем, ослаб. Всего на миг, а затем на колени рядом с ней опустился Темный. Убрал в сторону ее руки. Воздух в камере завибрировал, когда он выкрикнул слово силы.

– Ты ничего им не сделаешь! — закричала Нандалее. — Не прикасайся к ним! — Она ударила его по лицу, но он не обратил на это внимания.

– Держи ее за руки, — спокойно приказал он Нодону.

Драконник помедлил, но все же подошел к обоим.

– Я здесь для того, чтобы помочь ей! Если она будет сопротивляться, ей будет только хуже. И детям...

Нандалее снова ударила Темного по лицу.

Краем глаза Нодон заметил, что с ней не так. В ужасе схватил ее за руки и изо всех сил рванул на себя.

– Не помогай ему! — в отчаянии вскричала Нандалее. — Не верь своим глазам! Он обманывает тебя! Не верь тому, что он заставляет видеть тебя!

Темный разорвал ее потрепанное платье, сунул руку между ног.

В отчаянии Нандалее выгнулась дугой.

– Он пытается добраться до детей! Он хочет уничтожить все, что еще осталось от Гонвалона.

Она ошибается, иначе и быть не может! Если верно то, что она говорит, Темный просто зол. Его повелитель посылал Нодона в такие миссии, подоплеки которых эльф не понимал. Нодон убивал во имя его, мужчин и женщин, на первых взгляд казавшихся довольно-таки честными. Было что-то великое... что-то, что видеть могли лишь небесные змеи, поскольку их понимание происходящего намного превосходит понимание обычных детей альвов. И эта вера позволяла Нодону выполнять приказы. Если отказаться от нее, настанет конец всему.

– Сделай так, чтобы она вела себя тихо, — теперь в голосе Темного звучала тревога.

Под кожей живота Нандалее было что-то, что непременно хотело выбраться на волю. Он увидел, что кожа заходила волнами, и отбросил сомнения. Его тонкие пальцы коснулись ее затылка, а она тем временем отчаянно пыталась сбежать от них обоих. Он надавил на точку, и все мышцы в ее теле расслабились. Нандалее испуганно вскрикнула, а затем обмякла, но не отводила глаз от своего живота.

Темный обнажил его. Его узкая белая рука гладила светлую кожу эльфийки.

На глаза у Нандалее выступили слезы. Голоса ее лишили, ни язык, ни губы не повиновались ей. Но глаза были красноречивее тысяч слов. Они умоляли не делать этого.

Рука раздвинула плоть. Крови не было. Поначалу.

Нодон схватил ртом воздух, когда Темный вынул из раны крохотную оторванную детскую ручку. Мастер меча поспешно закрыл ладонью глаза Нандалее, чтобы она не видела происходящего.

Темный снова опустил руку в рану. На этот раз он вынул что-то большое и окровавленное. Теперь содрогнулся и отвел взгляд в сторону сам Нодон. У этого нечто были когти и чешуйчатый хвост. Янтарные глаза с вертикальными зрачками открылись, как только его насильно вырвали из материнского чрева. Оно зашипело. Хвост обвился вокруг предплечья Темного, мелкие острые зубки попытались ухватить дракона за пальцы.

Не умеющий лгать

Проснувшись, она увидела со всех сторон золотистый свет. Перед глазами плавало размытое узкое лицо. Кто-то держал ее за руку. Гонвалон?

— Ты вернулся... — У нее почти не было сил говорить. Он не ответил, но как же приятно было чувствовать его теплую руку, снова соскальзывая в глубокий сон без сновидений.

Открыв глаза снова, она увидела рядом Нодона. Выглядел он устало. Под глазами—черные круги. Судя по всему, улыбка далась ему нелегко.

— Голодна?

Во рту чувствовался какой-то желчный привкус. Эльфийка удивленно огляделась по сторонам. Голых каменных стен и ненавистной камеры больше нет. Стены комнаты побелены, из большого окна открывается вид на небо и острые пики гор. Она лежала в постели, на шелковых простынях, пахнущих ванилью. Исчезла и цепь, которой Темный приковал ее, словно дикую собаку.

Заморгала. В глазах Нодона читался страх. Что напугало его? Почему он здесь?

Воспоминания вернулись, одновременно словно бы нанося удар в самое сердце. В ужасе она села, отбросила в сторону одеяло, ощупала живот. Он все еще был большим, но она перестала чувствовать что бы то ни было.

— Они живы, — негромко произнес мастер меча.

Она вспомнила крохотную оторванную ручонку в руках у Темного. Снова погладила живот, отчаянно прислушиваясь к себе. Ничего. Ей хотелось закричать, но от ужаса сдавило горло.

— С ними все в порядке! — Нодон произнес эти слова успокаивающим тоном, которым обычно скрывают ложь.

Нандалее откинулась на подушку. Сил не было. Она прекрасно помнила, как Темный разъял ей живот, чтобы разорвать детей. Она видела это! Крохотную ручонку...

– Уйди! — наконец выдавила из себя она. Ей больше не хотелось видеть Нодона. Самого опытного убийцу Темного, который помог прикончить ее детей.

– Все не так, как ты думаешь, — слабым голосом произнес он.

Она отвернулась от него. Уставилась на белую стену. Хотелось заплакать, но сил не было даже на это.

– У тебя было трое детей, — бесцветным голосом произнес убийца. — Один из них был... другим. Он был крупнее... и убил бы своих брата и сестру. Когда мы нашли тебя в твоей потаенной долине, я еще не видел его ауры. Он вырос очень быстро. Темный говорит, что ты питала его своей ненавистью.

В душе всколыхнулся гнев.

– То есть это я виновата?

– Я не сомневаюсь, что твой темперамент поспособствовал тому, что произошло, — сурово отрезал Нодон. — Я вижу, как сейчас, в этот миг, меняется твоя аура. Как в тебе снова нарастает ярость. Думаешь, это не затрагивает детей? Ты не чувствуешь двух живых детей — возможно, это связано с тем, как он извлек третьего... — Нодон запнулся. — Может быть, еще не все зажило. В некоторые шрамы жизнь возвращается долго. Но присмотрись! Открой свое Незримое око и не говори, что не видишь, как твоя аура перекидывается на них, изменяет их. Не говори, что не понимаешь, что делаешь. Я не могу объяснить тебе, что происходит с твоими детьми. Они особенные. Да, ты потеряла одного. Но еще двое живы! Думай о них и забудь о третьем!