два года, а их сыну Никите семь лет. В квартире деда она встретилась и с семьёй сестры отца Натальей, которой исполнилось тридцать три года. Главе семьи Денису было тридцать шесть, а их дочери Кристине десять. Новую родственницу, в лице Жени, не особо жаловали, и принять в семью не спешили. Всех очень раздражал тот факт, что даже без всякой экспертизы, родство Жени и Сергея Орлова было очевидно. С этим невозможно было поспорить. К Новому двухтысячному году Орлов Виктор Иванович поднялся с кресла.

Женя и Андрей жили первое время по очереди то в квартире у Полянских, то у Платовых. В комнате Жени сделали косметический ремонт и к зиме остались в квартире Полянских. Клара Петровна пошла на пенсию, когда Женя готовилась к своей первой сессии. Она сдавала экзамены на тридцать второй неделе беременности. Бабушка сшила оригинальный сарафан, который не скрывал беременность Жени, но она выглядела в нём очень эффектно и стильно. Евгения Полянская попала в больницу девятнадцатого февраля двухтысячного года в двадцать два тридцать. Её сын родился двадцатого февраля в четыре утра весом три пятьсот. Ночь для семьи Полянских и Андрея была бессонной. Прадед первым узнал о рождении правнука, не выдержав и позвонив в шесть часов утра.

– Андрей, ты спишь? – спросил дед, приоткрыв дверь в комнату внучки.

– Какой тут сон? Я мыслями весь там, рядом с ней, когда уже позвоним? – растеряно говорил он.

– Я уже позвонил, – сказал дед, присаживаясь рядом с Андреем. – Женя мальчика родила. Ты стал отцом, а я прадедом. Ты, пойди, сам позвони, так будет вернее.

Андрея после звонка в роддом переполняли эмоции. Он, то улыбался, то вытирал ладонью глаза и нос от влаги. Позвонил родителям, нарушив им отдых в выходной день. Клара Петровна, глядя на него, тоже всплакнула. Борис Семёнович, дождавшись восьми утра, позвонил сыну и Виктору Орлову.

– Вот как не крути, Виктор, а спор ты мне проиграл. Я тебя, друг, поздравляю. У тебя теперь звание стало выше. Прадед! Ты слышишь, как гордо звучит? Женька наша сына родила три с половиной килограмма. Приезжай в гости, порадуемся вместе.

На следующий день после рождения сына, Жене исполнилось восемнадцать лет. Андрей зарегистрировал сына как отец, назвав его Евгением. Для Полянских и Орлова начались приятные хлопоты. Они не брали в расчёт Андрея, он витал в облаках и пропадал под окнами роддома, если не был на занятиях. Мужчины интересовались его мнением, но на этом всё и заканчивалось. Ещё на Новый год было обговорено кто и за что отвечает, и каждый знал, что нужно купить, чтобы не повторяться или что-то забыть. Двадцать пятого февраля Женю с сыном выписали из роддома, и Андрей привёз их домой. Через две недели Платову Андрею исполнилось двадцать лет. Родители подарили ему машину ВАЗ-2108 серебристого цвета.

– Сдашь плохо сессию – пересядешь на байк, – сказал Андрею отец. – Не лихач, о сыне думай. Мы подумали: «Чего у Семёновича гараж пустой простаивает?»

– Спасибо, – сказал Андрей, пожимая руку отцу и целуя мать. – Нам машина сейчас не помешает.

– Андрей мне кольцо подарил красивое, – сказала Женя чуть смущённо. – Посмотрите.

– Я решил сэкономить на подарках. У нас теперь два дня праздник: двадцатого у одного Женьки день рождения, двадцать первого у другой Жени.

Первый месяц дался всем жителям квартиры нелегко. Борис Семёнович и Андрей полусонные уходили на работу и учёбу. Женя посещала занятия через день по два-три часа и спешила домой. Кому-то объясняла причину, кто-то додумался сам. С вечера и до утра, родители освобождали Клару Петровну и занимались сыном сами. На ней, кроме заботы о правнуке в отсутствии родителей, был еще обед и ужин на четверых. Андрей давал возможность Жене не вставать по ночам к сыну, меняя ему памперсы и подкладывая его под грудь матери. Время шло быстро, и уже через два месяца о недосыпе не вспоминал никто. Борис Семёнович ушёл на пенсию, когда Платову младшему исполнилось три месяца, а Женя с Андреем готовились к летней сессии. В это же время Полянские стали агитировать молодёжь уехать на ПМЖ в Германию. Половина села, где родилась Клара Петровна, была, если не близкой, то дальней роднёй, в один миг решила уехать. Даже восьмидесятитрёхлетняя мать Клары Петровны была за отъезд. У неё было шестеро детей, пятнадцать внуков, двадцать шесть правнуков и один праправнук. Только треть большой семьи, на данный момент, осталась в селе, треть в городе, а треть уехала в Германию года три-четыре назад. Бабушка Жени помнила всех поимённо, а вот Жене не удавалось это. Попробуй запомнить сестёр и братьев числом двадцать пять или пятнадцать дядей и тётей с их вторыми половинами, имена, как и фамилии которых часто повторялись. Сдав сессию и взвесив все за и против, Женя и Андрей ехать отказались. Их сторону принял и дядя Жени Борис Борисович Полянский.

– Отец, здесь у меня работа, девчонки учатся в школе. Куда мы без знания языка поедем? Кому я там нужен даже с дипломом экономиста? Ладно, у мамы там много родственников, а что ты сам там будешь делать? Понимаю, на пособие прожить можно, но у них и пенсионный возраст на пять лет больше. Поезжайте с мамой к тёте Нелли. Посмотрите, как там наши живут, чем дышат, а потом и решите – стоит ли овчинка выделки.

Глава 3

В августе двухтысячного года Полянский Борис Семёнович, вместе с женой, полетел в Германию к её родственникам в гости. Именно после поездки, он принял решение переехать и сменить гражданство. Собрав за ужином всех Полянских, он объявил о своём решении.

– Дело это не быстрое – документы могут оформляться долго, но мы с матерью намерены переехать. Пока Женьке не исполнится полтора года, нужно сделать летом ремонт в квартире Риты, найти для него детский сад. Евгения с Андреем смогут спокойно учиться и жить самостоятельно, – говорил он. – Продадим квартиру и дачу, а до отъезда поживём с молодёжью. Хочу предупредить тебя, господин банкир, что деньги я разделю пополам между тобой и Женей. То, что у вас в семье на одного человека больше, в счёт не идёт. У вас на всех двое работающих, а у них два студента. Если ты, Марина, не довольна, я могу выделить вам не половину, а треть, чтобы была обоснованная причина для недовольства. Реже меняй шубы и покупай побрякушки.

– Отец, пожалуйста, не заводись. Те деньги, что ты получишь за эту квартиру и дачу, не стоят