Да, Марк Новак? Поэтому у тебя нет ни одного импланта?

Мне даже жаль, что я поступила с ним так. Он всего-то делает свою работу, за которую ему платит государство, пытается, но не может справиться с системой. Ей не нужны живые люди, ей нужны детали. В этом твоя ошибка.

Я ввожу данные, запрашиваю поиск по биометрическим параметрам и вижу его на мониторе стоящим у стены центра занятости. Он не выглядит несчастным, но чем-то недоволен. Выдыхает что-то. Я усиливаю звук.

«Сука». Я знаю, что это ко мне. Ты ещё не прочувствовал всю мощь машины, на которую работаешь? Даю добро на усиление санкций. Так почувствуй. Теряю интерес.

Затем я переключаюсь на XTW-075. Информации о нём критически мало. Экспериментальная разработка «Аро», дочки «CyberTactik». Судя по скупым выкладкам в научных статьях на сайте института Гослинга, это тот же искусственный интеллект, но с возможностью обучения на основе собственного эмоционального опыта. Он умеет думать и делать выводы, а ещё он может испытывать чувства. Это новая ступень ИИ. Почти человеческий мозг, но более совершенный, более рациональный. Здесь, в следственном МВР его решили «обкатать», чтобы дать ему опыт принятия решений и общения с различными группами населения, начиная от высших чинов, заканчивая допросом социально нестабильных элементов. Он учится, и учится у хорошего аналитика, имеющего полный набор человеческих эмоций по объективным причинам. Словно бы нас хотят заменить. Мне немного страшно. А что если, нас и правда, заменят? Мы умеем делать искусственные тела, теперь научимся создавать искусственный разум, способный принимать решения в любой ситуации. И спрашивается, для чего новому миру мы? Такие несовершенные, такие иррациональные? Словно ещё одна ступень эволюции на пути к совершенству.

Сколь бы абсурдной не казалась мысль, что эти атаки не случайны, вопрос возникает сам собой. Кто стоит за ними? Чья это воля? Почему «Зеро» снова решили показать свой нос из норы?

Быть может, стоит задать вопрос бывшим товарищам? Я отправляю запрос по скрытым каналам. Я докопаюсь до правды. В конечном итоге, Энн мне нравилась.

Приходит сообщение о незначительном повышении температуры возле датчиков в квадрате ВК-10.53. Элитный квартал, застроенный невысокими коттеджами, принадлежащими очень богатым и влиятельным людям. Там возможности «ЭйчЭс» ограничены. Кому-то не нравится, что за ними наблюдают каждую минуту. Я их понимаю, но считаю, что для полноты картины, «Око» должно быть везде. Моё око.

Сверяюсь со сводками и камерами. Убийство. Симилис убил хозяина. Что? Я снова не засекла возмущений в информационном поле, как и «ЭйчЭс». Что происходит? Ищу информацию. У меня нет доступа к камерам внутри ни одного дома. Они запитаны на отдельный сервер, не подключены к общей базе. МВР уже там. Если теория Марка Новака верна, то в этом симилисе можно будет выделить тот самый вирус. И тогда я буду на шаг ближе к разгадке. У меня потеют ладони.

«Лин?» — Войшурвиц. Он получил сигнал о повышении моего сердечного ритма. Надо избавиться от него.

«Да?»

«Всё в порядке?»

«Да, всё хорошо»

«Я узнал о твоём родителе, мне очень жаль», — и он туда же. Ничего не значащие слова, словно дань на алтарь безразличия.

«Мне тоже»

«Это был несчастный случай, да?»

«Да»

«Хочешь поговорить об этом?»

«Нет»

Войшурвиц размышляет, а потом принимает решение.

«Хочешь, я позвоню тебе вечером?»

«Нет, всё в порядке, правда»

«Но я всё равно позвоню»

«Хорошо»

У меня не осталось аргументов. Он знает, что каждый вечер я свободна.

Ответ пришёл на следующий день, когда моя смена на посту подошла к концу. В сообщении высветился только адрес. «Когана, 563». Это почти в пригороде. Почти за стеной. Я стираю сообщение и все упоминания о нём. Дожидаюсь конца смены и вызываю аэротакси. Официально я отправляюсь к мемориалу, чтобы почтить память родителя.

Едва аэротакси скрывается, я спускаюсь в лифте вниз, на тротуар. Двигаюсь осторожно, неоновые вывески освещают сырую брусчатку под моими ногами. Где-то пискнула крыса, и серая тень перебежала тротуар. Рядом — ресторан для тех, кто желает показать себя в обществе или же сделать красивые фото для социальных сетей. Все этого хотят, не так ли? Быть в теме.

Город пророс корнями глубоко под землю, ровно столько, сколь поднялся к небу. Я спускаюсь на уровень ниже. Навстречу попадаются редкие прохожие. Мало желающих пройти по вечернему городу. Полицейский дрон фиксирует моё присутствие и сразу теряет интерес. Вдоль подземной улицы вижу сферы камер «ЭйчЭс», по мере моего продвижения вдоль тоннеля они отключаются, чтобы пропустить меня. Системе необязательно знать, куда я направляюсь.

Спуск на ещё один уровень вниз. Я пройду под стеной и попаду как раз туда, куда нужно.

На пути к нужному повороту встречаю прохожего затянутого в узкие брюки и куртку с широким вырезом. Едва мы поравнялись, как он резко хватает меня за локоть и дёргает в открытый короб для коммуникаций у стены.

— Привет, Игла, — выдыхает он мне в лицо. Я отворачиваюсь. У него пахнет изо рта гнилыми зубами. Мы знакомы. Все зовут его Шильд. Он был мне неприятен раньше, неприятен и сейчас.

— Говори, — мне тесно в углу между бетонных стен и его жарким телом. Он лезет рукой под куртку, задирая футболку, и сжимает пальцами мою грудь. — Убери руки.

— Ты всё ещё девственница? — усмехается Шильд, раздвигая чёрные от травы губы.

— А ты? — я поднимаю глаза, сжимая зубы до скрипа. В моей ладони — длинная стальная игла, а рука легла ему между ног. Он видит все исходы для себя, поэтому отступает.

— Ну, чего тебе?

— Что ты знаешь о последней атаке?

— Какой ещё? — Шильд насмешливо смотрит на меня сверху вниз. О почти на голову меня выше и в два раза крупнее.

— Пять дней назад, только не говори, что вы не в курсе.

— Если хочешь знать, мы ли это, нет, не мы, — Шильд вальяжно отстраняется и встаёт так, что мне нельзя выйти, не прижавшись к нему всем телом.

— Кто? — вырывается с хрипом, мне перехватило горло.

— Пока не знаю, но могу узнать.

— Я видела ребят на 056Р.

— Это новенькие, — Шильд машет рукой, словно это не имеет значения.

— Придержи их, иначе в другой раз мне придётся дать команду на задержание.

— А ты у нас большая шишка, да? — Шильд едко улыбается, растягивая противные чёрные губы. А под носом у него