— Брюки. Все остальные в платьях.

Она покраснела, и Чанс отругал себя. Может, она не знала, что надеть? О боже. Он совершенно разучился ухаживать, поставил себя и Тори в неловкое положение.

Тори откашлялась и с очень нервным видом произнесла:

— Несколько лет назад я попала в катастрофу на мотоцикле. Мне раздробило ногу. Ее восстановили до функционального состояния. Но выглядит… — она поймала взгляд и сглотнула, заканчивая, — уродливо.

Худшей попытки флирта он вспомнить не мог.

— Извините. Я…

Тори коснулась его руки, успокаивая.

— Ничего. Операции и терапия позади. Я в порядке.

От ее прикосновения Чанса пронзили чудесные ощущения. Тори не только красивая, но и умная. Она ему нравится, и это взаимно, но рядом с ней он превращается в молчаливого идиота. Вот почему не надо было слушаться Кейт.

Чанс сунул руки в карманы брюк, пытаясь придумать утешительные слова, но в голову лезла одна банальщина. Кроме того, он не хотел говорить о том, что огорчало Тори. Один раз он уже ляпнул глупость.

Чанс протянул руку:

— Хотите потанцевать?

Тори огляделась, словно искала, куда бы сбежать, и его пронзило разочарование. Не мог же Чанс ошибиться в том, как она на него всегда смотрит? Нет, он нутром знал, что не ошибся.

— Пожалуйста. Я не должен был говорить про платья. Но если это вас утешит, кажется, мне более неловко, чем вам. Потанцуйте со мной, чтобы я знал, что прощен.

Тори поймала его взгляд, и ее губы дрогнули.

— Вам действительно неловко?

Если он добьется своего и закончит этот разговор…

— Да.

— Хорошо. — Тори взяла его руку.

Чанс притянул Тори к себе, вывел на танцевальную площадку, и сердце у нее забилось. О боже. Как давно ее не обнимали, как давно она не чувствовала тепло другого человека. Нервы ее были напряжены, по позвоночнику пробегал холодок. Она вздрогнула.

— Холодно?

— Нет!

О боже. Пусть Чанс не думает, что она замерзла! Если он притянет ее еще ближе, то она растает от желания.

Но это всего лишь танец. Они не делают ничего плохого. Чанс ее начальник и просто проявляет дружелюбие. А она отвечает взаимностью.

Так все и должно оставаться.

— Мне нравится дом вашей мамы, — сказала Тори.

Чанс засмеялся:

— Ей тоже. Но не хотел бы я оплачивать ее счета за домашнее хозяйство.

Тори улыбнулась:

— Она любит, чтобы все было на высоте.

Чанс покружил ее:

— Когда мы с Максом были детьми, нам можно было играть в любой комнате. Но не раз я видел, как уборщики влетают в комнату, из которой мы только что ушли.

— Как глупо.

— Правда. Так что я никогда не буду жить в таком доме. Не хочу, чтобы Синди и Сэм чувствовали себя обязанными быть идеальными, и, конечно, не хочу нанимать целую армию рабочих. — Он усмехнулся. — Представляете, какой беспорядок будут устраивать эти двое, когда им исполнится лет пять?

Тори хорошо представляла: рисунки мелками по стенам, разлитый сок, песчаные куличики на веранде.

— Может, вам повезет, и они будут примерными детьми.

Чанс фыркнул:

— Макс был самым примерным ребенком в мире, и все равно протащил крысу в спальню.

Тори отшатнулась:

— Крысу?

— Не подвальную, конечно. Он купил ее в зоомагазине.

— Но все равно у них микробы и острые зубы.

Смеясь, Чанс снова покружил ее в вальсе.

— Макс свою крысу обожал. — Тори повела плечами, и он прижал ее к себе. — Уверены, что вам не холодно?

— Нет, не холодно. — Она сняла руку с его плеча и обмахнулась. — Наоборот, мне кажется, тут жарко.

Наверное, это от танцев.

— Может быть.

Чанс вывел ее к открытым застекленным дверям в сад. Ночь была необычно теплой для октября, и несколько пар бродили по двору и ухоженному саду.

— Пойдем наружу?

Тори отодвинулась от него и откашлялась.

— Честное слово, все в порядке. Мне нужно найти родителей.

— Но вы ничего не пили. И практически не ели. — Чанс покраснел. — Не то чтобы я за вами следил. Но не мог не заметить, что вам не слишком нравится вечеринка.

— Вечеринка отличная.

К ним подплыла Кейт.

— Здравствуй, Тори. — Она покосилась на Чанса. — Как здесь жарко. Давайте пойдем во двор.

Она подхватила Тори под руку и вывела ее наружу. Чанс последовал за ними, не зная, проклинать золовку или благодарить. Кейт довела Тори до розовых кустов в дальнем конце двора:

— Здесь намного лучше!

— И правда, — откликнулась Тори, которой явно было лучше на воздухе.

— Луна красивая, — заметил Чанс.

— Да, очень. — Кейт мечтательно улыбнулась. — На самом деле она такая красивая, я лучше позову Макса.

И с этими словами она исчезла.

Заметив тревогу на лице Тори, Чанс едва не выругался:

— Честное слово, я ее об этом не просил.

Тори нервно засмеялась:

— Все в порядке, мне просто нужно идти. Наверняка мои родители уже собираются.

А он еще на два часа застрянет здесь. Будет разговаривать с гостями, хотя единственный человек, с которым он хочет быть, уйдет. Это было неправильно.

Все не так. Но Чанс мог это исправить.

Он взял Тори за руку:

— Можете оставаться сколько хотите. Я провожу вас в коттедж.

Она опустила глаза:

— Не нужно.

Она снова повернулась к выходу, и Чанс запаниковал. Он потянул ее сильнее, чем хотел, и Тори практически упала ему на грудь. Тогда Чанс сделал то, что показалось ему естественным, как дыхание.

Он опустил голову и поцеловал Тори. Его губы коснулись мягких губ, и все тело пронзила жажда, подобной которой он никогда не испытывал. В этой женщине было что-то необыкновенное и притягательное. Желание бурлило в его жилах и требовало брать больше.

И Тори отзывалась. Хотя сначала она была удивлена, но, когда его губы разомкнулись, она ответила. И он знал совершенно точно, что она чувствует то же самое.

Но через мгновение Тори отшатнулась. Отступив, она прижала ладонь к его груди. Дыхание вырывалось из ее легких часто и прерывисто, а потом она развернулась и побежала в дом.

Чанс кинулся за ней, но друг матери, нефтяной барон, остановил его и попытался расспросить о возможных инвестициях. Видя, как Тори подходит к родителям и указывает на дверь, Чанс извинился: