И тогда Чубайс решил замордовать Полеванова не мытьем, так катаньем.

Каждый день новому руководителю Госкомимущества приносили кипу бумаг на приватизацию. Все они были состряпаны в лучших чубайсовских традициях. Подписать любой из них означало продолжить линию Чубайса по разграблению России. Разумных документов просто-напросто не было.

Поняв, что Полеванов твердо занял стратегическую линию «неподписанта», Чубайс решил действовать в обход него. «Чубайсовские замы» Мостовой, Кох, Бойко, которые достались Полеванову в наследство от предшественника, стали самостоятельно разъезжать по регионам и подписывать от имени ГКИ документы на приватизацию.

Вскоре Полеванову стало об этом известно. Но поменять «своих» одиозных замов он не мог по закону. Пришлось выпустить письменный приказ, запрещающий кому бы то ни было, кроме него самого, подписывать документы от имени ГКИ. Полеванов запретил управделами Госкомимущества выдавать печати своим заместителям и фактически замкнул на себя всю гигантскую подписывательную работу.

Ситуация накалялась.

Полеванова стали пытаться подкупить или спровоцировать получение взятки. И ему пришлось категорически запретить входить в его кабинет со свертками, «дипломатами», сумками. Тогда доброхоты от приватизации стали действовать тоньше. Предложили жене Владимира Павловича высокооплачиваемую работу. Потом ему самому – почитать лекции или написать книгу.

Но все это он пресек сразу. Хотя, конечно, понимал, что суммы могут быть любые. Самые фантастические. Большая часть государственной собственности на тот момент все-таки еще не была распределена. На такие лакомые куски, как «Норильский никель» или «Связьинвест», например, пока только облизывались.

Понимал ли Полеванов, каким опасным делом занимается?

По его словам, понимал. Тем не менее именно он умудрился остановить приватизацию алюминиевой отрасли, хотя к этому времени только из-за приватизационной алчности вокруг Красноярского завода убили 30 человек. Из них трое были знакомыми Полеванова. Стреляли там каждый квартал.

Естественно, что безопасность нового председателя Госкомимущества была головной болью его охраны. Его сопровождали везде, даже в лифте. А в Подмосковье, на пути к его дому, где дорога имела резкий поворот в 90 градусов и приходилось сбрасывать скорость, даже установили в этом месте круглосуточный пост. На случай засады.

…Рассказывая обо всем этом, Полеванов вовсе не сгущал краски. Спустя полтора года после описываемых событий, в августе 1997 года, в Санкт-Петербурге, например, был убит председатель Комитета по управлению городским имуществом и вице-губернатор Санкт-Петербурга Михаил Маневич. В эпоху беззакония большие деньги порождают большую кровь.

Слава Богу, Полеванова сия печальная участь миновала. Его убрали «гуманно».

Говоря об обстоятельствах отставки сменщика Чубайса, необходимо вернуться к моменту его назначения на пост председателя ГКИ. В течение первых же нескольких дней работы в этой должности Полеванова посетили все без исключения послы (sic!) стран большой «семерки». Канады, Японии, Англии, Франции, Германии, Италии и США.

Это был первый и последний такого рода случай, связанный с назначением на министерский пост в Российском правительстве. Больше никто из господ дипломатов участвовать в таком бросающемся в глаза ангажированном спектакле, видимо, не захотел.

Чего же хотели эти странные посетители от российского чиновника, далекого от международных проблем?

– Они были настолько шокированы моим назначением, – рассказывает сам Полеванов, – что никак не могли доложить своим хозяевам, что приватизация в России будет продолжаться, как надо, а именно такого сообщения от них и ждали. Каждый из них подверг меня внутреннему сканированию, стараясь понять, что я за птица, но, разумеется, я никаких карт им не раскрыл. Они мне задавали вопросы, я отвечал в русле общедемократической демагогии: Россия – приватизация – демократия и тому подобное. Такое вот прощупывание.

В тот раз Полеванов выкрутился, но – ненадолго.

Вскоре началось беспрецедентное давление СМИ на президента Ельцина. Апеллируя к нему, отечественные и западные борзописцы называли Полеванова «врагом номер один Запада, хуже Жириновского». (Любопытно, не правда ли? Сугубо внутреннему делу – приватизации в России – снова умудрились придать такой международный оттенок.)

Информационные гиганты «Asociated Press» и «Reuters» дали о скромном российском чиновнике не первой политической значимости более трех тысяч сообщений! Воистину, народное добро России творило чудеса на всех без исключения фронтах войны за него.

Несмотря на очевидную несправедливость происходящего, дело было сделано. Ельцин стал относиться к Полеванову настороженно. А дальше произошли события, которые иначе чем театром международного политического абсурда не назовешь.

В середине января 1995 года посол в США Воронцов прислал на имя Ельцина депешу, что США крайне возмущены антиприватизационной деятельностью Полеванова и требуют его увольнения. Любопытно, что с содержанием сего сакрального документа сам Полеванов ознакомился день в день с Ельциным. Каждое утро к нему, как к вице-премьеру, приходил курьер с секретными донесениями из наших посольств в ключевых странах.

Спустя всего несколько дней после этого ультиматума Ельцину, 24 января, в Женеве во время встречи госсекретарь США Уоррен Кристофер публично дал понять министру иностранных дел России Козыреву, что очередной транш МВФ [27] будет предоставлен России после увольнения Полеванова.

На следующий день Полеванова вызвал Ельцин и, стесняясь, сказал: «Придется вам уйти. Я очень хотел, но не получилось». По воспоминаниям Полеванова, он тогда подумал: «Ну, раз у Ельцина не получается, то что могу сделать я». И ушел.

Когда я спросил Полеванова, на что он рассчитывал, воюя один со всем миром, он ответил, что в принципе предчувствовал, что долго не продержится в этой должности, но надеялся за это время создать хоть какие-нибудь процессы, которые хотя бы замедлили откровенное воровство, а может, и повернули бы приватизацию в нужное русло.

Не получилось.

Остается добавить, что Владимир Павлович Полеванов руководил Госкомимуществом всего 71 день. А в день его отставки России был выделен кредит МВФ в 6 миллиардов долларов.

Говорят, что когда в 1987 году экономист Виталий Найшуль рассказал Чубайсу про принципы ваучерной приватизации, будущий главный приватизатор России рассмеялся и назвал их чушью. Немудрено. Анатолий Борисович, как мы помним по словам Собчака, имел мало знаний.

…Правда, компенсировал это страстным желанием «все поменять».

Не отрицает и сам Анатолий Борисович своего первородного неприятия идеи ваучерной приватизации: «Мне не нравилось, что задачу такой фантастической степени сложности, как разгосударствление собственности в гигантском государстве, предлагается решить таким простеньким приемом – печатанием и раздачей бумажек. Если задача сверхсложна, а техника ее решения совершенно проста, доказывал я, где-то обязательно возникнут дикие диспропорции. Ваучеры невозможно будет реализовать с одинаковой доходностью, в результате совершенно неизбежно возникнет чудовищное неравенство разных групп населения».