От такого крикливого напора зрители оробели и молчали.

– Кто желает соперничать с богами и создать новое живое существо? Ну, не трусьте! Я вижу среди зрителей девочку Алису. Девочка Алиса, хочешь ли ты попробовать свои силы?

– Нет! – закричал Поля. – Я этого не допущу. Я сам попробую свои силы!

– У роботов нет настоящего воображения, – ответила тетя Дуся. – Робот не может ничего создать.

– А мы попробуем! – Поля пытался вырваться на манеж, но Алиса уцепилась за него:

– Полечка, милый, не надо, потерпи!

Пока Алиса воевала со своим верным роботом, она упустила шанс выйти на арену. Вместо нее выбежал один из мальчиков лет шести-семи, что сидел справа с братом и родителями. Он перемахнул через барьер и встал рядом с тетей Дусей. Размером он был как раз с ее мускулистую ногу, обтянутую блестящим чулком.

– Вот и молодец, – сказала тетя Дуся добрым голосом. – Сейчас мы с тобой сотворим чудо.

Тетя Дуся хлопнула в ладоши, и в ответ на это сбоку из прохода выехал на колесиках небольшой столик с пультом.

– Я должна предупредить дорогих зрителей, что все, что вы сейчас увидите, на самом деле не существует. Это только изображение, только картинка, которую выдумает наш дорогой… Как тебя зовут, наш дорогой?

– Его Колей Пуделем зовут! – откликнулся брат мальчика из темноты. – Можно я тоже спущусь? Я лучше умею придумывать!

– Ничего подобного, – ответил Коля Пудель. – Сначала я придумаю, а потом ты.

– Миша, сейчас же перестань! – взволновалась его мама.

– Попрошу передать мне сто рублей, – сказала тетя Дуся. Она сама взбежала по ступенькам наверх, и Алиса услышала, как мама Пудель шуршит бумажками.

Затем тетя Дуся подошла к мальчику и прикрепила к его виску присоску.

– Ты все запоминаешь? – тихо спросила Алиса робота. – Это может быть очень важно.

– Я все снимаю, – ответил Поля. – Я спрятал сегодня за глазами видеокамеру.

– Да ты у меня изобретатель, а я и не знала!

– Теперь будешь знать, – гордо ответил робот.

Никто не слышал этого разговора, потому что внимание зрителей было приковано к манежу.

Тетя Дуся отошла к столику с пультом и оттуда приказала басом:

– Мальчик Коля, смотри перед собой и представляй!

– А что я должен представлять?

– Сейчас посмотрим. – Из кармана на бедре тетя Дуся достала небольшую записную книжечку в золотом переплете и начала бормотать себе под нос: – Соловья-разбойника мы проходили, водяного изобретали… русалок только сегодня делали…

Поля толкнул Алису в бок локтем. Локоть у него был острый, и Алиса чуть не взвыла от боли. Но сдержалась и кивнула.

Наконец тетя Дуся нашла нужную строчку.

– Ты русские сказки знаешь? – спросила она Колю.

– Знаю.

– И былины знаешь?

– И былины… – Но мальчик Коля не был уверен, он кинул взгляд в темноту, где сидели его родители.

Оттуда донесся женский голос:

– Знаешь, знаешь!

Коля кивнул.

– Значит, сегодня, – сказала тетя Дуся, – мы с вами будем воображать этого самого… Кащея Бессмертного. Слышали о таком?

Все, кроме Поли, ответили, что слышали. Поля сжал резиновые губы, но глаза его бегали, снимая все вокруг.

– Перед тобой – экран, – сказала тетя Дуся. – Передо мной – усилитель твоих мыслей. Давайте похлопаем Коле и посмотрим, какого он нам выдумает Кащея Бессмертного. Только не испугай свою маму! – Тетя Дуся захохотала басом.

Из темноты раздался ответный смех.

Мальчик Коля насупился, приложил кулак ко лбу, будто от этого ему лучше думалось.

И тут же на громадном зеркале, разделявшем манеж надвое, начал появляться туманный силуэт.

– Давай, давай! – крикнула тетя Дуся. – Думай! Энергичнее думай!

Мальчик напрягся. Он старался. Но пока что на экране клубилось нечто невнятное, непохожее на Кащея. Алисе вдруг захотелось закричать: «Я знаю, какой из себя Кащей!» Она еле удерживалась, чтобы не побежать вниз и не помочь мальчику.

– Колька! – закричал его брат Миша. – Он костлявый!

– Я сам знаю, что он – скелетик. Я по телику смотрел! – отозвался Коля Пудель.

И тут переливчатое и непонятное пятно в зеркале, разрезающем цирк, стало вытягиваться вверх и как бы делиться на отрезки – и уже можно было в нем угадать скелет гигантского роста, под потолок. В руке у скелета была сабля, на ногах – черные сапоги, а больше на скелете ничего не было.

Скелет начал переступать с ноги на ногу и улыбаться. Самое жуткое – смотреть, как Кащей улыбается.

Он расхохотался, но ни звука не долетело в зрительный зал. Это тоже было страшно.

Кащей казался совершенно реальным и объемным, будто он не был изображен на плоскости силой воображения ребенка, а просто отразился в зеркале, и все время хотелось оглянуться, чтобы проверить, нет ли Кащея Бессмертного в зале, не затаился ли он за спиной.

– Готов ли твой Кащей? – спросила тетя Дуся.

– Наверное, готов, – ответил мальчик.

– Нравится он тебе?

– Как живой! – ответил мальчик.

– Теперь мне, теперь мне! – закричал мальчик Миша.

– Сначала, – сказала тетя Дуся, – создатель этого чудовища мальчик Коля, а также его родственники и родители имеют право сфотографироваться у изображения Кащея Бессмертного. Стоимость фотографии – сто рублей.

– Много, – откликнулась мама мальчика. – Я уже разорилась!

– Мама! – буквально завопил мальчик Коля. – Ты хочешь оставить меня без праздника?

– Тебя я хочу оставить с праздником, а семью – с деньгами. Как только ты сфотографируешься, твой братишка Миша сразу побежит своего Кащея придумывать.

– Это очень полезно, – заявила тетя Дуся. – Познавательно!

Она ходила по манежу, постукивала концом хлыста по белому сапогу, икры ее ног были похожи на бутылки шампанского.

– Придумывание чудовищ и сказочных существ приятного вида, – рассуждала тетя Дуся, – развивает у детей воображение, а у взрослых – любовь к воспитанию детей. Мы этим занимаемся, чтобы помочь учителям и художникам. А ну, давай покажи нам, что ты умеешь делать.

Последние слова тети Дуси относились к Кащею Бессмертному. Монстр переступил с ноги на ногу. Тетя Дуся щелкнула хлыстом, подняв с манежа облако пыльных опилок. И тогда, ко всеобщему удивлению, скелет начал приплясывать, как будто вот-вот пустится вприсядку.

– Осторожнее! – вырвалось у Алисы. – Он может рассыпаться!

– Рассыплется – другого изобразим! – весело ответила тетя Дуся и еще раз щелкнула хлыстом.