Люси знала, что эта неопределенность не может длиться вечно, но пока не строила планов на будущее. Она просто не могла. Она была парализована, она застряла в промежуточном состоянии между сосредоточенным организованным человеком, которым была, и бесцельной смущенной женщиной, которой стала. Паника, всегда бродившая где-то рядом, охватила ее.

— Я не готова.

— Это твоя проблема. — Панда привязал лодку. — По дороге я высажу тебя в аэропорту Шривпорт.

Она сглотнула.

— Это не обязательно. Я могу остаться здесь.

— А зарабатывать как будешь?

На данный момент она должна была уже решить эту проблему, но так и не решила. Хотя ей не хотелось этого признавать, она не желала оставаться в доме одна. Удивительно, что одно только присутствие такого задумчивого и невероятно загадочного незнакомца умиротворяло ее. Намного больше, чем присутствие Теда, например. С Пандой ей не нужно было притворяться лучшей, чем есть на самом деле.

Он вышел из лодки.

— Вот что я тебе скажу. Если ты сегодня позвонишь родным, сможешь еще со мной покататься.

Она забралась на причал.

— Сколько?

— Пока не достанешь меня, — произнес Панда, привязывая лодку.

— Я так и до следующего города могу не добраться.

— Это лучшее, что я могу предложить. Подумай.

Люси была почти рада, что он заставляет ее сделать то, что ей следовало сделать с самого начала, и кивнула.

Тем вечером она приложила все усилия, чтобы как можно дольше не звонить им, придумывая себе самые разные дела, пока у него не лопнуло терпение.

— Позвони им.

— Позже, — произнесла Люси. — Сначала мне надо упаковать вещи.

Панда ухмыльнулся.

— Чушь собачья.

— Тебе-то что? Тебя это не касается.

— Еще как касается. Твоя мать была президентом. Это мой гражданский долг.

Она схватила телефон. Когда он набирал номер, она пожалела, что ни разу не смогла добраться до его телефона, пока он не видел. Даже когда уходила на веранду, он видел ее в окно.

Сердце Люси заколотилось, когда она услышала знакомый хриплый голос Мэтта. Она с трудом сдержала слезы.

— Папа…

— Люси! Ты в порядке?

— Вроде как. — Ее голос сорвался. — Прости. Ты знаешь, я ни в коем случае не хотела причинять боль тебе и маме.

— Мы это знаем, Люси, и мы любим тебя. И так будет всегда.

От его слов острый нож вины вонзался ей в сердце все глубже. Они дали ей все, не ожидая ничего взамен, и вот как она им отплатила. Она подавила в себе желание заплакать и произнесла:

— Я тоже люблю вас.

— Нужно сесть и обсудить, что случилось. Понять, почему ты чувствовала себя так, будто не можешь поговорить с нами об этом. Я хочу, чтобы ты вернулась домой.

— Я знаю. Как… как дети?

— Холли ночует у друзей, а Шарлотт учится играть на гитаре. Андре завел подружку, а Трейси очень зла на тебя. Что касается твоего деда… Можешь сама представить, как он это воспринял. Думаю, тебе стоит как следует выпить, прежде чем решишься ему позвонить. Но сначала ты должна поговорить с матерью. Может, тебе и тридцать один, но ты до сих пор часть нашей семьи.

Ничего хуже этих слов, чтобы она почувствовала себя еще отвратительнее, и придумать было нельзя.

— Люси? — Это была Нили. Отец передал ей телефон.

— Мне очень жаль, — быстро сказала Люси. — Правда.

— Ничего страшного, — тут же ответила мать. — Пусть ты уже взрослая. Но мы хотим, чтобы ты вернулась домой.

— Я… я не могу. — Она закусила губу. — Мой побег еще не закончен.

Единственная из всех людей на свете, Нили не могла с этим спорить и даже не пыталась.

— И когда, как ты думаешь, ты с этим покончишь?

— Я… точно не знаю.

— Дайте я поговорю с ней! — завизжала Трейси в дали.

Нили проговорила:

— Мы даже не подозревали, что ты так несчастна.

— А я и не была несчастна. Таких мыслей у меня и не было. Просто… я не могу объяснить.

— Жаль, что не можешь.

— Дайте мне телефон! — закричала Трейси.

— Обещай, что будешь звонить нам, — сказала ей мать. — И пообещай, что позвонишь дедушке.

Прежде чем Люси успела что-то пообещать, Трейси схватила телефон.

— Почему ты не позвала меня? Это все Мег виновата. Я ненавижу ее. Ты не должна была ее слушать. Она завидовала, потому что ты готовилась выйти замуж, а она — нет.

— Трейс, я знаю, что разочаровала тебя, но в этом виновата не Мег.

Ее маленькая сестренка Кнопка выросла и превратилась в вулкан страсти восемнадцати лет.

— Как можно любить кого-то и разлюбить через секунду?

— Это случилось не совсем так.

— Ты эгоистка. И глупая.

— Прости, что расстроила тебя. — Собрав остатки мужества, она поняла, что надолго ее не хватит, и решила с этим заканчивать. — Дашь трубку остальным?

За следующие десять минут Люси узнала, что Андре до сих пор общался по телефону с Тедом, что Холли пробуется на роль в одной пьесе, а Шарлотт освоила «Пьяного моряка» на гитаре. Каждый разговор ранил ее больнее предыдущего. Лишь отключив трубку, она осознала, что все трое задали вопрос, который не решались озвучить ее родители: «Люси, где ты?»

Панда вышел за ней на веранду и забрал телефон, прежде чем она успела проверить журнал вызовов. Так он связывался с журналистами из «желтой прессы» или нет? Он исчез в доме, а когда она наконец вошла внутрь, он смотрел бейсбольный матч.

— Мне нужно сделать еще один звонок.

Он пристально посмотрел на нее.

— Телефон барахлит в последнее время. Дай мне номер, и я наберу его вместо тебя.

— Я сама справлюсь.

— Ты нервничаешь.

Пора прекращать эти игры.

— Я хочу посмотреть на твой телефон.

— Я знаю.

— Если тебе нечего скрывать, ты дашь мне его.

— Кто сказал, что мне нечего скрывать?

Он явно получал удовольствие, издеваясь над ней, и ей это не нравилось.

— Ты знаешь обо мне все, но я знаю о тебе не больше, чем одиннадцать дней назад. Я даже не знаю, как тебя зовут.

— Симпсон. Барт.

— Боишься, что увижу в списке быстрого набора номер «Нэшнл инквайрер»?

— Не увидишь.

— Значит, другую «желтую» газетенку? Или ты связался с каким-то из приличных изданий?