Спустя еще полчаса из дверей дома появилась целая процессия. Первым шел Сергей, которого с двух сторон плотно зажимали незнакомые подругам граждане. Следом шел еще какой-то тип. Василий Петрович и Ваня замыкали шествие. И только они и остались во дворе дома, когда полицейская машина укатила, увозя с собой непутевого Алениного свояка. Его перепуганное бледное лицо мелькнуло в окне машины опергруппы. Было ясно: Сергей проклинает самого себя за то, что проявил слабость, поддался на уговоры своего брата и теперь оказался в лапах полиции.

Даже со стороны было ясно, что дела Сереги плохи. Полицейские так плотно окружили задержанного, что никаких сомнений ни у кого не возникло. Они считают, что у них в руках подозреваемый, который запросто мог расправиться со своими новоявленными родственниками, одну убив, а второго – похитив.

И слова Василия Петровича, когда он заговорил с подругами, говорили о том же самом:

– Зря я, похоже, Серегу удержал. Смотался бы в свою Канаду, только они его и видели бы!

– Следователь обвиняет его в убийстве Ульяны?

– Сначала-то он с нами весьма любезно держался. Мы ему объяснили, что являемся родственниками покойного Леонида Владимировича, что зашли навестить его молодую вдову. Что в квартиру мы зашли все втроем, Ульяны не было слышно, зато ужасно воняло. Мы пошли на запах и нашли тело Ульяны. И все было сначала очень хорошо.

– А потом, – докончил фразу хозяина Ваня, – этот проныра – следователь – спросил, откуда у нас оказались ключи от квартиры. И понеслось.

Да, ключи! Это в самом деле был большой вопрос. Подруги хорошо помнили, что дверь Сергей открыл ключами. Но откуда они у него взялись, если мужчина уже больше пятнадцати лет не общался со своим отцом? Да, прежде Сергей не баловал своего родного отца визитами. Он сказал, что они виделись всего пару раз. Ни Леонид Владимирович, ни Сергей к тесному общению друг с другом не рвались.

– Так откуда у Сергея взялись ключи?

– Ключи Сергей одолжил у Ульяны, во время своего прежнего визита.

– Одолжил?

– Ну, взял.

– Как это – взял?

– Ну… забрал. Так будет точнее.

Но Алене и этого уточнения показалось недостаточно.

– Как это забрал? – потребовала она от мужа детального отчета. – Насильно?

– За кого ты принимаешь моего брата? – возмутился Василий Петрович. – Он их забрал… потихоньку.

– Украл!

– Что ты все время со своими замечаниями неуместными лезешь! Ульяне эти ключи совсем и не нужны были. Она их потери и не заметила. У нее, похоже, еще один комплект имелся!

А зачем Сергею понадобились ключи от квартиры покойного папаши? Но когда Алена задала этот вопрос мужу, тот снова рассердился:

– Да какая теперь уже разница?! Ну, хотел он иметь ключи от квартиры отца, кто его осудит за это?

Но уцепившись за эти ключи, следователь вытянул из Сергея правду о том, кем он приходится покойному хозяину квартиры, а также его молодой вдове.

– А как он смекнул, что Серега теперь остается единственным наследником квартиры, мигом его к себе поближе, под бочок, – да и в отделение.

– Мы видели.

– Видели они… – проворчал Василий Петрович. – Что делать-то теперь? Как брата выручать? Если бы я Серегу чуть хуже знал, сам бы его первым заподозрил. Но я-то Серегу всю жизнь помню, не мог он Ульяну убить. Не мог!

Алена молчала. Она и сама не верила в причастность Сергея к убийству Ульяны. Но если признать его невиновным, тогда надо искать настоящего убийцу. А как его искать? И где?

– Вася, а когда вы из квартиры уходили, Ульяна вместе с вами была?

– Осталась она. Сказала, что ребенка ей перепеленать нужно.

– И странно это, – снова вмешался Ваня. – Ребенка она недавно пеленала. Мне показалось, что она ждет кого-то.

– Кого?

– Мужчину, – немного подумав, сказал охранник.

– Почему ты так решил?

– Мы уходили, а она к зеркалу побежала. И ребенок ей по фигу был. Он себе спал спокойно, а она у зеркала вертеться начала, прихорашиваться.

Подруги тоже немного подумали.

– А что сказали эксперты? Когда произошло убийство?

– На днях, точнее не скажу.

– То есть Ульяну могли убить сразу же после вашего ухода?

– Ну, или чуть позже.

– Надо обойти соседей и поспрашивать у них, не приходил ли кто к Ульяне в это время.

Алене казалось, что она подала всем отличную идею, но тут увидела, как Ваня качает головой, и осеклась:

– Нет?

– Не стоит нам по соседям ходить. Ничего хорошего мы от них не услышим.

Выглядел Ваня очень мрачным, и, конечно, все пожелали узнать о причине такого его настроения.

– Что там рассказывать-то особо? Видели нашего Сергея Леонидовича возле квартиры Ульяны.

– Где? Кто его видел?

– А соседка, которая скандалить вылезла, его и видела.

– И она его так точно описала?

– Мне описала. Сказала, что Ульяна не успела мужа схоронить, как уже гостей у себе принимает. Мужчина к ней вечером зашел. И подробно мне этого гостя описала. Я еще тогда подумал, больно уж приметы на нашего Сергея похожи. А уж когда Марина эта в качестве понятой в квартиру пришла да Сергея Леонидовича там увидела, глаза у нее мигом как плошки сделались. Я тогда еще подумал, не к добру это. Она и следователя к себе поманила. И что-то ему говорить начала, на Сергея все показывала.

Выслушав охранника, Алена гневно уставилась на мужа.

– Ну, ясно! – воскликнула она. – Когда вы от Ульяны ушли, Сергей от тебя ускользнул и назад вернулся.

Василий Петрович почесал в затылке:

– Правда, что ли? Когда я домой ехать собрался, Серегу тоже в машину пригласил. А он сказал, что прогуляться хочет, мозги проветрить.

– И ты ничего не заподозрил?

– Чего?

– Того, что твой брат вернется назад в квартиру Ульяны, зарежет ее, а ребенка похитит и тоже… тоже погубит!

– Э, не-е-ет!.. Ты моего брата убийцей и злодеем не делай. Обмануть он может – это факт, а вот убить – нет! Согласен, он мне соврал. Не гулять он направился, а назад к Ульяне потопал. Только убивать он ее не стал бы.

– Но со стороны все именно так и выглядит.

– Да, неладное дело, – снова почесал в затылке Василий Петрович.

Будучи в бизнесе человеком энергичным и порою даже жестким, в делах семейных он совершенно терялся. Его доброе сердце, которое ему удавалось смирять в отношении чужих, незнакомых ему людей, давало осечку в случае со своими родными. И сейчас он совсем растерялся. Инге даже стало его жаль. Да и Алена выглядела задумчивой: