— Да, всё хорошо, — лишь ответил он, посмотрев на меня, давая будто бы понять, что говорить будет только он.

— Я вижу, вы устали, так что давайте приступим к обсуждению дел завтра, — барон слегка приподнял руки над столом, а я заметил, что в здании слишком душно, — Вас проводят к месту ночлега.

Мы вышли, и один из охранников повёл нас вдоль имевшихся строений. На улице никого не было, зато в них явно кипела работа. Предпоследний дом был, видимо, нашим. Охранник ушел, а мы открыли деревянную дверь, которая чуть не слетела с петель. Внутри нас ждал порядок, но скудное оснащение — две кровати, шкаф и ванная комната. Там был водопровод! Конечно, без горячей воды, но зато был. Я умылся и почувствовал, что вода отдает металлическим запахом. К слову, а откуда здесь водопровод?

Бросив своё тело на кровать, я, снимая ботинки, сказал:

— Кстати, оружие нам не вернули.

— И не вернут, я думаю. Безопасность, всё такое. Я пригоню машину.

Джим ушел, а я достал телефон и без удивления посмотрел на надпись "Нет сигнала". Джунгли же.

Размяв пальцы ног, я подумал, что неплохо было бы перекусить, и отличным продолжением мысли был Джим, вошедший с пластиковым чемоданчиком.

— Ланч? — произнес он, зная, что я не откажусь.

Мы поели, и я решил поспать. Ночью я проснулся от того, что хочу курить. Выйдя на улицу, я почувствовал, что температура, кажется, ни на градус не упала.

Мини-городок не был освещен. Вообще никак. Ни светильников, ни факелов, ни света окон. Ничего. Казалось, все вымерли — движения не было. Хорошо, если так — можно ехать домой. Приятные сомнения развеял грузовик, появившийся из ниоткуда. Свет фар, сопровождающийся хрустом дерева, выстрелил в меня и повернул вбок. Очевидно, это был грузовик, который мы видели. Уехал он тоже непонятно куда.

Утро началось с того, что я услышал дикий шум, сложенный из сотни писков комаров. Откуда их столько? Дверь была открыта, Джима не было. Хотя через минуту он появился.

— Вставай, нужно делать дела, — произнес он, завязывая шнурок.

— Джим, — я помедлил, отмахиваясь, — А что у нас делает комариная орда? Чем ты им насолил?

Он предпочел не отвечать и вышел к машине — я видел это сквозь пространство двери.

Лениво поднявшись, я зашел в ванную комнату, умыл лицо и оделся.

Снова зашел Джим и дал мне пистолет. Уже другой и даже чистый.

— Зачем?

— На всякий случай.

Спрятав ствол сзади, уже получше, понимая, что наши компаньоны, как и я, не догадываются о наличии у Джима еще двух пистолетов, я вышел вслед за своим напарником.

— Запомни, диалог веду я, все действия тоже от меня, — предупредил он. Сразу бы так.

На это раз мы ждали барона на улице. Он вышел, слегка шаркая ногами и распахнул руки:

— Доброе утро!

Очень доброе, тебя бы писком разбудили.

На бароне был костюм (самый лучший вид одежды для джунглей!), и оттого он постоянно вытирал пот бордовым платком. Мы пошли в сторону нашего дома, но явно не должны были придти именно к нему. Пока барон рассказывал Джиму о статистике своих производств и всем прочем, я оглядывался, стараясь сделать пейзаж вокруг более привычным для глаз. Охранник был всего один и то шел рядом с бароном. Я бы на его месте шел позади. Так можно контролировать ситуацию.

Мы остановились у низкого серого здания на полпути к нашему дому. Входная дверь была металлической, к ней вели четыре ступеньки. Барон замолчал, и, прежде чем я успел улыбнуться комичности ситуации, охранник сообразил, что от него требуется открыть дверь. Он второпях бросился по ступенькам и распахнул её перед животом барона.

— Это само производство, — начал тот, но его перебил Джим.

— Ага.

Он резким движением увел руку вправо и уже через секунду поднимал пистолет. Первая пуля досталась голове барона, туша которого слетела со ступенек и провалилась в здание. Вторая и третья были наградой охраннику за его медлительность и глупость. Отправить в то же помещение его помогла нога Джима. Внутри здания послышались высокие голоса, точнее, крики, но никто не вышел и не стал стрелять.

— Убираемся отсюда, — кинул Джим ошарашенному поворотом дел мне.

Я же, уже достав пистолет, тупо побежал за ним. Наше направление стало почти противоположным въезду в этот лагерь. Мы пробежали мимо своего ночлега в сторону зелени. Она просто была везде. Примерно две минуты мы не сбавляли темп, следуя за едва видимой тропой, потом свернули куда-то вправо, где дорожки вообще не было. Еще через некоторое время я снова увидел следы тропы, которая рисовалась всё ярче.

— Куда мы вообще? — спросил я, чувствуя, что дыхание стало гораздо чаще.

— Скоро, — ответил мой коллега, и этот ответ не подошел к вопросу.

Постепенно бег сменился шагом. Стало невыносимо душно, закололо левое легкое.

— Долго еще, Джим?

— Полтора километра.

Как он вообще ориентируется?

Тропа пересекалась поваленными деревьями, которые приходилось перелезать, колючками и травой.

За то время, пока мы шли, я научился слышать всё, кроме шума деревьев. Слева явно был водоем. Река.

— Джим, стой! За нами кто-то идет.

— Сюда, парень!

Мы свернули к реке и расположились в зелени. Кровь на ноге и пристальный взгляд на тропу.

Я напряг зрение и был готов, если что, быстро выпрыгнуть, когда услышал, что за моей спиной был взведен курок.

Приехали.

В лесу я уже умирал — в фургоне. Можно попробовать и в джунглях.

— Что ты, мать твою, делаешь? — произнес я как никогда чётко и красиво, чувствуя, как у меня забирают пистолет.

— Удваиваю заработок, — ответил Джим.

— Хорошо, стой, стой, — сказал я, на самом деле не надеясь на его медлительность, — Это входило в задание работодателя. Только не лги.

— Нет, — незамедлительно ответил он, — Деньги уже получены, нет смысла делиться. Такие твари, как ты, должны дохнуть.

Больше слова он мне не даст. Я готов был выпрыгнуть на тропу, но тогда мне точно крышка. Придется изменить траекторию. Наверняка мой коллега сейчас стоит. Всё это, оформившись в секундную мысль, в итоге и спасло меня. Незаметно и моментально перенеся вес, я что было силы оттолкнулся назад, надеясь плечом ударить в слабое место. Ну, понятно какое.

Получилось. Приняв восемьдесят килограммов моего тела, Джим вскрикнул и выстрелил. Казалось, пуля прошла сквозь мою голову, но я еще летел на противника, поэтому понял, что он промахнулся. Зато я оглох на правое ухо.

Следующим моим движением был разворот и вынос правой руки. Она скопила всю сиюминутную злость, и потому удар, достигший цели в виде подбородка, был сильным. Джим снова вскричал от боли и выронил пистолет. Второй и так лежал на земле. Теперь я был в более выгодном положении, нежели мой коллега. В лихорадочной злости я стал превращать его лицо в кровавый вулкан, из которого лава в виде крови стекала со всех сторон. Контролировать раздражительность или что я там себе обещал?