Лиза очень долго находится в душе, сначала полчаса я прислушивался к шуму воды. Ходил по кухне из угла в угол. Вскипятил чайник, после холодного душа ей нужно будет согреться. Как только шум воды стих я наполнил бокал кипятком. Но с того времени уже прошло пятнадцать минут, чай остыл, а Лиза так и не вышла из ванной. Тишина. Меня уже потряхивает от волнения.

— Лиза, ты там как? — стучусь в дверь. — Лиз, если ты не ответишь, я войду, — но она не отвечает и меня уже трясет от тревоги. — Я вхожу.

Мне все равно, что я могу застать ее обнаженной, главное живой. Потому что за эти пятнадцать минут в моей голове пронеслось миллион вариантов суицида в моей ванной. Вырываю замок и распахиваю дверь. Она сидит на полу, укутанная в мой махровый халат, и смотрит в одну точку, а по щекам катятся слезы.

— Лизок, что случилось? — я присаживаюсь на корточки перед ней.

— Ничего, — тихо отвечает она, не обращая на меня никакого внимания.

— Если ничего, почему ты плачешь?

— А я разве плачу?

— Да, — я вытираю с ее щек слезы. Кожа нежная, бархатная. Губыеще припухшие от поцелуев. Глаза в глаза.

Черт, я сам будто под наркотой. Яйца скрутило до болевых ощущений. Лучше бы я был под действием возбудителя, а так, у нас нарисовывается большая проблема.

— Отпустило немного? — хриплым голосом спрашиваю я.

Она кивает в знак согласия.

Но так и продолжает сидеть и смотреть на противоположную стену.

Отходняк.

Беру ее на руки и несу в спальню для гостей. Она даже не пытается воспользоваться ситуацией и обнять меня за шею. Держит руки вместе, сцепив пальчики в замок.

Укладываю на кровать прямо в халате. Невольно задел щиколотку ноги и ужаснулся от того, какая она холодная. Лиза принимала не прохладный душ, а ледяной. Ее трясет от холода. Оглядываюсь. Достаю из комода теплое одеяло и накрываю им Лизу.

Закрываю за собой дверь и понимаю, что возбужден до предела. Поднимаюсь в спальню. Даю себе четкую установку: сто отжиманий и холодный душ. И не спускаться вниз, чтобы снова не встретить ее.

Я же не железный в конце — то концов. Я держусь из последних сил, если Лиза сейчас сама войдет в мою спальню, я ее точно не выпущу.

Поначалу я прислушивался к каждому шороху за дверью. Даже два раза подходил к двери, когда мне казалось, что она идет. Прилег на кровать, включил телевизор, но зачем-то отключил звук. Жду. Нервно жду. Но Лиза ко мне так и не пришла. И я не знаю, рад ли я этому. Нет, я этому безумно рад, значит, у нее все же есть мозги, и она смогла совладать с собой. Отчего же тогда мои отказывают. Я мечтаю держать ее в своих руках, снова ощутить вкус ее губ. И зачем я остановил ее там внизу? Ведь мне было безумно хорошо. Не только в физическом смысле, мне было внутренне комфортно. Я снова подхожу к двери и даже поворачиваю ручку. Но мои долбанные принципы и правила одерживают верх над мимолетным желанием.

Женщина должна сама прийти ко мне. Только так, не иначе. Первой приходит женщина, я первым ухожу.

Такая линия взаимоотношений очень удобна и не раз ограждала меня от женских слез и истерик. Когда очередная надоевшая мне любовница начинает предъявлять претензии, я просто отвечаю: «Ты сама ко мне пришла. Это был твой выбор. Я ничего не обещал. Я просто взял то, что ты сама мне предложила». И всё, крыть нечем. Так как против правды не попрешь. Я никому и никогда не обещал небо в алмазах, любовь до гроба и прочую чепуху. Я просто пользовался тем, что мне предлагали. Я всегда честен со своими временными увлечениями, только секс и ничего кроме него. Только с Евой мне захотелось по — другому. Захотелось теплоты, захотелось просыпаться рядом с ней по утрам и возвращаться к ней после тяжелого рабочего дня. Но не вышло. Я так и не узнал, какого это, быть кому — то нужным. Быть любимым.

Утро наступает слишком быстро, оно будит меня солнечными лучами прямо в глаза. Я забыл вчера закрыть шторы и «доброе утро» наступает у меня на пару часов раньше обычного.

Принимаю душ и немного нервничаю от предстоящей встречи с Лизой. На прикроватной тумбочке оживает мой сотовый в момент, когда я застегиваю манжеты рукавов рубашки. На экране высвечивается номер Сергея. Легким движением пальца отвечаю на звонок.

— Как она? Я надеюсь, ты ее не покалечил? — с тревогой в голосе спрашивает друг.

— Ты о ком сейчас?

— О Лизе. Я понимаю тебя, я бы тоже не сдержался после того, как застукал свою женщину с другим. Но …

— Сережа, ты обкурился? Ты сейчас о чем? — присаживаюсь на край кровати и начинаю прокручивать вчерашнюю историю, но уже глазами случайного зрителя. Действительно, все выглядит довольно недвусмысленно. Сергей наверняка видел по камерам, одна ли Лиза зашла в кабинет, а потом за ней Слава, или они уже обнимаясь, как голубки уединились там. И тут я врываюсь в кабинет женщины, за руку тащу ее на парковку, а потом сажаю Лизу в свою машину, не смотря на ее сопротивление. Н — да, веселая картина нарисовалась, занимательная.

— Скажи, где она? — не унимается друг. В его голосе столько тревоги, что я в очередной раз убеждаюсь, что Сергей не ровно дышит к нашему администратору.

— Спит в гостевой спальне на первом этаже, — спокойно отвечаю я.

— И?

— С ней все нормально, Сергей, ты все неправильно понял. Лиза вчера была, мягко говоря, не в себе. Эта неприятность случилась по моей вине, поэтому мне пришлось ее увезти, чтобы она не успела скомпрометировать себя перед подчиненными.

— Поясни.

— «Красная туфелька».

— Да ну на х*й. Где она взяла эту дрянь?

— Дёма постарался. Шлюхи им со Славиком надоели, захотелось свежего мяса.

— Я убью его. Мы же три года назад договорились, что этой дряни в стенах клуба не будет.

— Где эти два придурка? — застегиваю ремень на джинсах.

— За Славиком в три часа ночи приехала охрана его будущего тестя, погрузили его тело в машину и увезли в неизвестном направлении. А Дёма спит в твоем кабинете.

— Кузьма, сделай так, чтобы до моего приезда он там и оставался.

— Сделаю.

— Кузьма, я хочу, чтобы он к моему приезду был жив.

— Да понял я тебя, понял. Не трону. Хоть и очень хочется.

Знаю, самому хочется разбить стену его головой. Никогда Демьян не подставлял меня так, никогда мне не было стыдно за действия своего друга. Но в этот раз он перешел границы. И я ему этого не спущу.

Выхожу из спальни, спускаюсь и прохожу мимо комнаты, где спит Лиза. Хотел постучать, но передумал. Постоял немного у закрытой двери и ушел. Оставлю ей ключ от квартиры.

Зашел на кухню и обомлел. По центру стола стоит тарелка с сырниками. Мать его, сырниками. Я их лет сто не ел, но безумно любил в детстве. Мама каждую субботу готовила для меня их в награду за хорошую учебу. Сейчас мамы нет и некому мне печь любимое лакомство. Я и вкус — то их совсем забыл. Беру самый верхний и откусываю. Вкусовые рецепторы срабатывают на полную мощность, я даже стону от удовольствия. Невероятно. Как раньше, как у мамы.