Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Легко сказать, док! Я же ей челюсть могу сломать, если надавлю сильнее!
Когда неожиданно дверь распахнулась так резко, что с грохотом ударилась о стену, мне кажется, подпрыгнули все.
Во всяком случае, док уж точно, потому что как раз был перед моими глазами.
И я отчетливо видела, как он побледнел и скованно замер, когда увидел, кто стоял на пороге.
Варг.
Замерли все, словно по команде, глядя на этого дьявола во плоти. Даже если он был блондином и со светлыми глазами.
Он явно был не в духе.
Это ощущалось буквально кожей.
От того, как его глаза окинули всех и каждого тяжелым острым взором, становилось откровенно не по себе.
Варг что-то рыкнул.
Коротко, отрывисто, но так, словно вбил ледяной кол каждому в лоб.
На каком языке викинги говорили между собой, я не знала, но даже по интонации и злобному виду этого маньяка было ясно, что он всех послал куда подальше из каюты.
Самым неожиданным было то, что мужчин в буквальном смысле снесло за считаные секунды.
Без единого слова. Без лишних взглядов.
Док даже забыл свой чемоданчик, а амбалы— поднос с нетронутой едой.
Такого не увидеть даже в цирке!
Вот только стало еще больше не по себе, когда этот жуткий тип прошел вперед, кивая мне на кровать всё так же резко и холодно:
— Сядь.
Он словно высасывал из меня все силы одним только своим появлением.
И дело было не в его двухметровом росте, из-за которого казалось, что он занимал собой всё свободное пространство крошечной каюты.
От него веяло чем-то тяжелым и опасным.
Да. Именно опасность была в каждом его взгляде. Каждом резком движении.
Такие люди страшны тем, что они убивают не по воле случая, окунувшись в адреналин, а делают это осмысленно. Выверенно. Продуманно. Не испытывая ни жалости, ни сочувствия.
Именно поэтому его здесь боялись, видимо, все.
И я боялась.
— Ты так хотела умереть, но сейчас так отчаянно держишься за свою жизнь.
Он сказал это резко.
С каким-то пренебрежением и, наверное, даже омерзением.
А я смотрела на то, как мужчина опустился напротив меня на кровать, и понимала, что снова слышу эти страшные слова: ты хотела умереть.
Каждый в этом месте был уверен в том, что я хотела сделать это.
И кажется, я начинала понимать почему.
— Я никогда не хотела расстаться со своей жизнью. Никогда.
Варг смотрел на меня так, словно проверял каждую услышанную букву каким-то собственным жутким внутренним радаром.
— Я просто шла с работы. И когда увидела на мосту девушку, то не смогла пройти мимо, а попыталась ее спасти. На том мосту была не я одна. Я пыталась разговорить ее и протянуть время до приезда полицейских или службы спасения.
Всё это я говорила тихо, подчеркнуто спокойно, но твердо глядя в его светлые глаза, которые чуть прищурились, словно он пытался понять, лгу ли я или всё-таки говорю правду.
— Люди не настолько добросердечны, как ты рассказываешь, Лиза, — мрачно усмехнулся Варг.
— Не суди только по своему народу, — довольно нахально отозвалась я, замечая, как мужчина тут же нахмурился, скользнув по мне быстрым взглядом, но пожал плечами:
— Даже если всё сказанное тобой — правда, теперь это уже не имеет никакого значения. Ты уже здесь. И пути обратно нет.
Не знаю, на что я надеялась.
Что он поверит и сразу же отпустит меня с искренними извинениями за то, что доставил мне массу неудобств своим вероломным вмешательством в мою мирную жизнь?
— Но ты можешь выбрать, будешь ли ты жить или убьешь сама себя.
От его слов по коже прошел неприятный холод.
И дело было вовсе не в низкой температуре в комнате.
— Сейчас ты убиваешь себя собственными руками.
— Я борюсь с тобой! — рявкнула я так громко, что сама от себя не ожидала, видя, как взгляд Варга ощутимо изменился, разжигая в нем не то азарт, не то возбуждение.
— Это не борьба, а вялотекущее самоубийство! Как ты сможешь противостоять мне, если едва держишься на ногах? — он не повысил голос, но заговорил так, словно поймал волну негодования, перешедшую от меня.
Он тоже злился. На меня.
— Твое какое дело!
Варг только изогнул нахально брови, а я прекрасно понимала, что сейчас перешла все границы в общении с ним, но остановиться вовремя не смогла.
— Хочу понять, за что ты борешься! За жизнь или за смерть?
Я бы ответила, что за свободу, но проглотила все свои слова и рвущуюся ярость, увидев в его руке револьвер и ощущая, как руки тут же стали холодными.
…Он убьет меня?
Сейчас?
Тяжело сглотнув, я смотрела, как Варг в звенящей от нервов тишине достал из кармана темных брюк один патрон, зарядив его в магазин, и крутанул пару раз, направляя ствол прямо в мою грудь.
— Жизнь или смерть? — дернул он бровью, пока я не могла сделать ни вдоха, чувствуя даже через ткань свитера, настолько холодна эта смертоносная сталь.
Господи, как же страшно…
О том, что меня может не стать прямо в эту секунду, я не думала еще пару минут назад.
То есть всё вот так просто?
Был человек — и его не стало по воле жуткого случая?
Ответить я не успела, думая, что вопрос Варга был скорее риторический и едва ли касался моего мнения, когда он нажал на курок, а я судорожно закрыла глаза, понимая, что нужно быть смелой и принять секундную боль достойно.
А потом всё будет кончено.
Всего лишь одна страшная секунда, когда нельзя позволить себе даже вскрикнуть.
Но глухой щелчок обжег мои воспаленные нервы ненавистным голосом Варга:
— Жизнь.
Он сказал это так буднично и просто, как мог бы сказать, что за круглым окном каюты начался снег.
Меня забило мелкой нервной дрожью, и в глазах на секунду потемнело, но отключиться и упасть в обморок не получилось. К большому сожалению!
Какой бы слабой физически я ни была, а сознание оставалось ясным и пугающе четким.
Хотелось кричать и кидаться на него, но всё, что я могла, — тихо дышать, видя, как дрожат кончики пальцев от лопающихся нервов.
Только это был не конец.
Варг протянул револьвер мне, насильно вкладывая в мою дрожащую ладонь, не позволяя мне отшатнуться или сдвинуться от него.