— Серьёзно решил поднять руку на какую-то девчонку? — рычит Никита у лица парня.

Что интересно, двое других не спешат вступаться за приятеля.

— Ты чего, Гром? — мямлит он. — Это же... Это же навозница! И она... она много на себя берёт!

— Мне плевать, что она там тебе вякнула, — зло скалится Ник. — Но ты воспользовался прозвищем, которое придумал я! Только мне им и пользоваться, уяснил?

— Д-да...

— Отлично, — ещё раз пихает он его в стену и отпускает. — Валите туда, куда шли.

Парни переглядываются между собой, но предложение не игнорируют, быстро спускаясь по лесенкам.

Надо же, Гром! Всё интереснее и интереснее.

Кстати, «О, мой герой!» не смотрит в мою сторону и, передёрнув плечами, начинает подниматься по лестнице.

— Я не нуждаюсь в защите! — бросаю я ему в спину, тоже поднимаясь. — Особенно в такой.

— Я не тебя защищал, — усмехается он.

— Вот и я о том же, — ворчу я себе под нос.

— Но на твоём месте я бы не нарывался лишний раз.

— Мне бы не пришлось, если бы ты не был придурком.

Громов замирает, его плечи и спина напрягаются, а руки сжимаются в кулаки. Чёрт. Он опускает голову и рычит, не оборачиваясь:

— Как же ты меня бесишь, конопатая.

— Вообще-то это взаимно, — раздражённо выдыхаю я, но с места сдвигаться не спешу. Мало ли.

Из гостиной выбегают две девчонки лет пятнадцати и, хихикая и поглядывая на Громова, пробегают мимо. Я провожаю их взглядом, потому не замечаю, что вместе с ними ко мне разворачивается Никита. И снова одно смазанное движение, и я от испуга вжимаюсь спиной в стену, а Громов нависает надо мной, находясь неприлично близко.

— Твой острый язычок... — впивается его взгляд в мой рот. — Тоже позволишь мне проверить его длину, как запах сегодня днём?

Я вспыхиваю как спичка от его наглости и, к своей досаде, не нахожу, что ответить. Потому что меня, чёрт, тревожит его близость и потемневшие, как пасмурное небо, глаза...

Ну вот зачем он так хорош собой?..

— Расслабься, — бросает он, так и не дождавшись моего ответа. — Я бы не стал, даже если бы ты меня умоляла.

На этом он усмехается, отталкивается от стены и уходит. А я продолжаю стоять в немом оцепенении.

Вот же! Придурок!

Глава 8. Ева

— Нас ведут на местное озеро! — вихрем залетает в комнату Оксана. — Это, конечно, не Средиземное море, но забыть на пару часов о курицах и прочем будет замечательно.

Я сажусь ровнее на кровати и откладываю книгу:

— Местное? За пределами территории?

— Да, но не то чтобы далеко от неё. Пойдёшь?

— Я плавать не умею, — говорю я тихо, задумавшись о другом, а затем решительно поднимаюсь на ноги: — Пойду, да...

— Тогда собирайся, нам дали десять минут.

Я киваю и вновь опускаюсь на кровать. Купальник мне ни к чему, поэтому пойду прямо так: в шортах и майке, но покопаться в одном из так и неразобранных чемоданов нужно. И желательно без свидетелей.

Буквально через минуту Оксана предоставляет мне такой шанс, скрывшись в ванной комнате.

Я падаю на колени перед чемоданом и, расстегнув боковой карман, достаю из него свой телефон. Прячу его под резинку шорт сзади и спешу к зеркалу, чтобы оценить маскировку.

— Тебя вдруг начала волновать собственная внешность? — шутит Оксана, выразительно подняв брови.

— Нет... Кстати, об этом, — делаю я шаг ближе к зеркалу, всматриваясь в своё лицо. — Как думаешь, мои веснушки можно спрятать под макияжем?

— Под ним можно спрятать всё что угодно, — со знанием дела хмыкает она.

— Научишь меня?

Оксана хмурится, складывая в пляжную сумку какие-то тюбики:

— Зачем тебе? Мне казалось, ты принимаешь себя такой, какая ты есть. Даже уважать тебя за это стала...

Да, так и есть. Не знаю, зачем я вообще об этом подумала.

— Проехали, — бросаю я, отворачиваясь от зеркала. — Сбор внизу?

— Да, и я уже готова. Пойдём.

По дороге к нам присоединяется Таня, ровняется со мной и тихо говорит:

— Мальчики за обедом говорили о футболе. Ты правда будешь играть с ними, Эля?

— Планирую, да.

— Почему же тогда игнорируешь всех? — усмехается Оксана. — Вряд ли это пойдёт на пользу командному духу.

— Чтобы играть вместе, необязательно быть лучшими друзьями, — ворчу я.

— Вот мы и посмотрим, так ли это, на первом матче, — ведёт бровью моя соседка.

Чёрт, а она сегодня в ударе! Что ни замечание, так в самую точку.

В холле полно народу, все галдят, смеются и осматриваются вокруг. Я бы и не подумала, что поход на озеро может вызвать такой ажиотаж.

Мы с девочками проталкиваемся сквозь толпу к нашему обычному месту сборов — диванной зоне. Естественно, парни уже там, во главе со Станиславом Сергеевичем.

— Ну, здесь я не удивлён, что вы все в сборе, — широко улыбается мужчина. — Озвучу парочку правил: по дороге к озеру — не разбредаться; на самом озере тоже быть поблизости от меня; возвращаемся по первому моему слову, без пререканий. Все согласны? Вот и отлично. За мной, команда номер семь!

Мы выходим из здания, и спустя минут десять я как можно незаметнее отстаю от всех. Я иду на озеро с определённой целью. Не для того, чтобы развлечься или наладить отношения с членами команды. Именно поэтому мне уже сейчас нужно стать невидимой.

Но... Блондинчику, конечно, это невдомёк.

Он вышагивает рядом с ненавистным мной Громовым и попеременно оборачивается себе за плечо. На меня. Вот на кой я ему сдалась, спрашивается?

И этот вопрос явно интересует не меня одну, если судить по недовольной мине Громова, который замечает манипуляции Стаса и тоже оборачивается.

Я посылаю им обоим кислую улыбку, сдерживая желание конкретно Громову показать средний палец.

Мы проходим загон, по которому гуляют