лошади, я любуюсь самой конюшней и поражаюсь её размерам. Интересно, нам позволят покататься на лошадях? Я бы хотела. Очень. Пусть и не умею...

Вскоре мы достигаем участка с лесом. Бредём среди деревьев до высокого кованого ограждения и небольших ворот в нём. Станислав Викторович проходит в ворота первым и ждёт, пока нас пересчитает охранник. Они кивают друг другу, как только последней прохожу я, и наша команда снова отправляется в путь, всё глубже в лес.

Я наслаждаюсь свежим воздухом, не забывая подмечать места, где может ловить сотовая связь. Нужна возвышенность. Я, конечно, не уверена, что и это сработает, но попробовать должна.

Наконец деревья расступаются и перед нашим взором предстаёт огромных размеров озеро.

По команде проходят вдохи и возгласы восхищения. Несколько парней сразу же срываются с места, по дороге стягивая с себя футболки. Наш куратор прикрикивает на них, но не всерьёз, улыбаясь при этом. Из нас всех, пожалуй, менее довольной выглядит Оксана, но и она, передёрнув плечами, устраивается на пологом берегу. Я и Таня пристраиваемся к ней.

Вскоре берег занят полностью ребятами из других команд.

А я всё жду удачного момента.

И зачем-то разглядываю Громова...

Он и другие парни оккупировали тарзанку, чтобы посоревноваться в дальности прыжка.

Вот он выбирается на берег, мокрый и чертовски атлетичный, широко улыбается, довольный собой, и подходит к Стасу, который прыгает следующим, чтобы ободряюще хлопнуть того по спине. Блондин сильно уступает ему в комплекции, но выглядит подтянутым и крепким. Разбегается и с криком «Юх-ху!» отталкивается от берега, летит по дуге вверх, а затем, разжав пальцы на палке, падает в воду. Чуть ближе к берегу, по сравнению с Громовым.

Снова смотрю на его высочество и понимаю, что он видел, как я наблюдала за Стасом.

Отворачиваюсь от него и ищу глазами нашего куратора.

— Наверное, попробую искупаться, — сообщает Оксана, поднимаясь с места, и, конечно, собирая на себе взгляды по меньшей мере половины парней. На ней бикини, которое идеально сидит на её стройной фигуре. — Жара невыносимая. Как только вы её терпите, девочки?

— Мне нормально, — пожимаю я плечами, наблюдая, как наш куратор, кажется, подкатывает к той брюнетке, что встречала нас в первый день.

— Можно с тобой? — краснея, спрашивает Таня.

Она, как и я, не спешила раздеться до купальника с того момента, как мы сюда пришли. Но со мной-то всё понятно, а вот наша Тихоня сидела в сарафане по другой причине. Стеснялась, как обычно.

— Конечно, Тань, — улыбается ей Окс.

Моя соседка ждёт, пока девчонка разденется, и они обе идут к воде. Выглядят они, конечно, забавно: грациозная и уверенная в себе Оксана и смотрящая исключительно себе под ноги Таня. Хотя, как по мне, у последней с фигурой тоже всё в порядке, и чего она стесняется, не ясно. Но чужая душа — потёмки, как говорила моя бабушка.

Я осторожно осматриваюсь и понимаю, что удачнее момента свалить не будет. Поднимаюсь неспеша с травы, словно намереваюсь размять ноги, и бреду поближе к деревьям, вскоре скрываясь за ними. Тут я ускоряю шаг, ухожу от доносящихся криков подальше и достаю телефон. Жду, пока он включится, и начинаю ловить сеть.

Правда, до обидного недолго!

Я как раз примечаю хороший такой пригорок, но за спиной раздаётся треск веток. Резко оборачиваюсь, пряча телефон за спиной, и вижу вчерашних «лестничных» придурков... Неужели, следили за мной и тоже ждали удобного момента?

Главный осёл хищно улыбается и спрашивает, как бы, между делом:

— А чего это ты не купаешься со всеми, навозница?

— Ой, тебе позволили пользоваться этим прозвищем? — невинно интересуюсь я.

— Чего? — не догоняет этот урод, двигаясь всё ближе.

— Ничего, — закатываю я глаза к небу, отступая спиной вперёд. — Вы зачем за мной пошли, ребят? Что вам нужно?

— Стало интересно, куда это ты намылилась, — жмёт осёл плечами. — И потом, мы так и не дождались, пока ты разденешься. Придётся помочь.

— Серьёзно? — усмехаюсь я. — Вам мало девчонок в купальниках?

— То в купальниках, а тебя мы разденем догола, — ухмыляется придурок. — И одежду, кстати, выкинем. Чтоб навсегда запомнила, что рыпаться на таких, как я, себе дороже.

— Вон оно что, — киваю я, решая в какую сторону бежать.

— Хватайте её, парни! — приказывает осёл.

Те тут же дергаются ко мне, а я, усмехнувшись, разворачиваюсь от них и... запинаюсь, да. О торчащий над землёй корень дерева. Пока лечу в траву, успеваю по-настоящему испугаться. Телефон выскальзывает из вмиг вспотевших пальцев и катится по траве, замерев у камня. Но уроды ничего не замечают, потому что ржут надо мной. Главный осёл, кстати, громче всех.

От удара подбородком о землю я больно прикусываю язык, до металлического привкуса во рту. На глаза наворачиваются слёзы. Но всё это беспокоит меня в последнюю очередь, потому что в ноги и руки впиваются чужие, жесткие пальцы.

— Переверните её! Хочу видеть её жалкую рожу, когда буду снимать одежду.

Я переворачиваюсь сама и делаю рывок корпусом вперёд, чтобы вонзить зубы в руку одного из них, но тут слышу крик. Нет, даже свирепое рычание.

— Не трогайте её, козлы!

Стас буквально налетает на того, в кого метилась я сама, и валит его на землю рядом. А главного осла сзади за шею хватает... Громов. Секунду смотрит на меня поучительным взглядом, мол, вот, что бывает, если не слушаться меня и нарываться, а затем бьёт парня кулаком в живот. Тот с хрипом сгибается пополам, но Громов дергает его обратно и рычит:

— Забирай своих прихвостней и вали отсюда подальше, пока я добрый. И запомни, ещё раз увижу тебя рядом с ней, обязательно сломаю тебе руку или ногу. Договорились?

— Да! — выплёвывает тот, уничтожая меня взглядом.

Сдаётся мне, не договорились они. Далеко не договорились...

— Стас, кончай там возиться, — отпускает осла Громов. — Пусть валят отсюда.

Смотрю на мешанину тел, которая значительно отдалилась от меня. Стас даже и не планирует останавливаться. Эти двое продолжают бороться между собой, катаясь по земле.

Я подскакиваю на ноги и подбегаю к ним