Вот сейчас я внимательно присмотрюсь к Страшному и пойму, что никакой он не страшный, а самый что ни на есть принцеобразный… Тут же расчувствуюсь и пойму, что до чего ж я была дура, что не замечала такое богатство все эти несколько лет. И понесётся, и начнёт набирать обороты новая стандартная «love story»…

А Страшный и правда оказался ничего себе. В смысле внешности. Без футболки, что была размеров на восемь ему велика и напоминала платье, он смотрелся очень даже выигрышно. Мышцы у него были такие настоящие – бицепс, трицепс, «квадратики» в районе пресса. Приятно посмотреть. Физический труд всё-таки хоть в этом бывает полезен.

Да и вообще Страшный был хорошим. Вот что он сейчас делал? А Страшный вытаскивал из пакета хлеб, ломал его на куски, давал мне. Помидорами кормил, огурцами. Выкатил из костра картошину, очистил, ещё раз подул на неё, остужая, и протянул в мою сторону. Я молча взяла и стала есть. Вкусно было.

И, как ни гнала я от себя мысли, которые заставляли меня плакать, думались они всё равно… Обмануть меня теперь трудно. Да, вот Страшный тут сидит весь из себя хороший – еда, забота, поддержка. А появись какая Лизка или ещё что посерьезнее случится – и он тут же про меня забудет, побежит себя, свой имидж спасать. Потому что каждый дорожит в первую очередь своей собственной пятой точкой. А помощь всем остальным персонажам – это уже по возможности, как получится. Это нормально… Но что же тогда делать? Ведь хочется же с кем-нибудь дружить – с таким человеком, которым можно любоваться, гордиться которым можно… Как я Русланчиком гордилась. Недолго, правда. Но это ладно, не будем об этом… С таким человеком дружить, доверять чтобы ему можно было. А кому доверять можно? Только надёжному, верному и сильному человеку. Не обязательно сильному в смысле физическом, а чтоб характер сильный. А иначе как-то неинтересно…

Я видела – Страшный явно что-то хочет мне сказать. Но молчит, только ходит туда-сюда, от костра в темноту, коряги и сучья ищет, огонь поддерживает. Я и спрашивать у него не стала, что же именно он никак не скажет-то мне. Сама понимала – ничего хорошего в новостях сегодняшнего дня для меня нет. Особенно среди сводок местных происшествий.

Тоска…

Перестав жевать, я сидела, смотрела в огонь и думала. О том, что ничего мне уже не надо. Сейчас Страшный наверняка дружбу мне будет свою предлагать. Значит, я его интересую, раз он спасителем заделался? А мне всё равно! И не только из-за Русланчика, который «никаким» оказался. А вообще – из-за людей. Что ж они такие гнусные? Соседи наши – воры. Гранд-мамаша – надменная. Бабка моя – злая. Компания поселковая – дуборезы тупорылые, раз в то, что я ворую с дач, поверили. Лизхен с подружайками – буржуйки понтовые. Руслан – понятно. Страшный – да тоже… обычный. Лучше заниматься своим делом, а дружбу и любовь там с кем-то водить – это только нервы себе трепать. А дело у меня важное. Надо деньги зарабатывать. Зачем? Да хотя бы чтобы бабка и родители перестали надрываться, пожили бы в свое удовольствие, отдохнули как следует. Будет много денег, бабка перестанет жильцам прислуживать и перед покупателями на рынке лебезить, успокоится, станет добрая, расслабленная. И мы сами прислугу себе заведём. Нет, обижать её, конечно, не станем. Пусть только всё делает, а мы…

– Ты знаешь, что тебя ищут? – Голос Страшного прервал мои сладкие мечты о богатой жизни и хорошем отношении к прислуге.

– Кто? – не сразу, но всё-таки откликнулась я.

– К твоей бабке приходила девка крутая. – Страшный сел возле меня. – Видимо, это и была та Соня, про которую ты рассказывала. Ну, в смысле старшая, с Весёлой дачи. Сказала, что ты там у них на даче посуду разбила. И стол. А самое главное, что сестру её в воду столкнула, а она плавать не умеет.

Только миг мне было жалко Лизку. А дальше уже нет – я представила, как вся эта весёлая компания тащит её из бассейна. И успокоилась по Лизаветиному поводу совершенно. Не пропадёт, не утонет – ясное дело. Такая компания точно её спасёт.

– А нечего обзываться! – отрезала я. И отвернулась. Пусть Страшный думает, что больше я на эту тему разговаривать не хочу.

Конечно, мы все там хороши были. Что я, что они. Но вот с чего я так разозлилась, трудно теперь объяснить. Обидно мне стало. Особенно из-за Руслана, который язык проглотил. Да и вообще – они первые начали! Кто в пёстрых трусах выкондрючиваться начал и про торговлю краденым загинать? Кто меня «как там тебя…» называл?

Я начала объяснять это Страшному. И тут снова разозлилась. Он кто мне – адвокат? В то, что я ему нравлюсь, не поверю. Мне Руслан тоже нравился. А после первого же своего позорного поступка разонравился. И я Страшному так же могу – сделаю что-нибудь не то, и привет. Тоже быстренько от меня откажется. А я ещё и расстраиваться буду. Фиг!

Поэтому я вскочила на ноги, злобно посмотрела на Страшного и предложила ему с его добрыми намерениями мне помогать идти куда подальше. Хорошо так было мне говорить, конечно, в футболке-то я уже погрелась, продукты его съела… Ну и ладно!

Страшный обиделся. Конечно, обидно, тут ничего не скажешь. Но лучше рубить все концы сразу.

– Ночевать иди домой, – проговорил Володька, не глядя на меня.

– Разберусь.

– Все знают, что ты ни в чём не виновата.

– Откуда?

– Да Руслан твой парень нормальный оказался, – удивил меня Страшный. – Он фотографии, что вы там с ним наснимали, распечатал. Сходил вместе со своей матерью к людям, которые вас поймали, и им их показал. Там всё очень хорошо видно – как Парасоловы огурцы в теплице рвут… Так что всё в порядке. Можешь не париться. Иди домой.

Стыдно. Правда, мне стало стыдно. Да почему я Страшному обязательно должна нравиться? А просто так, просто потому что он хороший человек, он мне помогать разве не может? Может, запросто! Я же ведь так могу. Вполне могу. Как-нибудь даже кому-нибудь помогу…

Володя Страшный – просто золото! Видит, что мне Руслан нравится, и рассказывает про него всё хорошее. Бескорыстно.

Так. А зачем он тогда над Русланчиком издевался, предлагал ему жареных колорадиков есть? Думал, что он конкурент в борьбе за меня? Или нет никакой борьбы? Что надо думать?

Я окончательно запуталась. Сжала зубы, зашипела сквозь них – у меня всегда почему-то так получается, когда я волнуюсь и ничего не понимаю.

– Варька, ну чего ты такая злая, я никак не пойму? – Страшный подошел ко мне.

– Я не злая, я нормальная.

– Злая.

– А кому не нравится, тот может идти на хутор бабочек ловить… – Вот теперь я точно разозлилась! Ещё не хватало, чтобы Страшный сейчас умно заявил, что нужно быть проще, и тогда, типа, люди ко мне потянутся.

Так, вот он и рот открыл… Но сказал совсем не то. Ошибочка у меня вышла.

– Ты нашим никому не нравишься, – заявил вдруг Страшный. – Только мне.

Вот это заявочки!

– Врешь. Я Руслану нравлюсь! – сквозь зубы произнесла я.