— Да какая еще версия! Я ее прочекал по своим каналам, — злым голосом продолжал Рэн. — Высокомерная стерва с короной на голове. Решила, что стала крутой блогершой, а сама просто дрянь.

— Да нормальная она вроде. Слушай, Крис приехать должна сегодня с оператором. Фил хотел объявить, что она — его невеста, — продолжил второй парень.

Она.

Его.

Невеста.

Не Нелли, а Крис.

Эти слова вдребезги разбили хрупкое сердце Нелли. Разбили на тысячи крохотных осколков. Разбили навечно.

Рэн грязно выругался и перевернул что-то — кажется, стул. А Нелли пошатнулась и ухватилась за стенку, чтобы не упасть. Голова кружилась, в горле стоял ком, только плакать не хотелось — хотелось кричать, громко, из всех сил, надрывая связки. Вместо сердца, охваченного любовью, была пустота. А вместо стука пульса — звук метронома.

Сказка закончилась очень быстро. До начала полуночи.

— Как так? — кричал Рэн. — Какая, мать ее, невеста? Он вообще, что ли, рехнулся?! А почему мне-то не сказал? Я его брат или мимо проходил, алло?

— Фил знал, что у тебя будет такая реакция, — с опаской ответил второй парень. — Чувак, да успокойся ты. Твой братишка — уже большой мальчик. Сам разберется.

— Не разберётся! — выкрикнул Рэн. — Он должен был нормальную девчонку найти! Ту же мелкую Радову! Он же с ней был сегодня! Я им даже мешать не стал! А он решил с этой… этой… А-а-а, черт-черт-черт! Бесит! — Кажется, Рэн ударил по стене кулаком.

Больше Нелли слушать не стала. Развернулась и пошла прочь, не понимая, что происходит, но точно зная, что терпеть она это не станет.

Как Медвежонок мог так поступить с ней? Решил предложить быть вместе, когда у самого была невеста? Он ли это вообще? А, может быть, поэтому так напрягся Антон, когда увидел их вместе? Что вообще происходит?

Обида, боль и ненависть раздирали Нелли на части. Она не могла поверить в происходящее. Неужели она так сильно ошибалась в Филе? Считала себя особенной, а в итоге оказалась его новой игрушкой? Или он хотел отвести ей роль любовницы? Она ведь и сама сегодня поняла, что плохо его знает. Тогда, когда заметила ярость в глазах.

Фила она увидела внизу, когда спустилась, около служебного входа. Он стоял в компании нескольких человек — трех или четырех парней, один из которых был с камерой, и одной девушки.

Девушка была экстравагантной, но эффектной. Темные волосы убраны под фуражку. На лиц яркий мейкап. Фигура аппетитная и подтянутая. На плоском животе и предплечьях — тату. Наращенные ресницы, идеальные брови, септум в носу. Спортивный кроп-топ, рваные дизайнерские джинсы, колготки в крупную сетку под ними — она явно знает толк в моде. А вот Нелли в моде, как говорил Леша, «не шарит». Одевается, как нравится ей, а не обществу. Может быть, это ее ошибка?

Нелли сразу поняла, что это и есть та сама Крис. Крис Скорп — так ее звали. Она была довольно популярным блогером, но Нелли никогда особо не интересовалась ею. Лишь знала, что Крис Скорп — из их родного города.

Они смеялись. И Крис хохотала громче всех — явно чувствовала себя королевой. Она обняла Фила, а он обнял ее в ответ. И в это мгновение Нелли все окончательно для себя поняла.

Он ее не стоит. Не стоит всех тех лет, что она мечтала о нем. Не стоит ни одной ее слезинки. Она не побежит позориться перед ними и кричать: «Как ты мог?» Не станет позориться — прежде всего, в своих глазах. Она уйдет и начнет новую жизнь.

Одна.

И лучше всего, в новом месте. В новом городе. С новыми людьми.

— Мой жених! — услышала Нелли визгливый голос Крис и зло усмехнулась. Как же глупо, как унизительно все вышло!

Не замечая ее, компания направилась наверх, а Нелли, выждав, вышла на улицу и просто-напросто убежала от этого места куда-то в глухие дворы. А пока бежала, ревела, как девчонка.

Она не помнила, как вызвала такси, как доехала до дома, как оказалась в кровати. Помнила лишь то, как Фил нежно улыбался ей и целовал. И ей казалось, что вкус этого сладкого шоколадного поцелуя ей никогда не забыть.

Фил позвонил ей на утро, когда Нелли включила телефон, однако разговаривать с ним она не стала. Написала сообщение, зная, как отомстить за его поступок:

«Извини, что ушла. Я поняла, что мы не сможем быть вместе. Груз твоего прошлого слишком тяжел. Бывших наркоманов не бывает, правда? Я не хочу постоянно бояться. Я так не смогу».

«Понимаю, Нэл», — ответил он после некоторого молчания.

«Помни, что ты очень красивая».

«Прости».

После того, что произошло, Нелли долгое время не могла прийти в себя. Первый день она просто лежала в своей кровати, свернувшись калачиком, и вспоминала Фила. То, как он целовал ее — нежно и аккуратно, словно боясь обидеть своей настойчивостью. То, как предложил попробовать быть вместе. То, как обнимал Крис, которую называли его невестой. Ее щеки горели, словно по ним хлестали, а в глазах стояли слезы. Нелли казалось, что она перестала чувствовать собственное сердце, и что вместо него в ее груди отчаянно бьется все та же пустота. Ядовитая. Бесконечная.

Она то ненавидела Фила и мысленно проклинала тот момент, когда решила, что у них может что-то получиться. У них — кумира и его фанатки. То вдруг начинала ненавидеть себя — за сообщение, которое написала ему. Нелли прекрасно знала, что не должна была делать этого, но желание сделать больно тому, кто сделал больно ей, победило. Как, Нелли и сама не поняла.

Все привыкли считать ее милой. Милой, веселой и задорной. Бесконечно повторяющей «кавай», «сугой», «оппа» и «файтинг». Маленькой. Глупой школьницей, у которой в голове одни мультики. Да, Нелли действительно была инфантильной — до поры, до времени. А потом резко выросла. И пусть выглядела молодо, но давно была взрослой. Только никто этого не понимал — для близких она оставалась ребенком. И то, что Коварин считал ее подростком, было показательно — так думали все. Почти все. Только мать, когда поздравляла Нелли по видеосвязи, сказала: «Боже, как же ты выросла». Разумеется, в ее глазах она выросла. Мать ведь не видела ее несколько лет — только фото да видео. Нелли бы вообще с ней не общалась, если бы не Катя. Старшая сестра была твердо уверена, что поддерживать отношения с матерью надо. Леша тоже поддерживал ее, и, как оказалось, не зря. Мать переписала на Нелли квартиру в Питере, когда ей исполнилось двадцать один. Сделала это торжественно, выставив настоящим материнским подвигом, а Нелли потом плакала ночью, потому что квартира эта ей была не нужна. И мать ей была не нужна — она нужна была ей, когда Нелли была маленькой и каждую ночь звала ее. Только вместо мамы к ней приходили брат и сестра. Они молча усаживались с ней в кровать, Эд включал мультики, а Катя кормила вкусняшками. Вспоминая это, Нелли кусала губы, потому что начинала плакать.

Вечером объявилась Яна. Когда от нее пришло сообщение, Нелли вздрогнула всем телом и тотчас схватила телефон — подумала вдруг, что это Фил.