– Вы сядьте, – ответил он. – Я вас кое о чем хочу расспросить, это важно для расследования. Вы поможете мне?

Славина поправила волосы и опустилась на диванчик, стиснув в руках смартфон в ярком чехольчике.

– Скажите, Настя, у Влада были враги? Не просто ссоры с кем-то из сверстников или бытовые обиды, а именно враги.

– Наверное, у каждого человека в жизни есть недоброжелатели, – проговорила девушка.

Гуров вздохнул про себя. Есть ведь вот такие любители умничать, философствовать, претендуют на глубину мысли, вместо того чтобы попытаться понять вопрос. Как часто приходилось сыщику сталкиваться с подобным.

– Понимаете, Настя, недоброжелатель – это человек, который не желает добра другому человеку. А человек, который хочет убить и убивает другого человека, – это враг! Это преступник, это крайняя мера вражды между людьми.

– Вы думаете, что это могло быть из-за меня? – неожиданно спросила Славина. – Из ревности, да?

– Я не знаю, Настя, – спокойно ответил Гуров. – Поэтому я и пришел к вам в институт, поэтому и расспрашиваю. Причиной убийства могло быть что угодно – или ревность, или серьезный конфликт с кем-то. Например, заступился за кого-то перед хулиганами, помешал вору украсть. Примеров привести можно много. Было нечто похожее между Владом Левкиным и кем-то еще?

– Какие конфликты? – горько усмехнулась девушка. – Он парень миролюбивый. Был. Веселый, любил розыгрыши. И абсолютно беззлобный. Я даже иногда говорила ему: почему ты не сделаешь замечание, почему не поставишь на место? А он с усмешечкой так отвечает… отвечал, что это ничего не даст и ничего не изменит в мире. Только добавит лишнего негатива в отношения между людьми. А это никому не нужно.

– Ну что же, это жизненная позиция, а каждая позиция требует к себе уважения, ведь за ней стоит личность человека. Скажите мне еще, Настя, были у Владимира знакомые, друзья вне стен института? Ведь он приехал поступать из Астрахани. Успел он обзавестись здесь друзьями?

– Не знаю даже, – задумалась девушка. – О каких-то друзьях он мне не рассказывал, но меня ни с кем не знакомил.

– Может быть, вы видели его с молодым мужчиной лет тридцати-сорока, невысоким, худощавым, с тонким хрящеватым носом?

Настя снова задумалась, покусывая губы. Ответить она так и не смогла. Потом они смотрели на смартфоне фотографии, на которых был Левкин и их общие друзья. Гуров мысленно примеривал бледный словесный портрет подозреваемого в убийстве человека, но ничего похожего не находил. Все на снимках были людьми молодыми, в возрасте сильно до тридцати лет. Потом Гуров и Славина пошли в деканат, где им разрешили воспользоваться компьютером, и снова смотрели фотографии на страничках Насти в социальных сетях. И снова ничего примечательного.

Ну что же, привычно успокаивал себя сыщик, выходя из института, отрицательный результат тоже результат. Избитая истина, но проделать эту работу нужно было обязательно. Это направление первично отработано. Ведь может оказаться, что характерный нос подозреваемого тоже накладной. Этот мужчина мог оказаться, к примеру, не студентом театрального института, а преподавателем. Тоже вариант. Он мог оказаться земляком, приехавшим с родины Левкина в Москву. Скорее всего, в институт придется наведаться еще не раз. И фотографии смотреть еще не раз. И не только у Насти Славиной, а и у других ребят.

Кто был этот человек, нацепивший бороду? Его это борода или он подбросил полиции в ящик с телом другую, а на лице у него была естественная растительность? Он ли является убийцей или был еще третий человек? Не может ли это все оказаться криминальной выходкой кого-то из конкурентов коммерческого предприятия, занимающегося организацией квестов? Вопросы, вопросы, вопросы. И ход розыска зачастую зависит от того, насколько грамотно и профессионально эти вопросы поставлены.

* * *

Лисин оказался молодым человеком вполне интеллигентного вида: дорогие джинсы, футболка с отложным воротником, дорогая сумка-планшет на плече и уверенный взгляд. Гуров неожиданно подумал, что как-то неуловимо сменился имидж бизнесмена в Москве за последние годы. Ушли в прошлое костюмы, черные ботинки. А когда-то были малиновые пиджаки. И, если вспомнить, зачастую образ бизнесмена сочетался с выпивками, ресторанами, девочками в саунах. А теперь пришли вот эти: молодые, крепкие, непьющие и некурящие. Заботящиеся о здоровье и проповедующие здоровый образ жизни.

– Александр, – представился Лисин, пожимая Гурову руку.

Морозов, как они и договорились заранее, вывел менеджера Агапова в другую комнату, чтобы допросить его потом еще раз, если возникнет такая необходимость. Сейчас они снова собрались здесь, в этом здании, где недавно во время игры был убит студент актерского вуза Влад Левкин. Видно было, что ситуация для бизнесмена неприятная, но внешне он был спокоен.

– Скажите, Александр, вы хорошо знаете всех своих работников, которые в день убийства находились в здании?

– Да, конечно. Они работают у меня не один месяц, даже больше года. Я сам руковожу своим бизнесом и знаю всех своих сотрудников в каждом подразделении, даже если и не я лично их нанимал.

– Хорошо. А кто-то из них мог убить человека? – прямо спросил Гуров. – Допустим, возник конфликт с наемным актером-аниматором. Актер кого-то оскорбил, сильно оскорбил, и ваш сотрудник…

– Исключено! – перебил сыщика Лисин. – Единственный из четверых, кто в армии служил, кто хоть как-то оружие в руках умеет держать, – это охранник, Олег Смирнов. Но он в момент убийства находился на людях, у него железное алиби. Все мои были на втором этаже в тот момент, когда Левкин через люк поднимался в комнату с ящиком, где по сценарию должен был изображать труп. Нет, вы меня не убедите, Лев Иванович. Это только тот тип, с которым он пришел.

– Я не буду вас убеждать, потому что у меня пока нет убедительных доводов. Подозревать приходится всех. Такая наша работа. А Агапов не мог подстроить все это?

– Николай? – Лисин уставился на сыщика удивленным взглядом, потом усмехнулся и отрицательно покачал головой: – Нет, Агапова я знаю тысячу лет. Он самый мой надежный сотрудник, потому что я знаю его с детства. Я не сторонник принимать на работу друзей и знакомых, но в данном случае это исключение себя оправдало. Агапову я верю. Он надежен и предан мне, не побоюсь таких громких слов. Да и зачем ему?

– Например, чтобы взять на работу другого аниматора, – предположил Гуров.

Он прекрасно понимал, что его предположение нелепо, но проверить, как мыслит и реагирует бизнесмен, было нужно. Человека во время допроса или беседы надо периодически выводить из равновесия необычными вопросами и неожиданными поворотами в беседе, тогда удастся разглядеть его реакции. Во время ровно текущей беседы в человеке, особенно незнакомом, не разглядеть элементарных эмоциональных окрасок, а они выдают многое: умысел, вину, тайные замыслы. Косвенно, но выдают, если у тебя есть достаточный опыт ведения допросов.

– Другого? – Лисин снова посмотрел на полковника с удивлением. – Да незачем было брать другого. Влад отлично работал, ни разу не подвел. И если уж надо было его подставить ради шкурного мелкого интереса, можно было… не знаю, кошелек у уборщицы украсть и ему в сумку подбросить. Но убивать из-за этого? У него что, зарплата – миллион? Должно же быть какое-то соответствие между уровнем преступления и уровнем мотива?