Учитель немного подумал:

— Он чувствует угрозу.

— И у него есть на то причины?

— Нет. Я не сделал ничего, совершенно ничего, чтобы поставить под сомнение его статус. Меня власть не интересует.

— А не удивляет тебя, что он, хотя ты и подчинился, все еще пытается тебя убрать? — спросил Станнис, загадочно улыбаясь.

Кузнец был прав.

Это было странно. Очень странно.

— Я сегодня задумался над этим, — признался Помнящий, — Там, в зале аудиенций.

— Тебе не кажется, что он поставил на тебя ловушку?

— Верно.

— А ты на такое не рассчитывал, поскольку оно совершенно не в его духе.

— Верно.

— И если бы мы вовремя не отреагировали…

— … я был бы уже трупом, — признался Учитель, не сводя с соседа глаз.

«Значит, внезапное появление плакальщиков — тоже твое дело?»

— Я пытался тебя уберечь, — пояснил кузнец, заметив в глазах хозяина вопрос. — Тогда, в зале для аудиенций, и после, перед самим процессом. Я не случайно остался в кузнице Кому-то крайне необходимо тебя убрать.

— Демоны прошлого настигают человека в самый неудобный момент, — обронил Учитель.

— Ты и правда веришь, что кто-то желает отомстить тебе через почти двадцать лет за поступки, которых ты и сам уже не помнишь? — спросил Станнис.

— Ты бы удивился, расскажи я тебе, что я помню до сих пор.

— Хм.

— А кому другому может понадобиться меня убивать?

— А это, дружище, вопрос, на который я все еще ищу ответ… — кузнец собрался с мыслями, прежде чем заговорить снова, переходя, собственно, к главному. — Я проверил, как все было. Там, на поверхности. Ты не несешь ответственности за несчастный случай с Ловкачкой.

— Хочешь сказать, оба свидетеля врали? — удивился Учитель.

Он бы голову поставил на кон, что ножовщики говорили искренне, не утаивая ничего. Годы практики научили его отделять правду от лжи.

— Нет, они не врали, — Станнис отпил небольшой глоток водки, скривился, словно на этот раз она не пришлась ему по вкусу, а потом громко рыгнул и снова загоготал, словно обычный пьяница, одновременно указав на дыру в стене. Помнящий окинул взглядом пустой туннель, после чего выжидающе глянул на гостя.

— Не понимаю, — прошептал.

— Речь о перспективе. Белый и Ловкачка висели у них над головой. Парни были настолько испуганы нападением шарика, что не обращали внимания на несущественные, с их точки зрения, подробности. Ты бы тоже ошибся, лейся тебе на голову кровь и падай кишки… — кузнец содрогнулся, автоматически поднимая к губам бутылку. — Слушая их, я чувствовал неладное. А учитывая, что Белый вот уже несколько дней к чему-то готовился… — он вскинул руку, видя, что Помнящий открывает рот. — Не перебивай меня, пожалуйста. К этому мы тоже доберемся, но пока — сосредоточимся на причинах несчастного случая. Как ты наверняка знаешь, после каждой охоты мне приходится проверять, не слишком ли погнулись прутья арматуры и не затупились ли они. Согласно с правилами…

— Знаю, — прервал его Учитель. — В конце концов, я ведь сам их разрабатывал. Ты мог бы и к сути перейти.

— Ага, конечно. Коротко говоря, Ловкачка погибла не потому, что шарики теперь прыгают дальше, и не потому, что выехала за ограничитель. Убила ее гордыня и собственная глупость. По моему скромному мнению, ее веревка начала опускаться с того места, где лютовала уцелевшая тварь. Сделала это, не ожидая, пока сука-вожак отойдет. Этих пары метров хватило, чтобы… — он показал руками вероятное течение событий.

— Как это? — спросил Помнящий, протягивая руку к ополовиненной бутылке.

— Не пей так мн’го! — проревел Станнис, видя, что на этот раз хозяин приложился к горлышку всерьез. — Отда-ай!

— На, алкаш, только пасть закрой, а? — рявкнул и Учитель, дезориентированный этой внезапной вспышкой, и отдал водку владельцу.

— Оба ножовщика признались, что верхняя половина тела Ловкачки, после того как она была разорвана шариком, ударилась о стену, — напомнил кузнец, смерив взглядом уровень идеально прозрачной жидкости.

— Да, якобы на побелке остались брызги.

— Верно. Когда я осмотрел место происшествия, то проверил, на какой высоте должна была находиться девушка, чтобы труп ее мог ударить в то место. Этот эксперимент дал мне полную уверенность, что она успела опуститься вниз как минимум на несколько метров, прежде чем тварь до нее добралась.

— Вот сука… — выругался Помнящий, — Да, в этом есть смысл. Если бы…

— Если бы Ловкачка оставалась на месте до конца охоты, как ты ее учил, шарик никак не смог бы причинить ей вред, даже если бы он прыгнул, — подвел итог Станнис и снова глотнул из бутылки, да так, что аж булькнуло.

Скромные остатки алкоголя перешли в руки учителя.

— Это все меняет, — шепнул распереживавшийся Помнящий, осушив бутылку до дна — с молчаливого согласия приятеля, — Утром я потребую нового созыва справедливых…

— Это ничего не изменит, — мрачный тон кузнеца моментально остудил его запал.

В школе снова сделалось тихо. Учитель использовал короткий перерыв в разговоре, чтобы снова проверить ситуацию снаружи. На этот раз он не был настолько уж уверен, действительно ли ровна и неподвижна тень на углу, как еще минуту назад. Или ему передалось конспирологическое настроение, усиленное воздействием настоящей водки, или же таинственный наблюдатель вернулся и вновь присматривал за ними. С такого расстояния, однако, он не сумел бы услышать, о чем они разговаривают.

— Что ты плетешь? — прошипел он, поворачиваясь к кузнецу.

— Я знаю, что ты считаешь альбиноса дураком, но поверь мне, на этот раз ты играешь не только против него, — кузнец поднял ладонь, не дав соседу запротестовать. — Позволь мне закончить. Я не знаю всех подробностей, поскольку Белый с самого начала держит важнейшие из карт за пазухой, но знаю одно: за всем этим должен стоять кто-то куда более умный, чем наше Солнце Стоков…

— Если это так, то завтра мы перечеркнем планы его доверителей, если такие есть. Расскажешь собранию о своих выводах. У нас есть железное доказательство, что Белый соврал всем — причем, несмотря на принесенную клятву. Раскрытие правды дисквалифицирует его как вождя анклава. Люди…

— Ты меня не слушаешь, дружище, — бесцеремонно прервал его Станнис. — Будь все настолько просто, я бы сам заявился к судье сразу после возвращения с поверхности. Но вся проблема в том… — он сделал короткую паузу, — что наш таинственный противник подумал обо всем. Прежде чем я закончил проверять прутья, на улице появилась команда Тавота. А потом ловушку разобрали. На моих глазах, поскольку наш любезный механик уверял, что во время несчастного случая серьезно повредились шестеренки. Понимаешь?