МЕДВЕДЬ. Тогда я вам еще вот что скажу: вы красивы! Вы так красивы! Очень. Удивительно. Ужасно.

ГОЛОС ХОЗЯЙКИ. Сынок, сынок, где же ты?

МЕДВЕДЬ. Не уходите, пожалуйста!

ДЕВУШКА. Но ведь вас зовут.

МЕДВЕДЬ. Да. Зовут. И вот что я еще скажу вам. Вы мне очень понравились. Ужасно. Сразу.

Девушка хохочет.

Я смешной?

ДЕВУШКА. Нет. Но… что же мне еще делать? Я не знаю. Ведь со мною так никто не разговаривал…

МЕДВЕДЬ. Я очень этому рад. Боже мой, что же это я делаю? Вы, наверное, устали с дороги, проголодались, а я нее болтаю. Садитесь, пожалуйста. Вот молоко. Парное. Пейте! Ну же! С хлебом, с хлебом!

Девушка повинуется. Она пьет молоко и ест хлеб, не сводя глаз с Медведя.

ДЕВУШКА. Скажите, пожалуйста, вы не волшебник?

МЕДВЕДЬ. Нет, что вы!

ДЕВУШКА. А почему же тогда я так слушаюсь вас? Я очень сытно позавтракала всего пять минут назад — и вот опять пью молоко, да еще с хлебом. Вы честное слово не Волшебник?

МЕДВЕДЬ. Честное слово.

ДЕВУШКА. А почему же, когда вы говорили… что я… понравилась вам, то… я почувствовала какую-то странную слабость в плечах и в руках и… Простите, что я у вас об этом спрашиваю — но кого же мне еще спросить? Мы так вдруг подружились! Верно?

МЕДВЕДЬ. Да, да!

Девушка. Ничего не понимаю… Сегодня праздник?

МЕДВЕДЬ. Не знаю. Да. Праздник.

ДЕВУШКА. Я так и знала.

МЕДВЕДЬ. А скажите, пожалуйста, кто вы? Вы состоите в свите короля?

ДЕВУШКА. Нет.

МЕДВЕДЬ. Ах, понимаю! Вы из свиты принцессы?

ДЕВУШКА. А вдруг я и есть сама принцесса?

МЕДВЕДЬ. Нет, нет, не шутите со мной так жестоко!

ДЕВУШКА. Что с вами? Вы вдруг так побледнели! Что я такое сказала?

МЕДВЕДЬ. Нет, нет, вы не принцесса. Нет! Я долго бродил по свету и видел множество принцесс — вы на них совсем не похожи!

ДЕВУШКА. Но…

МЕДВЕДЬ. Нет, нет, не мучайте меня. Говорите о чем хотите, только не об этом.

ДЕВУШКА. Хорошо. Вы… Вы говорите, что много бродили по свету?

МЕДВЕДЬ. Да. Я все учился да учился, и в Сорбонне, и в Лейдене, и в Праге. Мне казалось, что человеку жить очень трудно, и я совсем загрустил. И тогда я стал учиться.

ДЕВУШКА. Ну и как?

МЕДВЕДЬ. Не помогло.

ДЕВУШКА. Вы грустите по-прежнему?

МЕДВЕДЬ. Не все время, но грущу.

ДЕВУШКА. Как странно! А мне-то казалось, что вы такой спокойный, радостный, простой!

МЕДВЕДЬ. Это оттого, что я здоров как медведь. Что с вами? Почему вы вдруг покраснели?

ДЕВУШКА. Сама не знаю. Ведь я так изменилась за последние пять минут, что совсем не узнаю себя. Сейчас попробую понять, в чем тут дело. Я… я испугалась!

МЕДВЕДЬ. Чего?

ДЕВУШКА. Вы сказали, что вы здоровы как медведь. Медведь… Шутка сказать. А я так беззащитна с этой своей волшебной покорностью. Вы не обидите меня?

МЕДВЕДЬ. Дайте мне руку.

Девушка повинуется. Медведь становится на одно колено. Целует ей руку.

Пусть меня гром убьет, если я когда-нибудь обижу вас. Куда вы пойдете — туда и я пойду, когда вы умрете — тогда и я умру.

Гремят трубы.

ДЕВУШКА. Боже мой! Я совсем забыла о них. Свита добралась наконец до места. (Подходит к окну.) Какие вчерашние, домашние лица! Давайте спрячемся от них!

МЕДВЕДЬ. Да, да!

ДЕВУШКА. Бежим на речку!

Убегают, взявшись за руки. Тотчас же в комнату входит Хозяйка. Она улыбается сквозь слезы.

ХОЗЯЙКА. Ах, боже мой, боже мой! Я слышала, стоя здесь, под окном, весь их разговор от слова и до слова. А войти и разлучить их не посмела. Почему? Почему я и плачу, и радуюсь, как дура? Ведь я понимаю, что ничем хорошим это кончиться не может, — а на душе праздник. Ну вот и налетел ураган, любовь пришла. Бедные дети, счастливые дети!

Робкий стук в дверь.

Войдите!

Входит очень тихий, небрежно одетый человек с узелком в руках.

ЧЕЛОВЕК. Здравствуйте, хозяюшка! Простите, что я врываюсь к вам. Может быть, я помешал? Может быть, мне уйти?

ХОЗЯЙКА. Нет. нет, что вы! Садитесь, пожалуйста!

ЧЕЛОВЕК. Можно положить узелок?

ХОЗЯЙКА. Конечно, прошу вас!

ЧЕЛОВЕК. Вы очень добры. Ах, какой славный, удобный очаг! И ручка для вертела! И крючок для чайника!

ХОЗЯЙКА. Вы королевский повар?

ЧЕЛОВЕК. Нет. хозяюшка, я первый министр короля.

ХОЗЯЙКА. Кто, кто?

МИНИСТР. Первый министр его величества.

ХОЗЯЙКА. Ах, простите…

МИНИСТР. Ничего, я не сержусь… Когда-то все угадывали с первого взгляда, что я министр. Я был сияющий, величественный такой. Знатоки утверждали, что трудно помять, кто держится важнее и достойнее — я или королевские кошки. А теперь… Сами видите…

ХОЗЯЙКА. Что же довело вас до такого состояния?

МИНИСТР. Дорога, хозяюшка.

ХОЗЯЙКА. Дорога?

МИНИСТР.. В силу некоторых причин мы, группа придворных, были вырваны из привычной обстановки и отправлены в чужие страны. Это само по себе мучительно, а тут еще этот тиран.

ХОЗЯЙКА. Король?

МИНИСТР. Что вы, что вы! К его величеству мы давно привыкли. Тиран — это министр-администратор.

ХОЗЯЙКА. Но если вы первый министр, то он ваш подчиненный? Как же он может быть вашим тираном?

МИНИСТР. Он забрал такую силу, что мы все дрожим перед ним.

ХОЗЯЙКА. Как же