— Знаешь, по-моему, ты к нему несправедлива, — вмешалась Сибил. — Разве что кто-то из рабочих будет серьезно ранен — тогда, конечно, ему придется нарушить свое обещание в последний момент. Но и Пит сделает то же самое в подобных обстоятельствах.

— В любом случае для Пенни он староват, — заявила Глория. — Сразу пойдут всякие пошлые разговоры, если они весь вечер будут вместе танцевать.

— А мне на это совершенно наплевать, — вспылила Пенни, чувствуя, как в ней закипает злость.

В этот момент вошли Бренда и Роберт, которые вернулись с игры в бридж от соседей, и больше на эту тему разговоров не было.

Два дня спустя, вечером, Сибил с Пенни снова сидели в гостиной, и Сибил упомянула, что это Пит подговорил Стивена позвонить ей и пригласить на бал.

— Если Стивен не в состоянии сам решить, хочет он меня вести на бал или нет, то, может, я и сама не хочу с ним идти! — разозлилась Пенни.

Сибил тотчас пожалела, что заговорила об этом.

— Вообще-то во всем виноват Эрик. Он очень переживает, что тебя начнут осаждать другие мальчики, наперебой приглашать на бал.

— Да, некоторые, действительно, прощупывали почву, но могу тебе сказать, что очереди ко мне не было, — отрезала Пенни.

— Эрик почему-то убедил себя, что какой-нибудь нахрапистый юнец вскружит тебе голову, раз он сам не сможет с тобой танцевать. Поэтому Джо надавил на Пита, а Пит надавил на Стивена. Они оба понимают, что уж к нему-то Эрик не станет ревновать!

— А Стивен в курсе этого заговора с целью пощадить чувства Эрика?

— Да нет, конечно. И заметь, если бы он сам не захотел повести тебя на бал, никакие уговоры Пита не сдвинули бы его ни на дюйм.

— Что-то мне все это не нравится! — воскликнула Пенни, все еще возмущенная. — Все эти маневры, которые идут у меня за спиной! У меня уже пропало всякое желание идти на этот треклятый бал, надо сказать Стивену, что я передумала.

— И пропустишь самое главное — выступление трио, о котором было столько разговоров. Пенни, ты не можешь так поступить. Эрик будет уязвлен в самое сердце, если тебя там не будет и ты не станешь свидетельницей их триумфа.

— Я засну на их выступлении, — пообещала Пенни. — Но знаешь, Сибил, меня так раздражают все эти интриги и закулисные переговоры! Мы со Стивеном там будем выглядеть круглыми дураками.

— Не злись на меня, — взмолилась Сибил. — Я ни в каких интригах не участвовала. Просто хотела тебе рассказать. И теперь понимаю, что не нужно было этого делать.

Пенни, увидев расстроенное лицо Сибил, смягчилась.

— А я тебя и не виню. Очень хорошо, что я все узнала. Не люблю играть в жмурки. И что касается нас с тобой, мы никогда еще не ссорились, и сейчас не стоит. Давай лучше дальше работать.

От этих слов все страхи Сибил сразу же улеглись, потому что было ясно, что Пенни, как бы она ни злилась, на самом деле не собиралась пропустить праздничные торжества на День независимости.

Почти все свободное время Пенни посвящала замятиям фармацевтикой и отрывалась от них лишь только для того, чтобы вместе с Сибил шить платья для бала. Все ее вечера были заняты до предела. Она не могла уже больше злиться на то, что они в последнее время мало видятся с Эриком. Ее раздражение давно уже уступило место прежним нежным чувствам. Что касается Стивена, то ей все еще досаждала мысль, что он предложил сопровождать ее на бал только после постороннего вмешательства. Но она не намерена была обсуждать это с ним.

Наконец долгожданный вечер настал. Машина Пита подъехала к воротам дома Пенни точно в назначенное время, час спустя после того, как Глория укатила в Порт-Леон с Эриком и Джо. И пока Стивен неторопливо шел к дверям, Пенни испытала некоторое потрясение — правда, приятного свойства. Превосходно сшитый вечерний костюм сидел на нем безупречно, начищенные до блеска лакированные башмаки сияли; обычно растрепанные, непослушные волосы были тщательно причесаны и лежали пышной черной копной. Не то чтобы таким он нравился ей больше. Но она не могла не оценить его стараний выглядеть наилучшим образом. Пенни подумала, что его обществом могла бы гордиться любая женщина.

Однако сам Стивен о своей внешности нисколько не думал. Он уставился на Пенни, одетую в розовое шифоновое платье, и воскликнул:

— Подумать только, когда я впервые тебя увидел, ты была костлявой школьницей! А теперь превратилась в прекрасную женщину!

Она рассмеялась:

— Знаешь, я тебя тоже помню ужасно неаккуратным молодым человеком, с длинными худыми руками, которые вечно высовывались из рукавов. А теперь ты просто как с рекламы одеколона.

Он усмехнулся:

— Ну, ты же понимаешь, что нам с Питом не хотелось выглядеть лесными дикарями. Сибил тоже в восторге от Пита, как и он от нее. Похоже, начало вечера вполне удачное, тебе не кажется?

Тут к двери подошла чета Дейл, чтобы помахать им на прощанье, но, как только они вернулись в дом, Роберт глубоко вздохнул:

— Все-таки я предпочел бы, чтобы Пенни танцевала на балу с Эриком. Мне вовсе не хочется, чтобы между ней и Стивеном случились какие-нибудь романтические глупости. Правда, я не думаю, что мои опасения оправданны.

Бренда знала, почему он так говорит. Не из-за того, что Стивен был на добрых десять лет старше Пенни, — бывают счастливые браки и при большей разнице в возрасте, — а потому, что он был двоюродным братом Веры.

Разум говорил ей, что муж несправедлив. Однако ей вспомнилась старая пословица: «У сердца свои причины!» Она знала, что бесполезно спорить с Робертом. Лучше всего оставаться пока нейтральной, а главное — сохранять мир в доме.

А четверо молодых людей, ехавших в машине по пологим горным дорогам к Порт-Леону, были далеки от серьезных размышлений. Они собирались хорошенько повеселиться.

Толпа нарядно одетых гостей вливалась в празднично освещенное фойе. Том Перес все же нашел время, чтобы подойти с радушной улыбкой к Пенни и попросить представить ему остальных членов ее компании. После того как знакомство состоялось, он шепнул, что у него оставлен особый столик, откуда им будет превосходно слышно выступление трио.

— Тогда, наверное, нужно отменить заказ на столик, который я сделал на прошлой неделе, — вежливо сказал ему Стивен.

— Ни о чем не беспокойтесь. Просто назовите свое имя, и я сам обо всем позабочусь.

— Стивен Воэн.

Глаза Тома Переса сверкнули.

— Ах да, вы же кузен Глории. Она говорила, что пригласила вас.

На мгновение на лице Стивена отразилось раздражение — а может быть, подумала Пенни, он был просто смущен? Так или иначе, она была рада уйти с Сибил в гардероб.

— Я совершенно не могу понять Глорию, — пробормотала Сибил, когда они вместе смотрелись в большое зеркало. — Она же прекрасно знала, что мы приедем сюда вчетвером. Зачем было говорить Пересу, что это она пригласила Стивена, — не понимаю.