Ни себе посмотреть, ни людям показать.

Несколько дней я спала только на животе, а сидеть вообще отказывалась. Даже в столовой ела стоя, что не могло не привлечь внимания воспитателей.

Привлекло.

Шум, гам. Медпункт. Наша медсестра Лариса Витаминовна всплеснула руками и сказала:

– Надо срочно в больницу!

Я ревела от боли и стыда. Девочки в одиннадцать лет не очень любят снимать трусы перед всякими незнакомыми.

Даже медсестрами.

В больницу я отказывалась. Невнятно. Мол, само пройдет. Не поеду. Я боюсь.

Меня убеждали, что само не пройдет. Нужно фурункул вскрыть, иначе может быть все что угодно.

Помню, эта фраза «все что угодно» меня напугала больше всего.

Медсестра Лариса Витаминовна вздохнула и сказала:

– Ладно. Приложим мазь Вишневского. Посмотрим денек. Может быть, фурункул сам прорвется.

– А если нет? – всхлипывая, спросила я.

– А если нет – поедем в больницу, – твердо ответила медсестра.

К вечеру у меня поднялась температура. Высокая. Я даже не помню, как меня привезли в больницу. Что там со мной делали. Но проснулась я уже в палате. Прислушалась к своей боли.

– Нарыв, если его не вскрыть, может лопнуть. А может привести к заражению крови, – сказал голос с соседней кровати.

Я не знала, что такое заражение крови.

– И ты умрешь! – продолжил голос.

Я представила, как я умру. Я буду лежать в гробу, в цветах, как соседский дед Антон, а вокруг все будут в черных платках. И как будет плакать мама. И как будет переживать папа. И кто будет водить Ритку в детский сад. И кто будет рисовать стенгазету и петь «Я – Земля! Я своих провожаю питоНцев!» в хоре. Кто будет ходить за молоком и за хлебом в магазин «Моряки». Кто будет кормить кур и поросенка Машку. Мне очень не хотелось умирать.

– Мы все умрем, – продолжал голос.

– Когда? – тихо спросила я.

– Когда-нибудь, – ответил голос.

Я всхлипнула.

– Чё реветь-то? Все когда-нибудь умрем! – сказал голос.

– Я не хочу! – зло ответила я.

– Ну, не хочешь, так не надо, – неожиданно согласился голос.

– А так можно? – удивилась я.

– Ну а чё? Можно, конечно, – согласился голос.

– Как вы тут поживаете? – медсестра вошла в палату неслышно.

– Да вот, малая умирать не хочет, – сообщил голос.

– Отлично! Умирать не надо! – радостно согласилась медсестра. – Сейчас сделаем укольчик, померяем температурку, полежишь тут пару дней и поедешь домой.

– И я не умру? – сквозь слезы спросила я.

– Нет, конечно. Нарыв твой доктор вскрыл. Все там почистил, локализовал, пару дней, и будешь как новенькая. Это хорошо, что тебя привезли к нам. Иначе все могло быть гораздо хуже.

– Как?

– Не думай о том, чего не случилось. Сейчас уже все хорошо.

Я лежала с градусником под мышкой и думала, какая же гадость этот маленький фурункул. Крошечный, болючий, противный, стыдный. А мог же и убить меня, если бы его не вырезали врачи.

…Вот так и в жизни. Один маленький, злобный, противный фурункул может отравить судьбы множества людей.

Если его не локализовать и не почистить все вокруг.Дед Мороз. Новогодняя быль

Это случилось так давно, что, казалось бы, многие детали этой истории могли бы бесследно исчезнуть из памяти. Стереться, раствориться в годах. Тем не менее, я помню все настолько отчетливо, словно это произошло лишь вчера.

…Мне шесть лет. Я уже хожу в первый класс и очень этим горда. Мне нравится в школе. Только вот… если бы не было этого противного хулигана Юрки Политая. Его боятся даже старшие ребята. Он драчун и забияка. К своим восьми годам Юрка успел уже остаться на второй год в первом классе. Он до сих пор читает по слогам. А мы уже закончили букварь. У нас даже «Праздник Букваря» был. А сейчас мы готовимся к встрече Нового года. Репетируем песни и стихи – в школе второго января будет новогодний утренник.

Я с особым нетерпением жду наступления Нового года и мечтаю о том, что в этом году Дедушка Мороз принесет мне в подарок коньки «снегурки». Такие белые высокие ботинки. А на кончике полозьев непременнно должны быть нарезки – чтобы крутить пируэты. А то у меня не получается в старых коньках моего старшего двоюродного брата. Они простые, черные, с длинными полозьями. Мальчишеские. Я уже поделилась своей мечтой с бабулей, и она сказала, что если я буду послушной, то непременно Дед Мороз придет с подарками. Что я, маленькая? Я и так знаю, что Дедушка Мороз приходит только к хорошим детям. А к таким хулиганам, как Юрка Политай, он не приходит. И подарки им не дарит. Я это Юрке и сказала на переменке, когда он опять больно дернул меня за косичку. А он в ответ только скривился. Сплюнул прямо на пол и заявил:

– Дура ты! Никакого Деда Мороза нет. А подарочки вам ваши родители под елку ложат!

– Во-первых, не «ложат», а кладут, а во-вторых – сам дурак! Ко мне Дед Мороз приходит каждый год.

И к девочкам приходит! Правда, девочки? – я обратилась к притихшим одноклассницам.

– Правда! Есть Дед Мороз, только живет он далеко, в Сибири! – поддержала меня Ирочка. У нее папа военный. Они в Сибири жили, Ирочка точно знает, что там очень холодно и у Деда Мороза там избушка.

– Нету никаких Дедов Морозов! – не сдавался Юрка.

– А вот и есть! Есть!

– А ты его видела?

– Нет… – растерялась я.

– А вы его видели? – обратился он к девочкам.

Они помотали головами. Оказалось, что живого Деда Мороза не видел никто.

– Я ж говорю, нету никаких дедов морозов! – обрадовался Юрка.

– А вот и есть! Он каждый год ко мне приходит и подарки под елкой оставляет. А к тебе он не приходит, потому что ты хулиган и двоечник! – распалилась я.

Я не успела ничего понять, как Юркин кулак въехал мне прямо в нос. Слезы брызнули из глаз.

– Ах, так! – я бросилась на Юрку, колошматя его кулаками…