– Мы постараемся проявить корректность, – кивает Владимир Васильевич.

– Хотя я вполне допускаю, что это ничего не даст, – говорит Ангел. – Если он в остальном осторожен, то и в этом не сделает промашки. Боюсь, это просто случайно используемый телефон...

– Думаешь, он ограничится только тем звонком и не попытается к ней обратиться очно? – Селим, даже когда говорит совсем без улыбки, ослепительно сверкает удивительно белыми зубами. Это особенности дикции и артикуляции, вызванные индивидуальностью родного языка Селима, изобилующего непроизносимыми для белого человека сочетаниями согласных звуков. И он никак не может отделаться от привычки демонстрировать свой оскал, даже когда говорит на других языках. А других языков Селим знает множество. В прошлом месяце они были в Португалии, и Селим вдруг, к своему даже удивлению, заговорил по-португальски. Сейчас он сияет зубами, разговаривая по-русски. Иногда Сереже кажется, что эти зубы способны ночью вместо фонаря дорогу освещать – настолько белые...

– Пусть и найдет ее... Что с того... – за Сережу отвечает Таку, с привычной своей логичностью просчитав все варианты сразу. Она всегда сдержанна, невозмутима, и узкие глаза никогда не отражают чувств. – Они же только познакомились... Чуть-чуть познакомились. Дважды встречались. Никаких действительных координат. Только имя. Вот и все... И просьба использовать ее телефон...

– О-о-о... Москва слишком большой город, чтобы оставлять его настолько бесконтрольным, – с осуждением качает головой Лари. – Здесь полиция не тем местом думает и не знает, что у нее под носом творится... Такие никогда не найдут...

– Здесь не полиция, а милиция и еще ФСБ, которая, к счастью, не умеет работать, как КГБ... Ей просто не позволяют пока, – поправляет Сережа. – А вообще, мне кажется, ты слишком много читаешь интернетовской информации и на ее основе делаешь выводы. Это не всегда дает объективную картину. Массовая информация тенденциозна. Она обязана нести в себе только то, что выходит за рамки обыденного. Тебе надо за обыденностью следить... А что касается попыток отца найти меня... Я считаю их нереальными. А на частных детективов я, кстати, и не надеялся. Использовал только в качестве подставы, проверяя реакцию отца. И его возможных партнеров.

– Что тебе это дало? – интересуется Селим.

– По крайней мере я знаю теперь, что он не пенсионер, коротающий свои вечера за телевизором. И дни проводит не на парковой скамейке за партией в шахматы с другим пенсионером. Они так быстро среагировали и провели ответные меры, что я уверен – круг общения отца составляют силовики. Только вот знать бы, государственные или криминальные. Это как раз то, что я надеюсь вычислить в дальнейшем. Одно радует – второй объект моего внимания рядом с отцом. Капитан Пулатов... Надо хорошенько подумать, как нам это сделать, чтобы не попасть в положение частных сыщиков...

– А если они все еще работают на ГРУ? – спрашивает Селим. Он настырный и может любого замучить вопросами.

– Не путай ГРУ с ЦРУ. У ЦРУ есть свои следственные органы, у ГРУ таковых не имеется... По крайней мере на территории своей страны они стараются не заниматься розыском, – отвечает Сережа.

Он отходит к окну и долго в молчании смотрит на оживленную московскую улицу. Когда он был здесь в последний раз, Москва выглядела совсем иначе. Была милее, что ли... А теперь бешеными темпами американизируется и теряет свой облик. Нивелируется под другие утомляющие человека мегаполисы.

– О чем задумался? – не унимается Селим.

– О смысле жизни...

Сережа предположил сразу, что отец заметит слежку и отреагирует на нее реактивными ответными действиями. Частное детективное агентство – это не те специалисты, на умение которых можно положиться. Даже «наружка» ФСБ не всегда может справиться с человеком, который имеет не только специальную подготовку, но и большой багаж опыта. А опыт у отца в самом деле большой, судя по досье, попавшему в руки сына. Не только опыт работы в ГРУ, но и последующий. Тот опыт, про который мало кто знает. И «шныри» провалились сразу и бездарно. Он наблюдал эту картину из окна подъезда соседнего дома с легкой усмешкой. Не над отцом насмехался, а над частными сыщиками, которые попали в такую переделку и теперь, должно быть, думают, как бы им так изловчиться, чтобы не возвращать полученный аванс. Что возвращать деньги они не любят, это он понял сразу по их голодным лицам. Даже если не сумели эти деньги отработать хотя бы частично. Впрочем, частично они их отработали. Они дали Сереже адреса, по которым можно отца при надобности отыскать. А вот самого отца в тот момент, когда он покинул машину сыщиков и пошел в свой подъезд, как-то сразу потеряв былую выправку, Сереже стало просто жалко. Для него деятельность сына, а он сразу догадался, что это именно сын, стала неожиданным ударом. Ударом в спину... Очень хочется открыть себя и объяснить, но делом рисковать нельзя, не имеет он на это права...

Сережа хорошо знает школу, которую отец прошел, и знает, что сам он только начал ее проходить, когда прервалась его карьера офицера. Правда, он сумел многому научиться впоследствии. Не во время службы в иностранном легионе. Там делают только умелого бойца, но даже не такого качественного, какого делают в спецназе ГРУ. А уже после службы пришлось пройти школу основательную. Нашлись люди, которые захотели помочь ему в критическую минуту. И дали возможность получить высокооплачиваемую работу, требующую всего его умения, полного напряжения физических сил и интеллекта. Выполняя именно эту работу, он и приехал в Москву. Здесь у него есть своя маленькая бригада...

Селим, негр из Нигерии, выпускник Кембриджа и при этом фанатично верующий магометанин. Прекрасный оперативник, умеющий добывать громадную кучу фактов. К сожалению, не умеющий их толково обобщить и сделать правильные выводы. Человек с громадным багажом знаний из самых разных областей применения, большинство из которых может ему никогда не пригодиться. Но он их постоянно накапливает, добывая новые и новые.

Лари, малайзиец, сверхопытный компьютерщик и хакер. Общение Лари с компьютером происходит на каком-то непонятном уровне, превосходящем уровень обыкновенного человека, даже и талантливого компьютерщика. На запредельном уровне... Сережа сам наблюдал, как приносят Лари сломанный компьютер. Он ставит его перед собой и может с нежностью смотреть на него несколько часов, даже не снимая кожуха, чтобы найти неисправность. Потом включает. Компьютер работает.

– И что? – спрашивают у Лари.

– Работает...

– А что было?

– Не работал...

И все... И никто, даже сам он, не знает, как это происходит...

И японка Таку, очень некрасивая кривоногая женщина, но имеющая взамен женской привлекательности компьютер в голове, аналитик, каких свет не видывал – так ее характеризовали люди, отправляющие их на первое задание. Впоследствии Сережа убедился, что характеристика оказалась правильной. Таку – человек со странностями. Ей не совсем по душе методы, к которым прибегает группа, и она иногда умышленно уводит их в сторону. Потом Сережа спрашивает у нее, зачем она так поступает. Таку долго молчит, а потом заявляет, что имеет право на собственное мнение. Она гуманистка. И с ней бывает трудно общаться. Но деловые качества перекрывают недостатки, которые и недостатками-то назвать трудно.