– Да, – тихо ответила она. – Я тоже наверняка буду скучать.

Лиза встала и протянула Дэрилу руку. Он задумался, оглянулся по сторонам и наконец взял ее; и они вместе взмыли в небо.

Это был одновременно самый потрясающий и самый грустный из всех полетов, какие Лиза когда-либо совершала. Даже несмотря на то, что она крепко Держала Дэрила телекинетической хваткой – она с детства знала, как тело инстинктивно боится падения, – он весь полет провел, мертвой хваткой вцепившись ей в руку.

Погрузившись в воспоминания об их прежних совместных полетах, когда Дэрил был над ней старшим, она попыталась повторить те воздушные маневры, которые он любил больше всего... Но каждый раз, когда Лиза кидала взгляд на его лицо, она не видела на нем никакого удовольствия – только застывшую маску, словно у Девятого, старающегося не испугаться, или Шестого, старающегося не заплакать. Она перепробовала все, что могла придумать, но его лицо так и не изменило выражения. Тогда Лиза наконец сдалась и вернулась в парк. Оказавшись на земле, Дэрил покачнулся, но сразу выправился.

– Да уж... – проговорил он. Глубоко вдохнул, с силой выдохнул, словно избавляясь от дурного запаха. – Ну что ж, спасибо.

– Получилось не очень хорошо, да? – спросила Лиза. – Извини, я старалась как могла.

– Я знаю. Ты здесь ни при чем. – Дэрил посмотрел на часы. – Ладно, нам, пожалуй, лучше возвращаться. Я не могу себе позволить терять очки из-за опозданий.

Они двинулись обратно к «Ли Интро». Дэрил снова взял ее за руку.

– Если ты объяснишь мне, что именно было не так, может быть, в следующий раз у меня получится лучше, – произнесла Лиза задумчиво.

– Следующего раза не будет, – сказал он, глядя прямо перед собой. – Это не то же самое, что летать самому – но слишком похоже.

– Вот как, – сказала она, не понимая, о чем он.

Они молчали, пока перед ними не показалась школа.

– Ты действительно хочешь научиться читать? – спросил Дэрил.

– Очень, – кивнула Лиза. – И я не могу сделать это сама. Мне нужна твоя помощь.

– Ладно, – сказал он, решившись. – Приходи в субботу. Встретимся в парке ровно в девять. И смотри, чтобы никто не видел, что ты летаешь, поняла?

– Конечно! – Ее сердце забилось от удивления: она ожидала, что после этого кошмарного полета он откажет ей. – Я... Спасибо тебе, Дэрил. Даже не знаю, чем мне тебя отблагодарить!

– Может, попозже мы придумаем что-нибудь, – ответил он с наигранным легкомыслием.

– Договорились, – согласилась Лиза, хотя внутренний голос подсказывал ей, что она упустила нечто важное.

– Хорошо. Тогда до субботы!

Они дошли уже до входной двери. Дэрил остановился и повернулся к ней.

– Спокойной ночи, Лиза, – сказал он и после минутного колебания наклонился и неловко поцеловал ее в губы.

Когда девушка оправилась от изумления, он уже ушел.

Несколько долгих секунд она таращилась на дверь, чувствуя вкус поцелуя на своих губах. Что это было? Лиза не понимала. Она слышала о таких вещах от других подростков, но сама эта идея казалась ей глупой и даже немного отталкивающей.

И все же... Развернувшись, она пошла в направлении начальной школы Пэриса, о которой упоминал Дэрил.

Если ради уроков чтения необходимо вытерпеть несколько неуклюжих поцелуев – что ж, ничего страшного. Лиза только надеялась, что он не захочет от нее большего: слухи о том, что следует за поцелуями, вызывали у нее ужас.

Двумя кварталами дальше, где из «Ли Интро» ее уже никто не мог увидеть, она оторвалась от земли и направилась домой.

– Я возглашаю Истину, – торжественно проговорил пророк Омега, воздев руки над группой детей, сидевших скрестив ноги в залитой солнцем горной долине.

– Истину, – повторили они в унисон.

– Ищите в ваших душах скверну, – произнес Омега. Он украдкой кинул взгляд вверх, ощутив крошечную тень, которая на миг заслонила солнце: со стороны Твин-ривер и Ридж-Харбора прибыли еще четыре ребенка. – Замените скверну Истиной!

– Истиной.

– Помнить мои слова – значит учиться; учиться – значит взрослеть; взрослеть – значит возвыситься над Переходом. Истина сделает вас свободными.

– Истина.

– Так медитируйте и узрите Истину!

– Истину, – повторили они в последний раз и замолчали, склонив головы.

Омега сложил руки и посмотрел на часы. Он хорошо рассчитал: у него как раз хватит времени передать новичков послушнице и вернуться в обитель.

– Аминь, – провозгласил он.

– Аминь!

Вокруг зашуршало, дети начали подниматься на ноги и оглядываться по сторонам, разминая затекшие мышцы. Омега посмотрел за пределы их круга и кивнул. Юная послушница, до этого молча стоявшая в тени, вышла вперед.

– Дети Истины! – произнесла она. Они обернулись на ее голос. – Вы узрели будущее таким, каким оно может быть, познали внутреннюю силу, которая может одолеть даже темное зло Перехода. Теперь вы должны доказать свою искренность поступками тела, отражающими Истину в душах.

Омега не стал слушать ее дальнейшие разглагольствования. Проскользнув между деревьями, росшими на склоне горной долины, он начал подниматься на невысокий гребень, который отделял рощу Новичков от места строительства. Он мог доверять Камилле в этом деле – в отличие от некоторых других старших послушников она искренне и без цинизма восторгалась его проповедями, и поэтому он считал ее наиболее подходящим человеком для того, чтобы преподавать его учение новообращенным.

Добравшись до вершины, пророк на мгновение остановился, словно бы для того, чтобы одернуть голубую рясу, но на самом деле любуясь делом рук своих. Вид был действительно впечатляющий. Приютившийся на вершине одного из самых величественных пиков Тесселлэйтских гор, будущий храм Истины выглядел свежей раной среди покрытых лесом утесов. Около двухсот детей летало вокруг места строительства, выдирая из горы большие глыбы и перенося их за два хребта отсюда, чтобы вид наваленных в кучу камней не портил природную красоту долины. Они работали с энтузиазмом, словно от этого зависело их счастье в будущем. «Духовная работа – очень полезная вещь!» – подумал пророк с удовлетворением.

Обитель – просторный шатер, разделенный внутренними перегородками на несколько меньших отделений, – стояла почти под самым строящимся храмом. Омега расположил ее таким образом, прямо под глыбами камней, чтобы продемонстрировать, как безгранично он доверяет мастерству своих последователей. Подобная маленькая деталь поощряла их подхватывать на лету даже мелкие осколки, которые образовывались при работах. Жилье Омеги располагалось в задней части шатра, туда можно было пройти и через основную его часть, и через отдельный вход. Зайдя через последний, он быстро сменил голубую рясу на ослепительно белую и накинул поверх искусно вышитую, отделанную по краям золотом епитрахиль, которая когда-то принадлежала настоящему священнику. Успев как раз вовремя, он вышел наружу, в главную приемную.