какие факторы влияют на получение ранга при инициации. Ну, хрен бы с ним, получил уберплюшку и живи дальше. Так ведь имеется восьмая ступень. Грандмастер. А ещё — магистр и архонт. И тут невольно напрашиваются очередные сравнения с компьютерными играми. Каждый следующий уровень поднять намного тяжелее предыдущего.

Вот несколько фактов в копилку.

Почти шестьдесят процентов поступивших поднимают на инициации адепта, ещё двадцать процентов — новика. Остальные приходят уже с рангом, полученным в императорском святилище. Какими бы фанатами культивации ни были родители одарённого, раньше двенадцати-четырнадцати лет его в святилище не поведут. Слишком велики риски. Так вот, эти вундеркинды вполне способны подать документы в Магикум, будучи новиками или заклинателями. Внимание, вопрос: что светит наиболее продвинутым ученикам на последнем курсе?

Обращаемся к статистике.

Семьдесят процентов прокачиваются до заклинателя. Двадцать — до сведущего. Девять и девяносто девять сотых — до продвинутого. И лишь единицам суждено стать мастерами. Дальше начинается спираль бесконечного восхождения с шагом в пять, десять и даже пятьдесят лет. И тут уже многое зависит от силы крови. Нет, не так. ВСЁ зависит от силы крови. Люди с хорошей наследственностью на склоне лет превратятся в архонтов. Вот только людей этих на планете единицы. Подавляющая масса одарённых умрёт, так и не добравшись до ступеньки грандмастера. А кому-то это нафиг не нужно. Счастье и успех — понятия субъективные.

Размышляя над этими вопросами, я отправился в административное здание.

Меня ждала очередная взбучка от Брукс.

Глава 7

«Осень» нам надоела.

Обоим.

И я решил повести Дашу в ресторан второкурсников — «Зиму». Никаких ограничений на входе по году обучения не существовало, а мне было интересно посетить это заведение.

Чтобы попасть на кампус второго курса, нам пришлось пересечь южную часть студгородка, в которой я бывал нечасто. Тот же лесопарк, но более ухоженный. Вместо тропинок чаще встречаются каменные дорожки, беседки и лавочки. Фонарей больше, опять же.

Мы шли, увлечённо разговаривая.

Даша куталась в шарф, а её голову украшала фетровая шляпа-трилби. Едва мы встретились, я почуял запах дорогого парфюма.

В лесу, когда нас обступили шелестящие кроны деревьев, Вешенская коснулась пальцами моей руки. Я сжал ладонь девушки в тонкой перчатке. Этот простой жест, демонстрирующий привязанность, сделал нас ближе. И показался естественным, несмотря на детскую наивность.

— У меня есть несколько клановых друзей, — щебетала Даша, и я чувствовал её тепло сквозь перчатку. — Мы с детства дружим, но сейчас они как-то напрягают.

— Почему? — спросил я.

— Заносчивость, — пояснила Даша. — Снобизм. Не знаю, как объяснить. Ты и сам всё это видишь, разве нет?

Мне пришлось согласиться.

— Папа говорит, что кланы — это пережиток феодализма. А нужны они, чтобы эксплуатировать всех, кто слабее. Сам клан не делает тебя сильным. Ты остаёшься винтиком.

— Ну, это же очевидно.

— Не для всех, — возразила Даша. — Посмотри, что творится на потоке. Мещане из кожи вон лезут, чтобы выслужиться перед клановцами. Показать себя, сдружиться со Стерхом или Искателями. Девушка готова переспать с парнем, если он из клана. Рассчитывая в будущем на некую выгоду. Понимаешь?

— Очень хорошо.

— Тут уже многие так сделали. И предсказуемо ничего не получили.

— Евгеника, — хмыкнул я.

— Не только, — Вешенская покачала головой. — Тебе ведь может попасться талантливая одарённая, взявшая новика на инициации. Бастарды, куда ж без них. Просто у клановцев, как и у других аристо все альянсы расписаны на десятилетия вперёд.

— Не все клановцы — аристо, — заметил я.

— Верно. Но ты же понимаешь, мещанину из клана проще найти девушку благородного происхождения, чей род обеднел. Отцы таких девушек с радостью заключают неравные браки, ведь им открывается дорога в клан. А простолюдины обзаводятся гербом.

— Честный обмен, — признал я.

— Не спеши с выводами. Вступив в клан, ты можешь развестись и остаться в нём. Это прогулка по трупам.

— Брак по расчёту — это всегда прогулка по трупам.

Ответить на мои слова Даша не успела.

Лес расступился, открывая нашим взорам...

«Зиму».

Белое здание в форме юрты смотрится посреди соснового бора... необычно. Примерно как НЛО из другой галактики в трущобном квартале Мумбаи. Вообразите себе поляну с двухэтажной полусферой. Частичное панорамное остекление. Я вижу два зала, столики, ужинающих людей. По залам величественно перемещаются официанты. Главный вход тоже стеклянный, с раздвижными створками на датчиках.

— Я слышала, здесь зависают студенты, решившие отпраздновать Новый год в Академии, — сказала Даша.

Что ж, могу себе это представить. Поляна укутана сугробами, на сосновых лапах — снежные шапки. Чёрные небеса источают белый пух, оседающий на изогнутых оконных рамах...

И огоньки.

Гирлянды лампочек, перемигивающихся зелёным, красным, фиолетовым...

Думаю, тут будет красиво. В моей реальности под Брянском можно дождаться разве что проливного дождя или торнадо, бушующего над бескрайней степью.

Сейчас — не так.

Угрюмый осенний лес. Скрипящие на ветру сосны. Клочья облаков, гоняющихся друг за другом среди звёзд. И убывающая луна, напоровшаяся брюхом на вершины деревьев.

Фойе встретило нас гулкой тишиной и полупустым гардеробом, за стойкой которого дежурила улыбчивая пожилая женщина. Я помог Даше снять пальто, избавился от своей куртки и получил жетончик с номером вешалки. Шляпу и шарф девушка тоже сдала.

Хостес в фойе не было, так что мы направились к очередным стеклянным дверям, ведущим в обеденный зал первого этажа. Дальняя стена купола оказалась плоской — там проектировщики разместили кухню. На второй ярус вела спиральная лестница в центре зала.

Вечером включилось холодное освещение.

Потолочные панели не оставляли теням ни единого шанса.

Мы с Дашей поднялись на второй этаж — туда, где предпочитали ужинать романтически настроенные пары. Из царства холода и отстранённости мы попали в уютное помещение с закругляющимся сводом. Прозрачным сводом, сквозь который можно любоваться луной и звёздами. Пять или шесть столиков, разбросанных по залу, были освещены настольными лампами. Матерчатые абажуры с бахромой создавали ощущение домашнего уюта. Здесь только телескопа не хватает, подумал я, шагая вслед за своей спутницей к изогнутой стене купола.

Мы здесь были почти одни.

На противоположном краю помещения ворковали парень и девушка. Фоном играла однообразная мелодия, сквозь которую прорывались звуки метели. Блин, вы бы ещё голограмму снегопада включили.

— Очень мило, — сказала Даша, оценивая интерьер. — Ты здесь бывал раньше?

— Ещё нет.

Столики были совсем крохотными, рассчитанными на двоих человек.

Как выяснилось, в «Зиме» доминировала скандинавская кухня.