– Это что, графиня все это время ехала в багажнике? Алим! Как ты мог?

Ашкеназец хоть и отошел на приличное расстояние, но возмущенный вопль услышал. Обернулся с извиняющейся улыбкой на губах и пожал плечами, мол, не было выбора.

– Не ругайся! – миролюбиво попросил Игнат. – Это я предложил. Между прочим, устроил девушку с комфортом. Она ничего и не вспомнит, как проснется. Остальные – тоже, – красноречиво посмотрел на спящих в креслах Либби и Кристин. – Батуш во второй машине под присмотром парней. Мы не хотели рисковать.

– Ладно! С Лизой сам объясняться будешь, – с прищуром наблюдала, как брат устраивается на сиденье и размещает сонную девушку на коленях.

– Уезжаем! – скомандовал Алим, забираясь в салон и плюхаясь рядом со мной. – Я внушил слугам забыть, что видели нас. Десять минут должно пройти, прежде чем они проснутся и поднимут панику.

Водителя не надо просить дважды. Взвизгнув тормозами, паромобиль сорвался с места и, набирая скорость, понесся вниз по склону, поднимая пыль. Впрочем, пыли в Дарнштайне было предостаточно. Я запустила легкий смерчик, который скрыл наши следы. Брат же, пока уходила к Алиму, поливал руины огнем, чтобы расплавленный камень заполнил пустоты подвалов, и их сложнее было разобрать. Минут через пять, когда машина преодолела половину спуска, в замке раздался хлопок, и небо над Дарнштайном вновь заволокло дымом.

Наших рук дело! Людям энергетическая бомба не навредит, зато полицейским и ищейкам усложнит работу. Ни один дознаватель или видящий маг в такой мешанине потоков не восстановит картину событий.

Всю дорогу до Вены я благополучно проспала, пристроившись на мягком плече Алима. Сначала меня тревожили дурные мысли, но они быстро выветрились и сменились сладкой дремотой. Полагаю, не обошлось без вмешательства великого князя, за что я была искренне благодарна ему. В замке я делала все, чтобы выжить и победить. Ну а после, в безопасности и спокойствии, нахлынули кровавые картины недавней схватки.

В доме Великого князя Леви нас поджидали взволнованные тревожными известиями родственники, родители Либби и Кристин, и дознаватели. На обратном пути Алим связался с настоятелем Адмонтского аббатства и поставил в известность, что настиг похитителя и нашел пленниц. О Батуш упоминать не стали. Факт нахождения юной девушки в доме мужчины испортил бы в будущем ее репутацию. Ну, а родители подруг, у которых воспоминания обрывались на моменте, когда они углубились в парк вместе с учителем, собирались подавать судебный иск пансиону через адвокатскую контору Кальмана.

Поскольку в Адмонте официально училась княжна Наами Леви, то я и беседовала с дознавателями, получившими на это разрешение великого князя. В присутствии брата они лишних вопросов не задавали. Меня защищал титул. Причины, по которым я якобы сбежала из пансиона, не озвучивались. Ну а то, что вернулась в аббатство с братом, чтобы уладить недоразумение, так ведь это чистая правда! Пока князь беседовал с настоятелем, увидела, что герр Дархен уводит в парк Либби и Крис, я пошла следом и меня затянуло в портал. Дальше сработал маячок, по которому Алим быстро нашел и освободил всех нас прежде, чем Пауль Дархен как-то навредил. Местом преступления определили сторожку лесника, расположенную в глубинах парка Гезойзе. При помощи «тропа» мы заранее смотались туда с Игнатом, и тот показательно спалил хибару, подкинув личные вещи жертв для достоверности. Так что, прибывшие на место следователи, нашли улики и подтверждение нашим показаниям. Ну а к тому, что кто-то разрушил замок Дарнштайн, мы не имеем никакого отношения.

Пару дней ушло на разбирательство и дачу показаний. На утро третьего дня мы с Егоркой, Месс, братьями и Дуняшей, неизменно сопровождающей Алима в путешествиях, погрузились на летучий корабль и отбыли в Российскую империю. Рядом с Батуш, погруженной в целительный сон, Алим проводил по несколько часов, убирая плохие воспоминания и последствия психологической травмы. Часть правды от девушки скрывать не стали. События, связанные с пропажей Женевьевы и похищением других девушек, широко обсуждались в прессе. Только благодаря Циле имя Леви не пестрело в газетах и не упоминалось нигде, кроме как в полицейских отчетах. Батуш влюбилась в молодого учителя и тяжело переживала предательство, смерть и то, каким подлецом Пауль оказался на самом деле. Я предложила забрать сестренку с собой, чтобы сменить обстановку, отвлечься. Но девушка отказалась, не желая расставаться с родителями и любимой сестрой, по которой сильно скучала. Наверно, это правильный выбор. Где, как не в семье, получишь любовь и заботу?

Казимир Буранский, капитан воздушного брига «Буран», встретил нас при полном параде. Команда в новенькой униформе выстроилась на отдраенной до блеска палубе и приветствовала троекратным «Ура!». Пребывая в легком шоке, я шепотом поинтересовалась у Игната:

– С чего вдруг такая честь?

– Алим Осипович, познакомившись с господином Буранским, захотел заключить долгосрочный контракт и вложиться в постройку нескольких кораблей, – негромко прокомментировал ситуацию брат. – Так что это показательный смотр для работодателя. Воздушный волк после того случая, когда корабль чудом уцелел в схватке со «Стрелой» и еле дотянул до порта, решил остепениться.

Едва мы разместились в каютах, а судно отшвартовалось и принялось набирать высоту, как нас пригласили на торжественный обед. Пришлось облачаться в соответствующий наряд, втискиваясь в неудобное платье с корсетом. Корабельный кок расстарался для дорогих гостей. Я сто раз пожалела, что из-за дурацкого платья не могла попробовать вкусности, что красовались на столе. Однако титул вынуждал соответствовать и смотреть на изысканные блюда голодным взглядом. Утешало, что не одна я мучилась из-за дурацких правил и условностей. Мессалина периодически бросала алчные взгляды на сочного цыпленка, довольствуясь при этом грустными листиками салата на тарелке. Но подругу отвлекал беседами корабельный маг, также приглашенный к столу. Братья вместе с капитаном рассуждали о перспективах сотрудничества и собирались продолжить разговор уже в каюте Буранского.

Оторвались мы с подругой позже, в каюте, когда Егорка, быстро освоившийся благодаря старым связям, притащил нам поднос со всевозможной снедью.

– И как тебе господин Свистунов? – ехидно поинтересовалась у Мессалины, за которой ухлестывал молодой воздушный маг.

– Ох! – графиня закатила глаза. – Он очаровательный, но совершенно не в моем вкусе. И, согласись, госпожа Мессалина Свистунова не звучит!

– Ого! Сразу варианты с замужеством рассматриваешь? А друзьями быть разве нельзя?

– Атти, какая же ты наивная! – фыркнула Месс. – Какие же из мужчин друзья?

– Самые лучшие! Вот, мы с Алимом до того, как породниться, дружили и сейчас сохранили теплые отношения.

– Это, когда ты несколько раз спасла ему жизнь, а после баронет принес вассальную клятву? – проявила осведомленность подруга.

Узнаю, кто не умеет держать язык за зубами, уши надеру! – мило улыбнулась девушке и кивнула.

– Именно так!