— Возможно, — сказал Паркер. — Вы знаете, когда были сломаны шипы на частоколе вон там?

— Примерно месяц или два назад. Их должны были отремонтировать, но этот человек болен.

— Я полагаю, ворота запираются на ночь?

— Да.

— И всякому, кто захотел бы войти, пришлось бы разбудить вас?

— Да, пришлось бы.

— Вы не видели никого подозрительного, кто бы слонялся с внешней стороны этого частокола в прошлую среду?

— Нет, сэр, но моя жена, возможно, видела. Эй, женщина!

Миссис Хардрав, вызванная таким образом, появилась в двери с маленьким мальчиком, цепляющимся за ее юбки.

— В среду? — переспросила она. — Нет, я не видела никого подозрительного. Я постоянно держу ухо востро: здесь околачиваются всякие бродяги, потому что это уединенное место. Среда… А, Джон, это был день, когда молодой человек заехал сюда на мотоцикле.

— Молодой человек на мотоцикле?

— По-моему, да. Он сказал, что проколол шину и спросил стакан воды.

— Это все, что он спросил?

— Он спросил, как называется это место и чей это дом.

— Вы сообщили ему, что здесь живет герцог Денверский?

— Да, сэр, и он сказал, что так и подумал, когда увидел джентльменов, отправившихся на охоту.

— Он говорил, куда направляется?

— Он сказал, что едет из Веирдейта в Кумберленд.

— Как долго он был здесь?

— Примерно полчаса. Он пытался завести свою машину, а потом я увидела, как он, подпрыгивая, поехал в сторону Кингс-Фентон.

Она указала вправо, где можно было видеть лорда Питера, жестикулирующего посреди дороги.

— Как он выглядел?

Подобно большинству людей, миссис Хардрав была не в ладах с определениями. Она полагала, что он был моложав и довольно высокого роста, не брюнет, не блондин, в таком длинном пальто, какие носят мотоциклисты, и подпоясан ремнем.

— Был ли он джентльмен?

Миссис Хардрав заколебалась, и мистер Паркер мысленно определил незнакомца как «не совсем джентльмена». Вы случайно не заметили номер мотоцикла? Миссис Хардрав не заметила.

— Но мотоцикл был с коляской, — добавила она. Жестикуляции лорда Питера становились все более бурными, и мистер Паркер поспешил воссоединиться с ним.

— Иди сюда, старый сплетник, — сказал лорд Питер возбужденно. — Это примечательная канава.

Из такой канавы, как эта,

Когда мягкий ветер нежно целует деревья

И они в самом деле не издают никакого шума,

Из такой канавы Наш друг поднялся на стены Трои,

И вытер свои подошвы о жирную грязь.

Посмотрите на мои брюки!

— С этой стороны имеется небольшой подъем, — сказал Паркер.

— Да. Он стоял здесь в канаве и поставил одну ногу на то место, где поврежден забор, а руку на вершину, и поднялся. № 10, должно быть, человек исключительного роста, силы и ловкости. Я не мог поднять ногу, не говоря уже о том, чтобы достать рукой до вершины. Мой рост — пять футов и девять дюймов. А вы смогли бы?

Паркер был ростом шесть футов и едва мог коснуться рукой вершины стены.

— Я мог бы сделать это — в мои лучшие дни, — сказал он, — при наличии определенной цели или после хорошей тренировки.

— Только так, — сказал лорд Питер. — Следовательно, мы делаем вывод, что № 10 исключительного роста и силы.

— Да, — сказал Паркер, — это немного расходится со сделанным ранее выводом о его исключительно низком Росте и слабости, не так ли?

— О! — сказал Питер. — Хорошо-хорошо, как вы столь справедливо заметили, несколько расходится.

— Ну, теперь мы с этим разберемся. У него не было сообщника, чтобы подставить ему спину или ногу, я полагаю?

— Нет, если только сообщник не был существом без ног и любых видимых средств поддержки, — сказал Питер, указывая на единственный отпечаток пары обуви № 10. — Между прочим, как ему удалось добраться в темноте до того места, где отсутствовали шипы? Похоже, он живет где-то по соседству или все разведал предварительно.

— Продолжая эту мысль, — сказал Паркер, — я теперь расскажу вам интересную «сплетню», которую мне поведала миссис Хардрав.

— Гм! — сказал Уимзи в конце рассказа. — Это интересно. Нам нужно провести дознание в Ридлсдейле и Кингс-Фентоне. К настоящему моменту мы уже знаем, откуда пришел № 10; теперь предстоит узнать, куда он пошел, оставив тело Кэткарта у колодца.

— Следы ведут в сторону охраняемых угодий, — сказал Паркер. — Я потерял их там, где земля покрыта толстым ковром из опавших листьев и папоротника-орляка.

— Хорошо, но нам не нужно еще раз идти по этой скользкой земле, — возразил его друг. — Парень вошел, и, если он, предположительно, не остался здесь, он снова вышел. Он не вышел через ворота, иначе Хардрав видел бы его; он не вышел тем же путем, что и вошел, иначе он оставил бы какие-то следы. Значит, он вышел в другом месте. Давайте обойдем вокруг стены.

— Тогда повернем налево, — сказал Паркер, — так как это сторона охраняемых угодий, и он, очевидно, прошел там.

— Точно, о, король! И поскольку здесь не церковь, никакого вреда не будет, если мы пойдем против часовой стрелки. Кстати о церкви: вон и Хелен возвращается. Пойдем, старина.

Они пересекли дорогу, прошли мимо дома, а затем, вернув, последовали вдоль забора по открытым полям, покрытым травой. Через некоторое время они нашли то, что искали. С одного из железных шипов над ними одиноко свисала полоска ткани. С помощью Паркера Уимзи взобрался наверх в состоянии почти лирического возбуждения.

— А что я говорил?! — закричал он. — Ремень «барберри»! Так, здесь все ясно. Вот отпечатки ног парня, спасающего свою жизнь бегством. Он оторвал свой «барберри»! Он отчаянно пытался допрыгнуть и ухватиться за шипы на верху ограды. На третьем прыжке это ему удалось. Он взобрался наверх, упираясь ногами, что показывают отметки на заборе. Он достиг вершины. О, здесь пятно крови, затекшей в трещину. Он поранил руки. Он спрыгнул… Он сдернул пальто, оставив висеть ремень…

— Может, и вы наконец спрыгнете? — проворчал Паркер. — Вы ломаете мне ключицу.

Лорд Питер послушно спрыгнул и стоял держа ремень в руке. Его прищуренные серые глаза беспокойно блуждали по полю. Внезапно он схватил Паркера за руку и быстро пошел в направлении дальней стены, сложенной из известкового камня, по деревенской моде. Здесь он все обнюхал, как терьер, выставив нос вперед и сосредоточенно прикусив зубами язык, затем подскочил и, повернувшись к Паркеру, сказал:

— Вы когда-либо читали «Могила последнего менестреля?»

— Я проходил нечто подобное в школе, — сказал Паркер. — Почему вы спрашиваете?