Эта странная минута, когда каждая из нас напряженно размышляла о своем, длилась целую вечность. Потом бабушка выудила из моих пальцев «постановочную свадьбу» и небрежно запихнула в альбом.

— Чего только не попадется в этом сундуке, — обеспокоенно пробормотала она и переключилась на фотографию своего первого пианино.

Когда фотографии закончились, бабушка оставила меня следить за Маркушей и сама поднялась в кабинет, чтобы вернуть альбомы на место. Бабушка старалась вести себя непринужденно, но по всему можно было догадаться, что она что-то скрывает и мучается этим.

Позже я решила тайком изучить содержимое сундука. От него так и веяло каким-то ужасным секретом, который я одновременно и хотела, и не хотела узнавать. Только вот ключа в шкатулке с перьевыми ручками не обнаружилось. Бабушка его перепрятала.

В конце прошлого октября Юля впервые пригласила меня в гости. К тому моменту мы уже сидели за одной партой в классе, за одним столом на обеде, вместе ходили по пляжу и возились с Маркушей на лужайке моего дома. Короче говоря, были лучшими подругами. Поэтому я не удивилась, когда пришла пора делиться самыми заветными мечтами.

Лежа на пушистом белом ковре в своей комнате, Юля мечтала, чтобы на нее обратил внимание Женька. Чтобы он бегал за ней повсюду и дарил подарки и еще желательно, чтобы на каждом углу рассказывал, как он в нее влюблен.

А я мечтала…Сейчас мне ужасно стыдно за такую мечту, но тогда, почти год назад, она казалась мне очень важной. Самой главной из всех. Я думала, что если она сбудется, то мне уже ничего никогда не понадобится от волшебных сил, которые исполняют желания. В общем, я просила, чтобы у меня перестали расти волосы на ногах. Чтобы они исчезли навсегда, ну или хотя бы сделались такими же бледными и незаметными, как у Юли. Потому что с моими ногами находиться в раздевалке просто невыносимо. «Ничего себе заросли! Ты знаешь, что ноги забыла побрить?» — «участливо» спрашивала какая-нибудь девочка, которая, уж конечно, основательно подготовилась к физкультуре и специально надела не штаны, а короткие шорты, чтобы все заметили ее гладкие загорелые ноги.

Я старалась прийти раньше всех, чтобы спокойно переодеться в одиночестве. Но даже тогда чувствовала, что все кругом догадываются, почему я так делаю. Кому охота вставать на полчаса раньше и мчаться на физкультуру? К тому же меня выдавали длинные штаны. Я видела, как девчонки из параллельного класса на них косятся — ясное дело, что под штанами у меня волосы!

Юля могла меня только пожалеть. Впрочем, она надеялась, что мое желание сбудется. А вот я сомневалась, что Женька ее полюбит. И очень удивилась, когда это все-таки случилось. Причем к Женьке с пятого класса выстроилась очередь поклонниц, а он на них и краем глаза не глядел. Даже когда просил листочек или ручку или списать, всегда смотрел куда-то в сторону. Да и как подобраться к Женьке, если он общался только с мальчишками? Даже я не знала, хотя мы с Женькой знакомы с детства. Наши мамы — лучшие подруги, они вместе учились в институте, вместе работают и даже детей назвали в честь друг друга. (Да уж, Женьке определенно повезло, что мою маму зовут Евгения, а не Катя или Маша).

В феврале Женька попросил меня передать Юле валентинку. От него! Алена по прозвищу Лилу, наша «самая-самая», прям ядом изошла. То еще зрелище! Но я немного расстроилась. Почему Юлино желание сбылось, а мое нет?

Тогда я решилась. Возьму и сбрею эти волосы. Десять минут с маминой бритвой и мои ноги стали точь-в-точь как у остальных девочек из раздевалки. Как все оказалось просто! Правда, мои улучшенные ноги сразу заметила бабушка и сказала с упреком:

— Зря ты это сделала. Теперь волосы у тебя вырастут жесткие, и их станет в десять раз больше! Я, например, никогда не брила ноги и, как видишь, волос у меня нет вообще.

Бабушке просто повезло. Как и Юле. А мне приходится избавляться от волос раз или два в неделю. Обычно накануне физкультуры. И, наверное, они никогда не перестанут расти, но меня это уже не огорчает. Я лишь удивляюсь, как недавно и вместе с тем давно волосы на ногах были моей единственной проблемой.

Сейчас у меня так много желаний, что я даже не знаю, какое самое главное. Чтобы мы никуда не переезжали. Чтобы мы с папой вышли в море на байдарке. Чтобы увидели китов в Норвегии. Чтобы я встретилась с Существом. Чтобы стала знаменитым фотографом. Чтобы редкие животные не исчезали. Чтобы не пришлось называть Олега папой. Чтобы мы с Юлей дружили всегда. Чтобы бабушка рассказала правду. Чтобы мама меня обняла…

Кажется, мой случай настолько запущенный, что без волшебных сил тут не справиться. Только вот беда: никаких волшебных сил не существует. Если бы существовали, неужели не помогли бы мне решить проблему с «зарослями»? Это ведь проще простого! Даже самой обычной бритве это удается.

Или, может, я не так попросила? В общем, как бы там ни было, ясно одно: на меня волшебные силы не действуют. Так что придется все делать самой.

Поэтому я и полезла в сундук. Надо начинать с малого. К тому же Наташа дала мне ключ. Разве она могла отказать ребенку, у которого разводятся родители?

Конечно, если бы она заранее знала, что именно я найду в сундуке, и как это изменит всю мою жизнь, то не согласилась бы помочь ни за какие коврижки. Но она не знала. И я не знала, а то держалась бы от сундука подальше.

Я рассудила вот как: в сундуке спрятана тайна, и ее обязательно нужно раскрыть. Ведь с тайнами принято поступать так и никак иначе. Невозможно даже представить Шерлока Холмса, который, почуяв тайну, говорит: «Нет, Ватсон, мы не станем совать нос в это дело — мало ли чем это обернется!», и трусливо убегает пиликать на скрипочке.

То же самое и с чудовищем — если видишь на горизонте странный черный плавник или хвост, твоя святая обязанность докопаться до сути. Даже если на это уйдет вся жизнь.

Итак, я стояла в кабинете над сундуком и чувствовала себя Джимом из «Острова сокровищ». К сожалению, мои родители не водили дружбу с пиратами, так что я и не рассчитывала отправиться на поиски клада, но все равно дрожала от волнения. Бабушка бы не стала обманывать без серьезной причины. И фотографии свадьбы, скорее всего, подлинные. Может, мама разводится уже не в первый раз, и скрывает это от папы? Или она была замужем за каким-нибудь ужасным, опасным человеком, а папа ее спас? Или… папа и есть тот самый опасный человек, который изменил внешность и теперь скрывается от кошмарного прошлого? Не зря же мама перекрасилась в блондинку и коротко подстриглась! Чтобы его не выдать! Я ведь даже не помню ее с длинными каштановыми волосами, как на фотографии.

Мысли, как это часто со мной случается, были одна другой мрачнее. Поэтому я открыла сундук и стала ковыряться во всех альбомах подряд — разумеется, я не удосужилась запомнить, в каком из них лежали загадочные фотографии. После альбомов я переключилась на папки и конверты. Никакого продвижения вперед — будто все свидетельства свадьбы самоуничтожились. Ну, то есть не «само», а с помощью бабушки, разумеется. Но зачем она тогда перепрятала ключ от сундука? По ошибке положила в другое место?