Мысли Джанни мгновенно переключились, поскольку он заметил прозрачную юбку, в которую переоделась Миранда, и то, как она льнет к изгибам ее женственной фигуры. Молодая женщина несомненно знала, что он находится в комнате, но упрямо продолжала его игнорировать. В глазах Джанни замелькал хищнический блеск, заблестели лукавые искорки.

— Дуетесь?

Услышав это обвинение, Миранда резко повернула голову. Волосы хлестнули ее по лицу. Она нетерпеливо отбросила их назад, и Джанни вспомнил, как выглядели ее волосы, разметавшиеся утром на подушке.

— Я не имею привычки дуться, — с холодным возмущением отозвалась она.

Их взгляды встретились, и Миранда почувствовала, как возмущение ее покидает.

«Джанни выглядит усталым», — подумала она, отмечая морщинки в уголках его чувственных губ. Правда, блеск в глазах мужчины был вовсе не усталым. В нем ощущался голод, и он был готов воспламенить ее кровь. Миранда ощутила, что именно это с ней и происходит.

Позабавленная и одновременно встревоженная своей реакцией, она отвернулась, позволяя огненным волосам закрыть от Джанни покрасневшее лицо. Миранда старалась дышать ровно и спокойно.

— Я занята, — бросила она, не глядя на него, и вернулась к упаковке вещей.

Джанни, давно приученный к бегству женщин, был потрясен.

— Полагаю, вы все слышали? — протянул он, показывая на комнату, которую только что покинул.

— Трудно было не услышать, — сказала Миранда, пытаясь застегнуть сумку и намеренно игнорируя покалывание в шее и болезненную чувствительность грудей.

— Ничего не могу понять. Обычно он вырубается, словно повернули выключатель, — пробормотал Джанни.

Он замолчал, когда его вниманием завладело соблазнительное покачивание ее бедер. Никто не назвал бы Миранду пышной, просто она была невероятно женственной.

Миранда выпрямилась, рыжие локоны заплясали вокруг лица.

— Какие процедуры, по вашему мнению, сопровождают подготовку ко сну? Вы уверены, что шумные игры?

— Процедуры? — Джанни нахмурился.

Миранда не очень-то поверила обескураженному выражению его лица.

— Ну, то, что помогает малышу успокоиться: стакан молока, теплая ванна… — Она вопросительно вздернула бровь и чуть отклонила голову назад, чтобы взглянуть на Джанни.

На короткое мгновение морщинка исчезла с его лба, но затем появилась снова, причем стала глубже, так как в эту секунду Джанни решил, что он не такой хороший отец, каким себя считает.

Он не только пользовался услугами няни, находящейся с ребенком целый день, и экономки, которая никогда не отказывалась помочь, так еще и его мать забирала Лайама на большинство уик-эндов. Это началось, когда его сын был младенцем. Планировалось, что это не продлится долго, однако время шло, а подобная практика не прекращалась.

— Клэр обычно укладывает Лайама спать до того, как я прихожу домой…

— Итак, Клэр — ваша девушка? Извините, это не мое дело.

— Ни одна из женщин, которых я знал, не удержалась от того, чтобы не сунуть нос не в свое дело. Но я отвечу. Клэр — няня Лайама. Она работает у меня с того момента, как он родился. — Джанни нахмурился. — Думаю, Лайам скучает по ней.

«А теперь ему пришлось отказаться от ее услуг так же, как от автомобиля и, похоже, дома», — решила Миранда.

— Вы правильно понимаете суть. Всему остальному вы можете научиться. Полагаю, для вас это внове.

Джанни с подозрением отреагировал на ее бездумное замечание:

— Почему вы так полагаете?

— Послушайте, нет причин притворяться.

Услышав теплые, понимающие слова — вот это для него было внове, — Джанни покачал головой, стараясь удержаться и не смотреть на выпуклости ее грудей, скрытых шелковым зеленым топом.

Нехарактерное для себя отсутствие контроля он отнес на счет долгого и утомительного дня.

Хотя началось все хорошо. Улыбка тронула его губы, стоило вспомнить, как он проснулся рядом с прекрасным обнаженным женским телом. Взглянув на розовые губы Миранды, Джанни подумал о переплетении языков, тепле ее влажного рта, вкусе… Его пронзила острая волна желания.

Воцарилась напряженная тишина.

— Мне ничего не надо было говорить, — с раскаянием призналась она.

— Вы мило выглядите, — услышал Джанни свои слова.

Неужели это сказал он, мужчина, известный своим обращением с противоположным полом?

— Очень… — Его глаза пробежали по ее фигуре. Джанни сглотнул и добавил, кивнув на ее юбку: — Очень женственно.

Миранда поняла, чем могло быть вызвано это замечание. Она снова забыла о сдержанности:

— Вам незачем менять тему разговора.

— Я и не заметил, что изменил. — Джанни был уверен в том, что выставил себя дураком.

Размышляя над своим поведением, он стиснул зубы, его подбородок затвердел. Почему в присутствии этой женщины он постоянно представляет ее без одежды? Это тревожный знак. Принимая во внимание, что он взрослый, зрелый и умный мужчина, способный контролировать себя, такое зацикливание можно объяснить только их необычным знакомством.

Значит, никакой загадки нет: он видел Миранду обнаженной и хочет увидеть снова.

— Я все понимаю. Правда. — Она взглянула на него из-под полуопущенных ресниц. — Мой отец лишился работы два года назад.

Услышав это замечание ни к селу ни к городу, Джанни лишь слегка сузил глаза и осторожно произнес:

— Мне жаль.

Наклонив голову, он подумал: «С чего бы она об этом заговорила?» Может, Миранда увидела в нем потенциального работодателя для своего отца? Но для этого она должна знать, чем он занимается.

— Папе было так стыдно, что он не сказал об этом ни одной душе. — По лицу Миранды пробежала тень. Ей было тяжело вспоминать о том времени, когда всей их семье пришлось нелегко. — Вместе с потерей работы он лишился и самоуважения. Словно, перестав трудиться, утратил смысл жизни.

Не уверенный, как ему надлежит реагировать еще и на эту информацию, и боясь, не упустил ли он что-нибудь, Джанни промычал что-то нечленораздельное.

— Мы понятия ни о чем не имели, — продолжала она. — Папа каждое утро вставал, надевал пиджак, целовал мать и уходил, и мы все думали, что он идет на работу и что все в порядке.

Джанни ощутил прилив сострадания к человеку, которого ни разу не видел.

— И куда он ходил?

— Обычно в библиотеку. Трудно представить, как он себя чувствовал. Папа был на пороге пенсионного возраста. Дело не столько в потере дохода, сколько в том, что он не знал, чем себя занять. Полагаю, если нечто подобное случается с теми, кто молод… — Миранда взглянула на него. — Если вы раньше могли позволить себе многое, а потом вынуждены приспосабливаться к новым условиям, это совсем не просто сделать. Но ничего постыдного в том, чтобы остаться без работы, нет. Нужно только помнить, что это временно, а детям все равно, какую машину вы водите. Их волнуют только любовь и внимание, которые вы можете им предложить.