Роман поморщился от крика в самое ухо и, с трудом справляясь с тошнотой, поднял руку к лицу. Нащупал нижнее крепление и медленно, предательски соскальзывающими пальцами выкрутил испорченный фильтр. Не удержав, уронил, и тот упал на пол, со звоном поскакав вниз по ступеням.

– Так, хорошо. Полпути пройдено, осталось чуть-чуть, – хлопотал рядом Павел, его шепот раздавался попеременно то в левом, то в правом ухе. – Теперь поставь новый, и готово. Ты же с этим справишься, да?

Нестеров стиснул зубы и, чувствуя, что теряет сознание, из последних сил вкрутил на место свежий фильтр. С шипением защитный клапан открылся, и очищенный воздух хлынул в легкие. Выдохнув, Роман откинулся назад и, прислонившись затылком к стене, потерял сознание.

* * *

Когда Роман вновь открыл глаза, Павел сидел на полу напротив него, вытянув ноги и поигрывая невесть откуда взявшимся боевым ножом. Заметив, как брат шевельнулся, младший Нестеров поднял взгляд и осклабился.

– О, очухался наконец-то! – объявил он. – А я и не знал, что ты у нас такая кисейная барышня, чтобы в обморок чуть что грохаться.

– Сколько я пробыл без сознания? – пропустив колкость брата мимо ушей, осведомился Роман.

В горле все еще першило от вдыхания ядовитого воздуха, а глаза продолжали слегка слезиться. Сталкер не понимал, каким образом он не замечал симптомов отравления, пока не стало слишком поздно.

– А я почем знаю? – пожал плечами Павел, вставая. – Часы-то у тебя.

Роман скосил глаза на крупный механический циферблат на левой руке. Стрелки шли в обратную сторону.

– М-да, не очень информативно, – прокомментировал младший Нестеров.

Захрипев, Роман попытался подняться, но перед глазами помутилось, и он опустился обратно.

– Сиди уже, умник! Надышался газом, теперь жди, пока выветрится. – Павел прошелся по лестничной клетке, водя лезвием ножа по стенам. Мерзкий скрежет заставил Романа поморщиться и стиснуть зубы, однако никаких следов на покрытой копотью поверхности не оставалось.

– У тебя аптечка в кармане рюкзака, – подсказал Павел, остановившись. – Открой ее и достань желтый шприц. Это…

– Да знаю, фамилотин-4, – откликнулся Роман, сдергивая с синей упаковки с красным крестом защитную пленку. – Сильнодействующий антидот и общеукрепляющее в одном флаконе. Создается посредством обработки смеси из нескольких лекарственных препаратов излучением от артефакта «Лазарь». Применяется военными сталкерами после укуса ядовитых мутантов. Особенно популярно у частей ЦАЯ в Центральноафриканских и Латиноамериканских Зонах.

Нестеров извлек наружу короткий безыгольный инъектор и закатал рукав камуфляжной куртки.

– Всегда меня в тебе восхищало то, как ты недостаток ума с лихвой компенсируешь своей прекрасной памятью и любовью к чтению, – сообщил Павел. – Ты ведь прочел всю доступную простым смертным литературу ЦАЯ, посвященную Зонам. Даже тем, в которых ты явно никогда не побываешь. Типа Антарктической.

– Хочешь жить – умей вертеться, – пробормотал Роман и, приставив рабочий конец инъектора к локтевой впадине, принялся сжимать и разжимать кулак свободной руки.

Через мгновение по всему телу начало растекаться приятное тепло, и Роман, выдохнув, убрал опустошенный шприц обратно в аптечку. Павел усмехнулся:

– Я хотел сказать, что ты забиваешь голову кучей ненужной информации, но ладно, если считаешь мои слова комплиментом, то я не буду тебя разубеждать.

Ничего не ответив, Роман медленно поднялся, держась за стену, и посмотрел вокруг. Головокружение постепенно спало, вместе с ним пропали дрожь в суставах и тупая ноющая боль в мышцах. Созданная на основе даров Зоны химия делала свое дело. Уже спустя минуту Роман мог стоять без посторонней помощи, а еще через три чувствовал себя так, словно готов пробежать марафонскую дистанцию, даже не вспотев.

– Ну что? Готов к финальному рывку? – поинтересовался Павел, вставая рядом с одной из дверей.

Дерматиновая обивка на ней сгорела, обнажив прочный стальной каркас. Ни номера, ни линзы глазка на ней не было. Только голый почерневший металл.

– Да, готов, – ответил Роман и, помедлив, добавил: – Насколько можно быть к такому готовым.

Нестеров полез в нагрудный карман и вытащил оттуда ключи. Их он хранил в прикроватной тумбочке в «Санатории». Вместе с другими оставшимися от прошлой жизни вещами: жетонами Павла, его обгоревшей зажигалкой и единственной уцелевшей семейной фотографией. На ней было запечатлено то столь далекое время, когда в мире еще не было гниющих язв Зон, а профессия «сталкер» существовала лишь в книгах писателей-фантастов.

Покрутив в пальцах ключ, Роман медленно вставил его в замочную скважину, словно боясь того, что он не подойдет. Подошел.

С силой провернул. Один, второй раз. Старый механизм поддавался неохотно, и в какой-то момент Нестерову показалось, что ключ вот-вот переломится, но этого не произошло. С оглушительным в гнетущей тишине подъезда щелчком дверь открылась. Глубоко вдохнув, Роман взялся за ручку.

Шагнув вперед, Павел останавливающе положил ладонь брату на грудь.

– Уверен, что хочешь этого? – в последний раз спросил он. – Ты же не знаешь, что там внутри.

– Мы оба не знаем, – коротко ответил Роман, взглянув младшему Нестерову в глаза.

Тот в который раз ухмыльнулся и, отступив, сделал приглашающий жест рукой.

– Ну, тогда после вас! – объявил он, издевательски расшаркавшись.

– Какой же ты все-таки козел, – прошептал Роман и потянул на себя дверь квартиры.

Тяжелая металлическая створка поддалась неожиданно легко, с глухим скрипом распахнувшись наружу и открыв взорам братьев черный тоннель сгоревшего коридора.

Подняв автомат и прорезав темноту лучом подствольного фонаря, Роман шагнул внутрь первым. Павел неслышной тенью заскользил следом, не оставляя следов на толстом слое пепла, покрывающем пол. Огонь не пощадил ничего, оставив лишь голые кирпичные стены и обратив в прах мебель и личные вещи бывших владельцев. Миновав пустую прихожую, сталкер на мгновение задержался на пороге большой комнаты с широким окном, прежде чем войти в нее. В мозгу вспыхнули обрывки воспоминаний, закружившись хороводом отдельных видений из прошлого. Праздники и обычные семейные вечера. Дни рождения и Новые года. Застолье по случаю получения Павлом университетского диплома. Проводы Романа в армию. Его возвращение в дом, где уже звенел детский смех сына Павла, родившегося, пока «дядя Рома» служил по контракту…

Под подошвой армейского ботинка Нестерова что-то хрустнуло, вырвав сталкера из цепкой хватки воспоминаний. Вздрогнув, Роман медленно скосил глаза вниз, подняв ногу. На полу лежала раздавленная им человеческая кость. Ее осколки вдавились в след от ноги Нестерова, отпечатавшийся на слое пепла. Сталкер моргнул, чувствуя нарастающую дрожь. Мир завертелся перед глазами, и мужчина, пошатнувшись, рванул с головы противогаз. В следующую секунду его вырвало.